Твердыня тысячи копий
Шрифт:
Вотадин кивнул, тихонько, но горделиво улыбаясь.
– Истинный хозяин Динпаладира ушел сражаться под моей накидкой, чтобы его не опознали сельговы.
Марк только головой покачал. Обернувшись к Арминию, который вернулся вместе с ним из командирской палатки и сейчас маячил за плечом с умным видом, молодой центурион пожаловался:
– Ну все, на этот раз он окончательно свихнулся. В одиночку против пяти сотен? Где тут смысл? Нам сильно повезет, если хотя бы его труп удастся отыскать…
Глава 9
Робкие лучи солнца едва успели придать динпаладирскому
– Боги подземные! Да в этой скале, поди, полтысячи футов…
Юлий, прежде без умолку извергавший поток проклятий по поводу омерзительных качеств их нынешней маскировки, хмуро кивнул.
– Мало того, с одного боку вообще отвесная стена, а со всех прочих сторон сплошные подъемы, на которых любая атака захлебнется кровью, если наткнется хотя бы на мало-мальски грамотную оборону. Только и осталось, что надежда на эти вонючие скальпы. Хоть бы на пару минуточек сработали! Нам бы лишь внутрь попасть, а там… Эх, скучаю я по своему шлему! Да и от щита бы не отказался.
Он оглянулся за плечо, на две когорты тунгров – те шли за ними в таких же груботканых накидках, под которыми прятали доспехи и оружие. Новым гардеробом они были обязаны мертвым сельговам из-под Алауны; шлемы и щиты пришлось оставить, иначе те выдали бы своих владельцев характерными для римлян силуэтами. Последним и самым зловещим штрихом маскировки стал скальп, срезанный с трупа варвара: каждый воин скрывал под ним свою коротко стриженную голову.
– Провалиться мне на месте! До чего похожи, а? Родная мамочка не узнала бы. Хотя… Эй, слушать всем! Хорош маршировать, вы здесь не на параде! Ноги надо волочить, понятно? Забудьте, что вы солдаты. Вы теперь шайка местных скотоложцев. Усталые, голодные, вам бы только напиться да согреться, так что вживайтесь в роль. И держите руки подальше от мечей, тут кругом сплошные друзья, так и кишат. Без моей команды никому ничего не предпринимать, а уж как придет время, отшвыривайте эти поганые одеяла и дайте проветриться клинку. Мудрить не будем, просто забираемся внутрь крепости и начинаем всех резать. Режем до тех пор, пока не подоспеют остальные когорты. Кому нравится, может оставить парик себе. Если, конечно, вонь не осточертела.
Солдаты Пятой и Девятой центурий угрюмо усмехнулись. На это задание их выбрали в первую очередь за опытность в сверхближнем бою, который начнется в ту же секунду, как они сбросят свой маскарад. Марк подарил Юлию невеселую улыбку; в глазах центуриона уже разгорался огонек надвигающейся битвы, хотя он и морщил нос от смрада натянутого на макушку скальпа.
– А я-то надеялся, что уже не придется такое повторять…
Шрамолицый, шагавший позади в заляпанной кровью накидке и постреливавший глазами по сторонам сквозь свисающие лохмы, горько буркнул:
– Эх, прости-прощай обещанные десять денариев! Помнишь тот скальп, который ты мне так и не вернул с прошлого раза? Теперь-то у каждой собаки по такому…
Не обращая внимания на ворчание бывалого служаки, Марк вновь поднял взгляд на крепость. Солдаты уже достигли подножия и начали подъем к воротам – единственной примете, что выделялась в сплошной стене из могучих заостренных бревен, окружавших поселение. В неверных лучах рассвета холм напоминал исполинскую ладью, которую выбросило на мелководье и которая стояла сейчас на киле, круто накренившись на борт. В результате один из склонов был практически отвесной стеной, другой – более-менее отлогим. На нем-то местное племя и выстроило себе жилища – море из соломенных крыш, подступивших к верхушке, где гордо высилась одинокая крупная постройка, скорее похожая на укрепленный замок.
Марк сжал запястье шагавшего рядом человека.
– Главное, чтобы все выглядело убедительно. Сам знаешь, чем кончится дело, если мы там увязнем хотя бы на час.
Харн обернул к нему чело, прорезанное складкой раздражения.
– Спасибо за напоминание, но я и так отлично помню, что говорил твой трибун.
– Вот и сыграй порученную роль как полагается. Потому что в противном случае мы свою угрозу приведем в исполнение, как бы это ни огорчило наши сердца.
Скавр имел беседу с Харном непосредственно перед выходом штурмового отряда из-под защитного полога леса; при этом лицо трибуна напоминало бесстрастную маску, чему виной, по мнению Марка, было вынужденное участие в жестоком ритуале. Темная глыба на горизонте, представлявшая собой вотадинскую столицу в первых лучах рассвета, лишь способствовала невеселому настроению.
– Итак, Харн, я вот-вот отдам приказ, по которому римские солдаты под видом твоих людей двинутся к воротам крепости. Понятное дело, те, кого Кальг прислал туда хозяйничать, облепят стены, силясь угадать, кто же к ним пожаловал. Единственная наша надежда проникнуть внутрь – это ты, Харн. Все будет зависеть от того, насколько убедительно ты себя проявишь, когда они примутся тебя окликать. И тогда во весь рост встанет выбор: твоя смерть или предательство твоего народа. Так позволь же помочь в этом нелегком деле… Стража! Сюда их!
Группа солдат шагнула внутрь живого круга, в центре которого находились плененные сельговы, и выдернула оттуда пару юных воинов. У Харна побелело лицо, когда он понял, что его сокровенная тайна оказалась не столь уж надежно защищена.
Скавр хмуро кивнул.
– Вот именно. Твои сыновья. Ты всерьез надеялся, что мы не узнаем?
Он обошел вокруг юношей, один из которых едва успел войти в возраст, позволявший держать меч, после чего резко обернулся к Харну и, презрительно фыркнув, едва не уперся носом ему в лицо.
– Олух ты, ведь это еще ребенок! Ты о чем себе думал? Раз-два, и готова победа на блюдечке? Воображал, что наши войска прямо-таки растают, когда вы ринетесь со своих холмов? Ты добился лишь одного: дал мне в руки мощнейший рычаг против тебя, а ситуация, увы, не оставляет иного пути, кроме как им воспользоваться. Ты сам привел мне вот этих двух отроков, Харн, и я должен предупредить, что для них уготовлены два совершенно разных способа встретить смерть, если завтра на рассвете мои люди не окажутся внутри крепости. Итак, есть римский способ – а есть и способ по вашим варварским канонам.