Трюкачи - роман завершен
Шрифт:
***
В аэропорту Тирр оставил кислородную маску и парашют в камере хранения, на такси доехал до станции электрички и сел на поезд, предварительно купив бэнто с короккэ , онигири с овощами и тонкацу. Из Токио до Сакурами четыре часа езды, после не самого сытного перекуса в самолете без нормального обеда никак. Благо, бэнто продается на любом вокзале: 'дорожная' еда, как-никак.
Продремав всю дорогу, он сошел на вокзале в городе, который стал новым домом его семьи, вот только сам Тирр тут чужой и своим вряд ли станет. Он в этом
Домой маг добрался на такси. Вообще в Японии такси местами очень странные. В токийских такси, к примеру, возле водителя пассажирское сидение отсутствует, потому что при остановке машины водитель умудряется прожогом выскочить наружу через левую, пассажирскую дверь, чтобы открыть перед пассажиром заднюю дверцу. В Сакурами с этим попроще, но и тут водитель такси — непременно в фуражке и белых перчатках, а само такси оборудовано кассовым аппаратом и считывателем кредитных карточек.
Тирр подошел к входной двери, та послушно открылась перед ним, в коридоре сам собой включился свет. Вот он и дома.
В прихожую заглянула Марго.
— Приветик, вот и я, — улыбнулся маг жене.
— Привет, — улыбнулась она.
Тирр притянул Марго к себе и поцеловал.
— Я скучал, — прозрачно намекнул он.
— Я тоже. Но сейчас Теодорчик вернется из школы. Ты есть хочешь?
— Еще спрашиваешь. Конечно, хочу. Бэнто, что я купил на вокзале, как-то не очень сытным оказалось.
Марго хихикнула:
— Я специально к твоему приезду приготовила твои горячо любимые пельмени.
— О, это же замечательно!
На самом деле, пельмени вовсе не были первыми в списке любимых блюд Тирра, но его бесило, что в японской кухне их нет. Цзяоцзы, баоцзы, вонтоны, шуй яо, позы, манты, хинкали, момо, манду, тушпара, чучвара, дюшбара, чошура, креплах, равиоли, тортеллини, маульташен, колдуны — в мире полно блюд, аналогичных пельменям, и только в Японии нет ничего похожего. Да и в Вегасе нормальными пельменями разжиться непросто. Вот он это сейчас и исправит.
Тирр снял верхнюю одежду, надел тапочки и прошел на кухню.
— Так что там за инцидент с младшим?
Выслушав рассказ жены, он махнул рукой:
— Так это все я и так знаю, мне Йонага рассказал по телефону. Вопрос в том, как дальше разбираться с главарем уличного шакалья. Если Йонага на него не найдет укорот — сам займусь.
— Только Тирр, давай без смертоубийства?
— Почему?
— Потому что если ты будешь решать проблемы нашего сына таким образом, он сам не будет знать других путей.
Маг вздохнул.
— Может, ты и права, — кивнул он и переключил внимание на тарелку испускающих ароматный пар пельменей, но про себя подумал, что спускать дело на тормозах — тоже неприемлемо.
— Кстати, — сказала Марго, — мне тут один инспектор, у которого дело о нападении на Теодорчика, рассказал много неприглядного про адвоката Йонагу. Йонага, ясное дело, имеет свои оправдания на этот счет, но он — человек, совершенно не уважающий закон и даже не стремящийся его придерживаться. Профессиональный защитник преступников. Как тебя угораздило связаться с таким, неужели не было кандидата поприличнее?
Тирр ухмыльнулся, прожевал пельмень, наколол на вилку следующий и ответил:
— Любовь моя, ты в очередной раз забываешь, что я дроу. И Йонагу я не променяю ни на какого другого адвоката, потому что его образ мышления — цель оправдывает любые средства — близок моему, как ни один другой. Я знаю, тебе он кажется сомнительной с точки зрения морали личностью, но и ты вспомни, что единственная понятная мне аналогия морали — эффективность. Ты переживаешь, что мой адвокат — защитник преступников? Так я еще раз напомню тебе, что наш сын может в любой момент им стать. И не потому, что он плохой, а лишь оттого, что люди плохие. Не так давно мне пришлось решать проблему, когда один человек обнес другого забором просто из-за денег. И если, упаси несуществующий бог, маскировка Теодора когда-нибудь вскроется — ему придется убивать налево и направо, чтобы самому не оказаться в клетке, а то и на столе для аутопсии. Ты сделала так, что люди нашему сыну свои — но не в твоих силах сделать Теодора своим для людей.
— Ты, конечно, тоже прав. Но твой Йонага не придумал ничего лучше, чем дать Теодорчику электрошокер, что уже само по себе может вылиться в проблему с законом. Хорошо, что Тео его не взял.
Тирр отправил в рот очередной пельмень, проглотил его и хмыкнул:
— Незаконно, говоришь? Ты пятнадцать лет замужем за ходячим электрошокером и огнеметом заодно, и ничего. И твой сын тоже электрошокер ходячий, потому и не взял. Ты мне лучше скажи, что это вообще за история, почему Тео ввязался в какие-то разборки?
Марго приподняла бровь:
— А это уже твоя недоработка. Для меня стало грустным открытием, что Теодорчик не умеет правильно накладывать на себя руну. Он кажется другим людям жутким, его боится вся школа, он получил репутацию главного хулигана, потому что все остальные хулиганы его попросту испугались.
— То есть, Теодор в школе теперь самый крутой?
— Да вроде того. И потому в инциденте с хулиганами из соседней школы он оказался в числе первых.
Тирр несколько секунд молчал, а затем расхохотался:
— Вот это я понимаю! Как говорится, гены воспитанием не обманешь. Я, правда, в пятнадцать грезил, как буду править Мензоберранзаном...
— Есть одно маленькое отличие между ним и тобой. Он не наслаждается своей ролью, а страдает. У него нет друзей, тебе не понять, каково это, ведь дроу не умеют дружить. Единственный его друг, который с ним общается не из страха — девочка из Америки.
— Я знаю про нее. Это ее отцу я помогал, по просьбе Теодора, разобраться с застройщиком...
Марго подозрительно прищурилась: