Тщательная работа
Шрифт:
— Можете не беспокоиться. Если эта информация окажется доказательной и исчерпывающей, она останется в рамках расследования, то есть на нее будет распространяться тайна следствия. Можете рассказывать сестре все, что вам заблагорассудится.
Лезаж поднял на Камиля глаза, в которых впервые отразилось нечто похожее на признательность. Камиль вышел и, оказавшись в коридоре, приказал отвести Лезажа обратно в камеру и накормить его.
— Соединяю вас с приемной.
Камиль решил позвонить из штабной комнаты.
До сих пор он сопротивлялся желанию связаться с больницей, довольствуясь тем, что оставлял
— Вы не знаете, у нее мобильник с собой? — спросил он у Элизабет, прикрыв трубку ладонью.
— Я его ей принесла. Вместе с чемоданом, не беспокойтесь.
Именно это его и беспокоило. Он только поблагодарил.
— Нет, я вам точно говорю, — снова зазвучал наконец женский голос. — Мадам Верховен покинула клинику в шестнадцать часов. У меня перед глазами книга учета приходов и уходов: в шестнадцать ноль пять ровно. А что, какие-то проблемы?
— Нет, никаких проблем, спасибо, — произнес Камиль, не вешая трубку. Его глаза глядели в пустоту. — Еще раз спасибо. Луи, подгони мне машину, я должен заехать домой.
12
В 18.08 Верховен бегом поднимался по лестнице, не отрывая мобильника от уха. Он все еще дожидался ее ответа, когда толкнул входную дверь, оставшуюся приоткрытой. Странным образом он услышал ответное эхо звонка. Как бы глупо это ни казалось, он держал телефон у уха, заходя в квартиру и двигаясь к гостиной. Только раз позвал: «Ирэн! Дорогая?» — как делал иногда, приходя домой, когда Ирэн была на кухне или в ванной. Он насторожился. Теперь вместо звонка звучал голос автоответчика. Слушая сообщение, знакомое до мельчайшей интонации и каждого слога, он оказался в гостиной. Чемодан Ирэн, красивый небольшой чемоданчик, который она подготовила для поездки в больницу, был там, открытый и вывернутый на пол. Ночная рубашка, косметичка с туалетными принадлежностями, одежда…
«С вами говорит автоответчик…»
Стол в гостиной был перевернут, и все предметы — книги, корзинка, журналы — валялись, как мертвые, на ковре, и так до самых зеленых штор, одна из которых свисала, оторванная от карниза.
«…Ирэн Верховен. Вы мне звоните, а меня нет…»
С телефоном, будто приклеившимся к уху, еле сдерживая навалившееся головокружение, Камиль дошел до спальни. Ночной столик был опрокинут. Длинный кровавый след на ковре привел его в ванную.
«…по таким мелочам видно, какая глупость судьба…»
У его ног растекалась маленькая лужица крови, совсем маленькая, прямо у ванны. Все, что стояло на полочке под зеркалом, было сметено и валялось на полу или в самой ванне.
«Оставьте мне сообщение, и как только я вернусь…»
Камиль бегом пересек спальню, гостиную и остановился на пороге кабинета, где мобильник Ирэн, брошенный на пол, эхом заверил его: «…как только я вернусь, перезвоню вам».
Камиль машинально набрал номер, стоя там, на пороге комнаты, загипнотизированный телефоном Ирэн, ее голосом.
«До скорого».
Мысленно он твердил: «Позвони мне, любимая… позвони, умоляю…» — когда услышал голос Луи:
— Луи Мариани, слушаю вас.
Тогда Камиль рухнул на колени.
— ЛУИ! — взревел он, плача. — Луи, приезжай скорей. Умоляю…
13
Вся
В тот самый момент, когда они вошли и увидели прямо перед собой открытый брошенный чемодан Ирэн, сорванную штору и сидящего на диване Камиля, по-прежнему сжимающего в руках телефон и озирающегося так, как будто видел этот дом впервые, все поняли, что произошло. И каждый немедленно начал действовать. Луи первым опустился на колени перед Камилем, вытащил из его рук телефон с медленной и осторожной аккуратностью, с какой забирают игрушку у заснувшего ребенка.
— Она исчезла, — проговорил Камиль в отчаянии. — Потом, бросив полный ужаса взгляд в сторону ванной, произнес: — Там кровь…
От тяжелых шагов в квартире содрогался пол. Мальваль на лету подхватил кухонную тряпку и открывал все двери, одну за другой, пока Элизабет с телефоном в руке вызывала отдел идентификации.
— Никому ничего не трогать! — заорал Луи, увидев, как Мехди голыми руками начал открывать шкафы.
— На, возьми, — бросил ему проходящий мимо Мальваль, протягивая другую тряпку.
— Мне срочно нужна группа… — сказала Элизабет и продиктовала адрес.
— Дай-ка мне их, — пропыхтел Ле-Гуэн, бледный и задыхающийся, вырывая телефон у нее из рук. — Ле-Гуэн, — сказал он. — Мне нужна команда отдела идентификации через десять минут: отпечатки, фото, все полностью. И еще третья группа. В полном составе. Скажите Морину, чтобы немедленно мне позвонил.
Потом, с трудом достав собственный телефон из внутреннего кармана, с напряженным взглядом набрал номер:
— Дивизионный комиссар Ле-Гуэн. Соедините меня с судьей Дешам. Абсолютный приоритет.
— Никого, — бросил Мальваль, возвращаясь к Луи.
Слышно было, как Ле-Гуэн орет:
— Я сказал «немедленно», мать вашу!
Арман сидел на диване рядом с Камилем, упершись локтями в расставленные колени и глядя в пол. Камиль начал понемногу приходить в себя; он медленно поднялся, и все повернулись к нему. Что произошло в сердце Камиля и в его голове, он сам, скорее всего, никогда не узнал. Мгновение он оглядывал комнату, рассматривая каждого из своих сотрудников, и некая машина начала набирать ход, сотворенная из опыта и гнева, технических навыков и смятения — странной смеси, которая может толкнуть и лучшие души на худшие поступки, но у иных пробуждает все чувства, обостряет зрение, рождает решимость почти животную. Может быть, это и называется страхом.
— Она ушла из больницы в шестнадцать ноль пять, — произнес он таким тихим голосом, что все невольно придвинулись ближе, напрягая слух. — Она заезжала сюда, — добавил Камиль, указывая на чемодан, который все тщательно обходили. — Элизабет, пройди по дому, — внезапно сказал он, забирая у Мальваля тряпку, которую тот все еще держал в руках.
Он дошел до секретера, мгновение порылся в бумагах и вытащил недавнюю фотографию: они с Ирэн прошлым летом, во время отпуска.
Протянул Мальвалю: