Труды по россиеведению. Выпуск 5
Шрифт:
Мировой экономический кризис 1929 г. нанес еще один удар по либеральному мировоззрению. Рухнула вера в то, что либеральная система способна к саморегуляции. Свободная игра экономических сил, принцип конкуренции оказались не в состоянии предотвратить небывалый хозяйственный крах.
Впрочем, зашаталась не только либеральная модель. Кризис испытало и марксистское мировоззрение, – кризис, похожий на то, что произошло спустя много лет, в 1989 г. Вспомним еще раз Федотова: еще в 1931 г. он писал, что идея социальной справедливости и защиты угнетенных явно потеряла привлекательность; вместо этого в Европе повсеместно растет самый безудержный национальный эгоизм, готовый оправдать всякое распространение собственной нации в ущерб другим народам 97 .
97
Федотов Георгий. Социальный вопрос н свобода. В: Современные записки 47 (1931). С. 421–438; Федотов Г. Сумерки отечества. В: Новый Град 1 (1931).
Оказалось, что либерализм и марксизм переживают общую судьбу, что ров между ними не так уж глубок, как казалось вначале.
Что же связывало неуступчивый и нетерпимый, притязающий на владение абсолютной истиной марксизм с релятивистским и плюралистичным либерализмом? В первую очередь это была и осталась вера в разум, в человеческую способность овладеть как природными, так и социально-экономическими процессами. Оба мировоззрения торжествуют в эпохи, когда господствует вера в науку и прогресс. Когда уже увядает эта вера, бьет час идеологов культурного пессимизма, певцов иррационализма, – бьет час консервативной революции. В 1927 г. Гуго фон Гофмансталь определил консервативную революцию как восстание против невыносимо-неромантического девятнадцатого века, как поиск связей и уз, несовместимых со свободой. Эти искатели – не масса, а одиночки; своего рода нация одиночек 98 .
98
Hugo von Hofmannstahl. Schrifttum als geistiger Raum der Nation. B: H.v. Hofmannstahl. Gesammelte Werke. Prosa. Bd. 4. Frankfurt/Main, 1955. S. 390–413.
Элитарная поза «консервативных революционеров» – прекрасная иллюстрация к этим словам. На так называемые народные массы, равно как и на массовые партии, «консервативные революционеры» взирали сверху вниз. С их точки зрения эти партии были неотъемлемой частью веймарской системы, внушавшей им отвращение. Многие представители консервативной революции посмеивались над планами Гитлера совершить в Германии «легальную революцию» с помощью избирательных бюллетеней. Эрнст Юнгер считал, что, пересев на парламентского коня, Гитлер лишь демонстрирует свою ослиную глупость. Эрнст Никиш добавлял (в 1932 г.): кто избегает открытого столкновения, – как Гитлер – тот уже побежден 99 .
99
Niekisch Ernst. Hitler – ein deutscher Verh"angnis. Berlin, 1932.
Некоторые круги консервативной революции – и прежде всего группа, объединившаяся вокруг журнала «Ди Тат» («Деяние») и его издателя Ганса Церера, – искали сближения с нацистской партией, пытаясь подчинить ее своему влиянию. В июле 1932 г. немецко-русский социал-демократ Александр Шифрин опубликовал статью о группе «Деяние». Замечания Шифрина во многом предвосхищают выводы современной исторической науки. Кружок «Деяние», писал автор, намерен использовать национал-социалистическое движение с целью осуществить «немецкий социализм». Однако и национал-социалисты сумели употребить этих союзников с пользой для себя, ибо получили духовную поддержку и дополнительные возможности инфицировать общественное мнение своей идеологией. Наивность таких людей, как Церер, не может служить для них, но мнению Шифрина, оправданием, эти люди «хотят быть обманутыми», хотят «соединить реакцию с социализмом» 100 . Строго говоря, А. Шифрин в этом пункте все же заблуждался. «Консервативные революционеры» действительно были поразительно наивны. Они считали себя хладнокровными политиками, их расчет был – позволить нацистам провести предварительную подготовку к последующей «подлинной» национальной революции. Решающим моментом подготовительной работы было свержение Веймарской республики. А там уж «консервативные революционеры» возьмут руководство в свои руки. Что же произошло? После 30 января 1933 г. они уже никому не были нужны. Вместо того чтобы пожать плоды чужой «работы», они сами расчистили путь нацистам.
100
Schifrin Alexander. Adelfaschismus und Edelfaschismus. B: Die Gesellschaft 7 (1932). S. 97–108.
Так существование консервативной революции оказалось неразрывно связанным с существованием столь нелюбимой «консервативными революционерами» Веймарской республики. Крушение Веймара – самый большой «успех» консервативной революции – разрушило и фундамент, на который опирались эти революционеры. В отличие от веймарских правительств большевики в России не терпели никаких идеологических конкурентов. Большевики рассматривали себя как победителей истории и в самом деле казались непобедимыми. Эта уверенность в себе не могла не произвести впечатления и на многих евразийцев. Отношение евразийцев к большевикам становилось все менее критичным.
В 1929 г. движение раскололось. В Париже образовалось просоветское евразийское крыло во главе с Сергеем Эфроном (мужем Марины Цветаевой) и князем Дмитрием Святополк-Мирским. Группа сплотилась вокруг газеты «Евразия». Позднее выяснилось, что Эфрон был агентом советской разведки. В тридцатых годах Эфрон и Святополк-Мирский вернулись в Советский Союз, где пали жертвой сталинского террора 101 .
Параллелизм в мышлении евразийцев и «консервативных революционеров» бросается в глаза. Встает вопрос, существовали ли между ними прямые контакты, влияли ли друг на друга оба течения? Если это и было, то крайне редко. Петр Савицкий жалуется (в 1931 г.) на неожиданно вялый отклик немецкой общественности на публикации евразийцев. В таких странах, как Польша, Чехословакия, Югославия, дело обстояло иначе 102 .
101
См. Струве Глеб. Русская литература в изгнании. Нью-Йорк, 1956. С. 73–77; Струве Г. Кн. Д.П. Святополк-Мирский о П.Б. Струве. В: Вестник Русского Христианского Движения 130 (1979). С. 232–236.
102
Савицкий Петр. В борьбе за евразийство, 1931.
Может быть, слабое эхо евразийства в Германии объяснялось языковым барьером? Вряд ли. Антизападный манифест одного из отцов евразийства Н. Трубецкого «Европа и человечество», обнародованный в 1920 г., был переведен на немецкий язык уже в 1922 г. Весьма подробно писал о русских евразийцах в 1927 г. Ганс Римша в монографии «Зарубежная Россия» 103 . Так что связывать неуспех евразийцев в Германии с языковыми препятствиями нет оснований. Скорее этот неуспех был связан с тем, что «заграничная Россия» интересовала публицистов консервативной революции куда меньше, чем советское государство. Они были загипнотизированы (как, впрочем, и сами евразийцы) большевистским экспериментом и хотели «учиться у Советского Союза, чтобы научиться побеждать Запад».
103
Rimscha Hans v. Russland jenseits der Grenzen 1921–1926. Ein Beitrag zur russischen Nachkriegsgeschichte. Jena, 1927. S. 182–193.
А как обстояло дело с реакцией евразийцев на идеи консервативной революции? Реакция тоже была сравнительно слабой. Правда, евразийцы внимательно изучали писания Освальда Шпенглера и других интеллектуалов Веймарской республики. Однако феномен консервативной революции как таковой занимал их очень мало. Среди немногих исключений нужно назвать статью А. Антипова «Новые пути Германии» в евразийском сборнике «Новая эпоха» 104 . Автор анализирует программы разных группировок консервативной революции – от кружка «Деяние» до группы «Сопротивление» во главе с Эрнстом Никишем. Антипов не мог не заметить сходства с евразийством. Например, он пишет о том, что эти «младонемецкие» группировки, как и евразийцы, – враги либеральной экономики, что они точно так же выступают за сильное, интервенционистское государство и хозяйственную автаркию, верят в могущество идей и отстаивают идеократический режим. Вместе с тем автор статьи «Новые пути Германии» не может скрыть своей тревоги по поводу геополитических планов консервативной революции, фанатической веры в предназначение Германии установить новый порядок в Центральной и Восточной Европе. Такой порядок, по мнению Антипова, неминуемо приведет «молодую» Германию к столкновению с Россией.
104
Антонов А. Новые пути Германии. В: Новая эпоха. Идеократия. Политика. Экономика. Обзоры. Ред. В. Пейль. Нарва, 1933. С. 35–43.
Лишь очень немногие участники тогдашних событий видели, подобно А. Антипову, разительное сходство консервативной революции с идеологией евразийства, несмотря на то что оба течения развивались совершенно независимо друг от друга. Общим было у них прежде всего отталкивание от Запада и поиск альтернативы западной эволюционной модели. Этого общего знаменателя оказалось достаточно, чтобы сблизить всё мировоззрение.
Раскол 1929 г. нанес евразийскому движению удар, от которого оно уже не могло оправиться. Вторая половина 30-х годов была временем его разложения. Таким образом, евразийство сошло со сцены приблизительно тогда же, когда угасла консервативная революция. Но в отличие от «консервативных революционеров» евразийцы, по-видимому, не оставили никаких идеологических следов. Третий рейх, провозглашенный в 1933 г. во главе с харизматическим «фюрером», все же являл собой, хоть и в карикатурной форме, осуществление некоторых надежд «консервативных революционеров». Евразийская же империя так и не возникла. Отныне доктрина евразийства представлялась всего лишь курьезом – закрытой страницей идейной истории русского Зарубежья.
Тем не менее в мире идей царят свои законы, чреватые всякими неожиданностями. Евразийским идеям, казалось бы, похороненным навсегда, суждено было спустя 50 лет пережить совершенно непредвиденное возрождение.
Крушение большевизма, этого идеологического контрагента евразийцев, способствовало в конце 80 – начале 90-х годов обновлению их популярности. После того как потерпел фиаско «пролетарский интернационализм», в России ищут новое знамя, под которым могли бы сплотиться все народы и конфессии евразийского континента. С новой силой разгорелся спор о путях развития России. Для новых западников совершенно так же, как и для их предшественников в прошлом веке, Россия – европейская окраина и только. Своеобразие этой страны, с их точки зрения, состоит прежде всего в ее «отсталости». Западная эволюция – это норма, и к ней рано или поздно должна будет приноровиться Россия.