Труды по россиеведению. Выпуск 4
Шрифт:
Вот, например, что пишет один из уважаемых патриархов отечественной военной мысли генерал армии Махмуд Гареев: «Очевидно, что первоочередным остается стремление мировых держав к установлению контроля над энергетическими ресурсами, в том числе и России… Цель – лишить Россию доходов от производства и продажи газа и нефти, поставить ее перед угрозой социально-экономического обвала… При современном характере вооруженной борьбы центр ее тяжести и основные усилия переносятся в воздушно-космическое пространство. Ведущие государства мира делают ставку на завоевание господства в воздухе и в космосе путем проведения в самом начале войны воздушно-космических операций с нанесением ударов по стратегическим
Генерал армии не приводит ни единого факта или довода в пользу своих предложений: очевидно, и точка! На самом деле ни у США, ни у их союзников, при всех претензиях, которые можно им предъявить, нет подобных политических замыслов, как нет и реальных планов развязать войну против России. Даже в Ираке после десяти лет войны и оккупации, подорвавших американские финансы, им не удалось поставить нефть под свой контроль. Вместо того чтобы зариться на российские углеводороды, Запад, к ужасу российских экспортеров, интенсивно осваивает сланцевый газ и нефть, внедряет энергосберегающие технологии. Однако для многих в России имманентное наличие зловещих агрессивных замыслов со стороны Запада – предмет веры, а не анализа и фактических доказательств, поскольку без этой веры их стройное мироздание рассыпается на осколки, как королевство кривых зеркал.
Исходя из тех же предпосылок, часто печатающийся военный специалист полковник Константин Сивков утверждает: «Возможность начала мировой войны сегодня непрерывно нарастает в связи с углублением глобального кризиса, разрешить который можно, только изменив всю систему мирового устройства…» (16, с. 2). Однако вопреки этому мнению США и НАТО, стремясь выйти из кризиса, не наращивают, а существенно снижают военные расходы, включая ассигнования на новейшие системы ПРО и ракетно-гиперзвуковые наступательные средства программы «Быстрого глобального удара». Это весьма оригинальная стратегия для альянса, замышляющего большую войну.
Но, пожалуй, всех заткнул за пояс адмирал флота Иван Капитанец. Нарисовав устрашающую картину одновременного удара по России тысяч ракет США со всех азимутов, он раскрыл секретный замысел врага: «По окончании агрессии, когда от российской государственности не останется и следа, произойдет арест счетов российских олигархов и крупных правительственных чиновников, размещенных в иностранных банках. Вслед за арестом последует изъятие этих счетов и вкладов в качестве компенсации за понесенные Соединенными Штатами материальные затраты в ходе подготовки и проведения операции» (8, с. 441).
Иными словами, после победы агрессивная американская военщина перейдет на полный косыгинский хозрасчет. Если же говорить серьезно, то упомянутый труд был издан десять лет назад, устрашающие прогнозы не сбылись, причем военная сила России, по доводам сторонников этой школы, за десятилетие не возросла, а уменьшилась. Казалось бы, профессиональная честность и ответственность предполагают признание ошибки в оценке намерений, военных планов и возможностей других держав. Но куда там! Кампания о неминуемой угрозе агрессии Запада набирает еще больший размах.
Это было бы смешно, если бы не было так грустно – ведь адмирал и его соратники пользуются авторитетом в военных кругах, по их трудам учатся офицеры в училищах и академиях. Хуже того, версия о том, что Запад хочет захватить российские углеводороды или выйти из глобального кризиса за счет новой войны получила хождение в политической элите и ареопаге Российской академии наук. Никакие реалистичные доводы и факты не принимаются во внимание, если они противоречат умозрительным построениям стратегов этой «школы». Полковник Сивков и его единомышленники – верные последователи римского богослова III века Квинта Тертуллиана с его сакраментальным тезисом: «Credo quia absurdum est» – «Верую, ибо абсурдно».
Приводить примеры таких опусов, радио- и телевыступлений можно без конца. Впрочем, кампания об угрозе ракетно-космических войн, захлестнувшая в последнее время российское медийное и аналитическое пространства, имеет вполне практические объяснения.
Пророчества о таких войнах основаны на предпосылке имманентной вражды России не с талибами и даже не с Грузией, а с США и НАТО. Раз есть угроза с их стороны, о каком «партнерстве ради модернизации» с этими странами может идти речь? И если нужна мобилизация экономики и политики для вероятной большой войны, то о рыночном хозяйстве и демократии следует забыть. Об этом прямо пишут и говорят ударники этой кампании.
За подготовкой к таким войнам – больше денег и больше славы, грандиозные технические проекты. Так легче дурачить политиков, которые мало смыслят в ракетно-космической эзотерике. В случае же ошибки не придется нести ответственность – ведь такой войны, скорее всего, не произойдет, а случись она – будет некому и не с кого спрашивать.
Другое дело – локальные войны, борьба с вооруженными экстремистами, миротворческие операции. Все представляют себе такие конфликты, а многие в них участвовали. Системы оружия можно испытать и сравнить с иностранными аналогами в условиях, близких к боевым, да и современного опыта реального применения более чем достаточно. Подготовка к таким боевым действиям – тяжелая и отнюдь не гламурная работа, а за провалы на настоящем поле боя могут призвать к ответу.
Тем не менее в реальной жизни все оказывается не так, как в богатом воображении стратегов. За прошедшие полвека советскому офицеру и солдату пришлось подавлять мятежи или мирную оппозицию в Германии, Венгрии, Чехословакии, воевать с моджахедами в Афганистане, поддерживать просоветские режимы и партизанские движения в Азии, Африке, Латинской Америке. А российские военнослужащие на протяжении последних 20 лет вели боевые действия не в фантастических «звездных войнах», а в тяжелых и грязных (во всех смыслах слова) локальных конфликтах, сталкиваясь с незаконными, но зачастую хорошо вооруженными и организованными, фанатичными формированиями (Таджикистан, Приднестровье, Чечня, Дагестан). Российским войскам пришлось осуществлять локальное силовое принуждение к миру, миротворческие и правоохранительные операции (Таджикистан, Абхазия, Южная Осетия, Приднестровье, Чечня, Босния, Косово, Аденский залив).
Нет никаких политических оснований полагать, что в последующие 20 лет ситуация резко изменится – во всяком случае военные мечтатели не приводят ни одного довода в пользу этого. Напротив, локальные акции, судя по всему, будут все более частыми и многочисленными. Именно эффективностью и масштабом участия государства в миротворческой, спасательной деятельности и силовых операциях под эгидой ООН и региональных организаций безопасности (в том числе в отдаленных регионах) будет в первую очередь определяться престиж, статус и роль той или иной державы в мировой политике. Число ее ядерных ракет, кораблей и самолетов особого значения не имеет.