Троя. Падение царей
Шрифт:
Гектор добрался туда первым. Его тоже сбросили с лошади, но он не попытался найти новую. Он с рычанием побежал к предводителю в черном, нагнулся, подобрал копье и швырнул его с неистовой силой. Всадник подставил щит, но копье разбило щит и вонзилось в доспехи, сбросив верхового с коня.
Несмотря на силу удара, воин откатился в сторону и встал, его шлем упал при падении на землю. Воин был светловолосым и красивым, с волосами, заплетенными в длинные косы.
– Патрокл! – прошептал Гектор.
Патрокл улыбнулся и ринулся в яростную атаку. Эти двое были почти равны в искусстве боя на мечах, но Гектор был крупнее и сильнее. Он знал это, но он знал также, что Патрокл может превзойти его в скорости. Их клинки сталкивались снова и снова, Патрокл неизменно был вынужден отступать. И снова Гектор напал, и Патрокл нанес молниеносный ответный удар, который рассек щеку Гектора. Теперь наступал Патрокл, но Гектор отбивал каждый выпад.
Внезапно Гектор шагнул вперед, их клинки с лязгом скрестились, и Гектор нанес могучий удар кулаком в челюсть Патрокла. Патрокл с натужным стоном упал. Гектор направил меч в его голову, но Патрокл откатился в сторону и направил клинок в пах Гектора. Гектор отбил удар, крутанул запястьем, и его меч устремился обратно, в живот Патрокла. Черные доспехи отразили удар, но меч воткнулся мирмидонцу в бок. Патрокл отполз в сторону и встал, потом пошел по кругу влево, пытаясь защитить раненый бок.
Гектор устремился вперед – и нарвался на удар, который чуть не снес шлем с его головы. И все же он знал, что Патрокл слабеет. Он видел кровь, струящуюся по его боку и вниз по ноге, и знал, что теперь все зависит от времени. У мирмидонца был только один шанс – молниеносная атака и убийственный удар в голову или в шею. Гектор открылся перед ним. Меч Патрокла сверкнул, устремившись вперед. Гектор пригнулся и вогнал меч под нагрудник Патрокла, в сердце.
Не успел Патрокл удариться о землю, как Гектор повернулся, проверяя, как идет битва. Ослики отчаянно тащили повозки прочь, вздымая большие тучи пыли. Многие всадники все еще были верхом, но некоторые лошади без седоков отбежали в сторону от схватки и стояли в ожидании, как и были натренированы. Гектор бросился к одной из таких лошадей и вскочил на нее. Все, что он мог видеть вокруг – это тучи пыли. Битва превратилась в свалку, и невозможно было разглядеть, кто одерживает верх.
Гектор краем глаза увидел движение и вскинул щит как раз вовремя, чтобы отбить меч, нацеленный ему в горло. Вражеский всадник снова рубанул, троянец увернулся и вонзил свой меч врагу в лицо. Оружие застряло и вырвалось из руки Гектора, когда лошадь микенца встала на дыбы. Оставшись безоружным, Гектор увидел, как другой всадник скачет к нему, подняв меч. Гектор вскинул щит, но рядом с врагом появился троянский конник и вонзил свой меч в незащищенную подмышку врага.
Джустинос вытащил меч, и микенец рухнул с лошади. Джустинос улыбнулся Гектору, который кивнул в знак признательности.
В этот миг из тучи пыли выехал вражеский всадник, направив пику в спину Джустиноса. Гектор закричал, предупреждая об опасности, и Джустинос обернулся, но слишком поздно. Пика воткнулась ему в спину с такой силой, что вышла в брызгах крови из живота. Джустинос бросил на Гектора единственный полный муки взгляд и рухнул через шею своей лошади. Его верховая рысцой ушла прочь и скрылась в пыли.
Гектор с ревом вытащил кинжал и бросился на врага. Тот, потеряв свою пику, отчаянно нащупывал рукоять меча. Гектор схватил врага за нагрудник и, притянув к себе, перерезал ему кинжалом глотку.
Забрав меч убитого, он вскочил на его лошадь, ударил ее пятками и галопом поскакал вокруг битвы, вглядываясь в пыль, считая трупы и раненых. Заметивший его вражеский всадник кинулся в атаку, опустив пику. Гектор в последний миг качнулся в сторону, пика прошла мимо, и одним ударом меча Гектор обезглавил противника.
Из пыли показался Местариос на своем жеребце Полководце. Щитоносец тяжело клонился в сторону, оберегая раненый бок.
– Они провели нас, Гектор! – закричал он. – Их гораздо больше! Мы не можем победить!
Выругавшись, Гектор вытащил из-за спины боевой рог, приложил к губам и проиграл короткие ноты сигнала к отступлению.
Несколько мгновений никто, казалось, не слышал его, потом троянские всадники начали появляться из пыли, некоторые раненые, некоторые помогающие своим раненым товарищам. Спустя несколько мгновений они уже неслись прочь, направляясь обратно к реке.
Гектор собрал уцелевших всадников и направил их против пустившихся в погоню конников врага, отогнав тех назад и дав возможность Троянской коннице уйти.
В конце концов Гектор ударил пятками лошадь и галопом поскакал обратно к лесистым холмам.
На следующее утро Скорпиос сидел у края леса, там, где Скамандер показывался из-за деревьев и нырял под деревянный мост, прежде чем устремиться на плоскую равнину.
Скорпиосу полагалось заниматься разведкой, но глаза его все время затуманивались. Он каждый раз боялся перед битвой за свою жизнь, но никогда не боялся за жизнь Джустиноса. Богатырь казался неуязвимым. Они вместе ездили много лет, сперва с Эннионом, Керио, Урсосом и Олганосом – теперь все они были уже мертвы. Скорпиос единственный из шестерых остался в живых.
Его горе было велико и лишило его мужества. Ночью он почти не спал. Слушая, как вокруг похрапывают остальные всадники, он все время вспоминал ход последней битвы. Джустинос всегда присматривал за ним, прикрывал его спину, но Скорпиос не сумел сделать то же самое для старого друга. Эта мысль снова и снова крутилась в его голове, пока вконец не измучила, и тогда Скорпиос забылся неглубоким беспокойным сном.
Он проснулся перед рассветом, усталый и мрачный. Гектор послал его обратно к месту битвы – посмотреть, забрали ли враги своих убитых и раненых. Они их забрали. Даже сломанные повозки были увезены на дрова.
Ночью Скорпиос решил, что, когда война закончится, он вернется на ферму отца. Теперь он был воином-ветераном, за его плечами были годы службы в Троянской коннице, и он больше не боялся старика. На золото, которое Гектор даст ему за верную службу, он купит маленький дом и поможет отцу со скотом и овцами. Его поселение лежало далеко на востоке, на краю хеттских земель. Теперь впервые Скорпиос подумал: цела ли еще ферма, просыпаются ли до сих пор затемно каждое утро его отец и братья, чтобы начать работать, или спят в полях, охраняя скот от хищников, а мать работает с утра до ночи, чтобы накормить семью. Его младшей сестре должно было исполниться двенадцать – почти женщина, подумал он. Скорпиос печально покачал головой. Он ничего больше о них не знал. Может, его братья ушли, чтобы стать воинами. Если так, возможно, они тоже погибли.