Турнир
Шрифт:
– Скажите, Трис, а седьмой ранг… Земли… Что это означает на самом деле? Если я достигну седьмого уровня силы, что я тогда смогу? – Габи задала свой вопрос как раз тогда, когда, вышколенные официанты подали серебряное блюдо с пирожными и хрустальные вазочки с диковинными, дивно пахнущими фруктами, и расставили на столе предметы майсенского фарфорового сервиза: кофейник, сахарницу и молочник, изящные чашечки с блюдцами и тарелочками для десерта.
Сказать по правде, она сильно робела перед Трисом. И в этом не было ничего удивительного. Социальная дистанция между главой аристократического рода и девушкой-сиротой из приречной слободы настолько велика, что ее впору назвать пропастью. И, хотя Трис не давил, а, напротив, всячески демонстрировал Габи свое к ней расположение, ни о каком равноправном общении здесь не могло быть и речи. Тон задавал он, а она… Она просто пыталась соответствовать, чтобы не потерять остатки самоуважения и какого-никакого, но присущего ей достоинства: не пялиться на окружавшую их роскошь, не краснеть по поводу и без, не заикаться, отвечая на вопросы, и, разумеется, не молчать, как тупая курица. Габи всеми силами старалась поддерживать разговор и время от времени сама задавала уместные, как ей казалось, вопросы. Делать ей это было совсем непросто, но она старалась, а сейчас – после пары бокалов шампанского, - расхрабрилась настолько, что решила разобраться в том, чего, учитывая ее происхождение и крайне среднее образование, не знала и знать не могла.
– Скажите, Трис, а седьмой ранг… Земли… Что это означает на самом деле? – спросила она, когда, наполнив их с Трисом кофейные чашки, официант оставил их, что называется, тет-а-тет.
– Если я достигну седьмого уровня силы, что я тогда смогу?
– Хороший вопрос, - чуть улыбнулся собеседник. – И что же, в тех книгах, которые вам довелось читать, об этом совсем ничего не говорилось?
– Я читала только популярные книги, написанные для простых людей, - пожала плечами Габи. – Земля – это грунт и все, что с ним связано.
– Что ж, это верно, - подтвердил Трис, - но только для слабосилков. Вот вы, например, что можете со своим третьим уровнем?
– Могу определить состав почвы под ногами, но неглубоко. Только в поверхностном слое. Что еще? – задумалась она. – Уровень влажности… А если говорить о растениях, то могу сказать, достаточно ли им влаги, и чего не хватает их корням.
– Можете оживить засохшее растение?
– Могу, но только маленькое. Цветок, растение в горшке… Если большое, тоже могу, но возьмет очень много сил и времени. Я старую яблоню почти год обихаживала, пока она снова не зацвела. Хотите сказать, что, имея седьмой ранг я смогу делать все тоже самое, только лучше и быстрее?
– Нет, - покачал головой Трис. – До этого вы бы и сами додумались. Но вы, Габи, задали правильный вопрос, и я попытаюсь ответить на него со всей возможной полнотой. Итак, Земля. Знаете, откуда это пошло? Земля, Огонь…
– От Аристотеля? – припомнила Габи.
– Нет, все началось с Эмпедокла[1]. Был такой древнегреческий философ. Он создал учение о четырёх стихиях - воде, земле, огне и воздухе. Аристотель же лишь добавил к ним тончайшую пятую стихию - эфир[2], который он противопоставлял остальным четырём. Так что маги не оригинальны, мы лишь используем терминологию, доставшуюся нам в наследство от философов, живших почти две с половиной тысячи лет назад. Отсюда и путаница. Это для алхимиков земля – один из первоэлементов. Но для тех, у кого есть Дар Земли, все обстоит гораздо сложнее. Земля – это, разумеется, прежде всего, почва. Тут вы правы: почва, грунт, горная порода, но это также металлы, руды и кристаллы. Однако рудознатцы обычно плохо разбираются в сельскохозяйственных угодьях, в биологии почв и в самих растениях. Во всем, что называется флорой: в цветах, деревьях, кустарниках и прочем. А металлы и кристаллы – это две дополнительные области применения магии Земли.
– Но, если так, значит, маги Земли - все разные? – уточнила Габи, ухватившая главное: стихия Земли включает в себя большой набор разнообразных способностей и талантов. И не у всякого мага все они представлены одинаково.
– Отличный вывод! – похвалил ее Трис. И налил себе из графинчика еще одну рюмку коньяка.
– А растения? – припомнила тем временем Габи. – Флора?
– Тоже стихия Земли, но этот Дар явно сопряжен также и со стихией Жизни. И, упреждая твой вопрос, чистых магов Жизни очень мало, если они существуют вообще. И наши мудрецы так и не решили пока, является ли Жизнь пятой стихией и особым Даром, или нет. А ведь есть еще Эфир и Апейрон[3], и никто не знает толком, что с ними делать. Но вернемся к растениям. Растения – это сфера интересов магии Земли, но, наверное, «садовники» сильно отличаются от «рудознатцев», как думаешь?
– Думаю, что отличаются.
Габи объяснения Триса были более, чем интересны, и она слушала его с неослабевающим вниманием. Иногда даже забывала откусить кусочек пирожного, так увлек ее этот рассказ. А тан Мишельер оказался к тому же замечательным рассказчиком и великолепным популяризатором.
– Итак, «садовники», «кузнецы» и «рудознатцы», «гномы» и «ювелиры», - перечислил между тем тан Мишильер, употребляя, по-видимому, «домашние» клички магов Земли. – Но обратите внимание, Габи, мы до сих пор не упомянули еще две стихии, тесно связанные с Даром Земли.
– Вода и Огонь.
– Именно! – улыбнулся в ответ Трис. – Чувствовать воду на глубине и управлять подземными реками могут и маги Воды, и маги Земли. Здесь их стихии пересекаются. Так же, к слову, как и в болотах.
– А вулканы…
– Вулканы – совместная епархия магов Огня и магов Земли, и это, не говоря уже об угле, нефти и горючих сланцах, - закончил за нее мужчина.
– Значит, имея седьмой уровень Земли, я окажусь в одной из перечисленных вами категорий. – Новое знание открывало Габи ее перспективы совсем с другой стороны.
– Именно! – подтвердил ее догадку глава клана Мишильер.
– Но в какой именно, сказать заранее невозможно.
За интересным разговором время летит быстро, да еще и все блюда, как на подбор, оказались замечательно вкусными, поэтому не странно, что счастливая Габи, и в самом деле, не наблюдала часов. Трис ее не торопил, так что они порядком засиделись в ресторане, но в шестом часу вечера он все-таки привез ее, как и обещал, в свой городской дом.
К ее удивлению это оказалось настоящее палаццо, построенное еще в ту эпоху, когда городской дом феодала являлся прежде всего его крепостью. Таково было на деле и палаццо Коро. Облицованные темно-красным, потемневшим от времени гранитом глухие фасады с хаотично расположенными крошечными окошками, появлявшимися, впрочем, только на уровне второго и третьего этажей. Цокольный этаж окон не имел вовсе и заканчивался на высоте в полтора-два метра над уровнем тротуара, затем шли пять или шесть метров глухой каменной стены - первый этаж. Соответственно, окна были прорезаны выше: на втором этаже, который, на глаз, был где-то четыре метра высотой, и третьем - еще, как минимум, три метра каменной стены. Крышу снизу было не рассмотреть, но, если исходить из времени постройки дворца, она должна была быть высокой и крутой, крытой темной черепицей или черным сланцем.
Трис подъехал к палаццо со стороны Готской улицы, притормозил и подал сигнал клаксоном. По-видимому, их ждали, потому что не успел Трис просигналить, как открылись тяжелые окованные железом ворота, и автомобиль въехал внутрь, в похожий на тоннель проезд, запертый с противоположной стороны еще одними, на этот раз ажурными, чугунного литья воротами, за которыми виднелся просторный внутренний двор-патио с деревьями, мраморными статуями и фонтаном.
– Добро пожаловать в палаццо Коро, - улыбнулся Трис, заглушив двигатель автомобиля.
– У вас здесь красиво, - вполне искренно ответила Габи, хотя и не знала, что еще добавить к этой скромной характеристике. Но, по ее мнению, все так и обстояло, даже если красота эта была неочевидна, напоминая о прошедших в этих стенах и за их пределами долгих веках. Древность интерьеров не отталкивала ее, а, напротив, привлекла. Она просто не находила слов, чтобы выразить это, как следует.
Покинув автомобиль, они с таном прошли под резной мраморной аркой в боковой стене, поднялись на два марша по выщербленным ступеням древней лестницы, миновали узкую оббитую железом дверь и, преодолев еще один марш лестницы, оказались на широком балконе-лоджии, опоясывавшем четырехугольный внутренний двор. Сюда и выходили окна помещений второго этажа. Выше шел балкон третьего этажа, и он, по-видимому, был устроен точно таким же образом, как и на втором.