Труды по россиеведению. Выпуск 4

Коллектив авторов

Глобальный экономический кризис, падение спроса и цен на энергоносители резко ухудшили положение России в мировой экономике и торговле, существенно уменьшили государственные доходы. Экспортно-сырьевая экономика страны, для смены которой на инновационную за прошедшие годы практически ничего не было сделано, понесла самые большие потери от глобального кризиса, повлекла снижение уровня жизни народа (с учетом инфляции) и урезание инвестиций на социальные нужды, здравоохранение, образование, науку.

Зависимость Европы и других потребителей от российских энергоресурсов, имевшая большое внешнеполитическое значение,

превращается сейчас в зависимость России от импортеров. Рано или поздно страны Запада выйдут из кризиса, но мировые цены на энергоносители никогда не вернутся к предкризисному уровню из-за целенаправленной политики основных импортеров по подавлению спекулятивных финансовых операций на энергетическом рынке, освоению по существу безграничных запасов сланцевого газа и нефти, внедрению энергосберегающих технологий и разработке альтернативных источников энергии.

Сокращение экспорта энергоресурсов не может быть восполнено экспортом другого сырья, оружия, атомных технологий и материалов. Россия встанет перед выбором: урезать свои внутренние и внешние амбиции до уровня скромных доходов начала предыдущего десятилетия или еще больше переориентировать энергетический экспорт на Азию. Тогда вместо «сырьевого придатка» Запада она станет придатком Китая, Индии и других новых индустриальных стран, которые в огромной степени являются приложением к инновационным экономикам США, Евросоюза и Японии.

На постсоветском пространстве ситуация для России также неблагополучна. Несмотря на частные успехи в развитии интеграционных объединений (Таможенный союз, ЕврАзЭс и ОДКБ), в 2000-е годы не удалось создать новую прочную основу взаимодействия. Правящие круги постсоветских государств рассматривают Россию или как угрозу своему суверенитету и территориальной целостности, или как «дойную корову» для получения экономических льгот за демонстрацию (или имитацию) политической и военной лояльности.

Авторитарные государства только в тактическом плане выглядят более надежными и предсказуемыми союзниками. В стратегической перспективе они, в отличие от стран демократических, генетически неспособны к интеграции. Их лидеры отвергают любое ограничение суверенитета (т.е. своей власти) внутри страны и потому не потерпят его извне. Среди авторитарных государств возможно лишь подчинение слабых более сильным, а это ненадежная основа сотрудничества. Некоторые из стран СНГ взяли курс на отрыв от России, другие постоянно маневрируют между Россией и Западом (а в Центральной Азии – еще и Китаем), стремясь получить от всех максимальные преимущества.

Да и Россия, видимо, не очень доверяет ближайшим соратникам. Недаром за большие деньги строятся газопроводы из России в Европу в обход «братских республик» Украины и Белоруссии (через Балтийское и Черное моря и далее – через территории стран НАТО). И это притом, что Белоруссия создает с Россией единое государство, а вовлечение Украины в Евразийский союз является приоритетной целью Москвы.

Ни один союзник по ОДКБ (вопреки ст. 4 Ташкентского договора о коллективной безопасности) не поддержал Россию в дни боевых действий в августе 2008 г., а впоследствии не признал вслед за Российской Федерацией (а также Венесуэлой и Никарагуа) независимости Южной Осетии и Абхазии (так же как не признала их ни одна страна ШОС и БРИК).

Отношения с Западом вступили сегодня в самый трудный после окончания 20 лет назад холодной войны период. Фактически парализована система европейской безопасности, зашли в тупик переговоры России о новом Соглашении о партнерстве и сотрудничестве с Евросоюзом. Вновь обострились противоречия между Россией и США/НАТО на Ближнем и Среднем Востоке (вокруг проблем Сирии и Ирана), возможны столкновения в Арктике и других регионах. Все чаще Россия и Запад оказываются по разные стороны локальных конфликтов.

Наступила глубокая стагнация процесса ограничения и сокращения ядерных и обычных вооружений. Распался Договор об обычных вооружениях в Европе, и замены ему не предвидится. Противоречия Россия – США вокруг систем ПРО, ограничения тактического ядерного оружия и стратегических вооружений в обычном оснащении могут добить остатки системы ядерного разоружения, включая Договор РСМД от 1987 г. и новый Договор СНВ. Стороны оказались на пороге возобновления гонки вооружений по новейшим направлениям военных технологий. Под угрозой режим нераспространения ядерного оружия, раскачиваемый ядерными и ракетными программами Ирана и КНДР. После шести единогласно приятых резолюций Совета Безопасности ООН в 2006–2010 гг. Россия и Китай, с одной стороны, и США, Британия и Франция – с другой, снова оказались расколоты по этому вопросу. На Западе линия Москвы воспринимается как заигрывание с Ираном и КНДР, которое позволяет этим режимам продолжать свои ракетно-ядерные программы, игнорируя решения ООН.

В своих отношениях Россия и Запад практически полностью отошли от недавних идей партнерства, стратегического союза, многоплановой интеграции и ныне колеблются между возвратом, в лучшем случае, к «мирному сосуществованию» времен СССР, а в худшем – к «сдерживанию» и конфронтации (обе доктрины относятся к разным периодам холодной войны).

Конечно, было бы несправедливо возлагать вину за это только на Москву. США и их союзники совершили огромный стратегический просчет, отвернувшись от авторитарных арабских лидеров и поддержав «арабскую весну» начала 2011 г. Вопреки наивным надеждам на исламскую демократию эти революции везде привели к власти исламских фундаменталистов той или иной степени радикальности или превратили целые регионы Северной Африки и Ближнего Востока в зону гражданских войн и терроризма.

В диалоге с Москвой по ПРО Вашингтон не проявил достаточной гибкости и понимания того, что единство с Россией по проблемам нераспространения намного важнее тех или иных технико-географических параметров программы ПРО. США инициируют все новые военно-технические проекты (вроде высокоточных стратегических вооружений, орбитальных и суборбитальных ударных систем), не заботясь о договорно-правовых мерах, которые могли бы снять озабоченность Москвы.

Впрочем, взаимопониманию не способствует и непоследовательная российская линия, которая походит то на блеф, то на фарс. Поставив вопрос о создании единой системы ПРО (что предполагает близкие союзнические отношения), Москва продолжала считать НАТО главной угрозой и делала упор на ракетно-ядерные программы, нацеленные на страны Запада. Требуя гарантий ненаправленности ЕвроПРО на Россию, она сама начала массированную программу воздушно-космической обороны, открыто направленную против США.