Твое имя
Шрифт:
— Так-так, юная леди, я вижу, вы знакомы с профессором Вигге? — раздался позади бодрый голос.
Все трое обернулись и увидели небольшого коренастого человека, судя по темно-синей мантии, преподавателя.
— Да, знакомы, — заставила себя произнести Мара, хотя больше всего в этот момент ей хотелось убежать.
— Вижу, вы после долгой дороги! Хотите, угадаю, что вас сюда привело?
Бьярн и Мара мрачно молчали, но преподавателю Академии, видно, не нужно было их разрешения.
— Думаю, вы пришли отдать дань великому ученому и врачу. Он, к сожалению, не так давно скончался… Вероятно,
Мужчина обвел заинтересованным взглядом Мару, Бьярна и Тайлу.
— Да, — односложно ответила Мара. — Спас…
— Светлая голова! Но ведь какую глупость совершил! Его никто бы и не стал винить за тот случай. Все совершают ошибки! А он все бросил — студентов, кафедру — и ушел жить, не поверите, в лес, рядом с какими-то затрапезными городками. Говорят, и там продолжал лечить. Не выдержал.
— А какой случай? — спросила любопытная Тайла. — Что он сделал?
Скорее всего, медикус не имел права оглашать подробности дела. Но хорошенькая пухлощекая девчонка с соблазнительно приоткрытой грудью, в коротком платье, заставила его забыть о врачебной этике.
— В Соувере лет так десять назад произошло несколько случаев алой лихорадки. Все началось с того, что перепуганная мамаша притащила к нему на прием девчушку. А та уже заражена была. Всем ясно, что болезнь эта распространяется, как пожар. Надо было и мамашу, и девочку гуманно усыпить. Болезнь эта редкая, к счастью, следующего случая, может, и не дождались бы на нашем веку. А он, упрямый старый баран… Хм, прости, дружище… Этот упертый человек сказал: нет, я вылечу. И забрал девчонку в Академию. Не вылечил. Но зато заразу подцепил его помощник и еще несколько студентов-добровольцев. Профессор Вигге успел болезнь вовремя остановить, но все заразившиеся погибли. А спустя несколько дней приходит и сообщает совету: не имею больше морального права лечить людей. И ушел. Говорю, невероятный упрямец.
Хотя рассказчик упорно называл профессора Вигге упрямцем, Мара видела, как он гордится им и как жалеет о том, что этот человек теперь мертв.
— Ну, я пойду. Не буду мешать, — закончил он, натолкнувшись на потерянный взгляд Мары.
— Идите, я догоню, — попросила Мара спутников.
Бьярн кивнул и утянул упирающуюся Тайлу, которая рвалась прочитать надпись на бронзовой табличке.
Они ушли, а Мара подошла ближе и прикоснулась к холодной щеке профессора Вигге. Казалось, он смотрит на нее и хочет что-то сказать. Даже мертвых можно заставить говорить, но бронзовые скульптуры, увы, нельзя.
— Прости, — прошептала она. — Родной мой…
Они дошли до ступеней Мраморной лестницы, но Мара так и не решилась подняться, хоть Бьярн и уговаривал. Уговаривала даже Тайла, догадавшись каким-то образом, что для Мары это очень важно.
— Вот, смотри! Я же стою! — подбадривала она заклятую подругу, временно позабыв о разногласиях.
Поднялась на несколько ступеней вверх, остановилась, оглянулась и замахала руками, приглашая. Но Мара покачала головой.
Мимо нее вдруг легко, как перышко, пробежала вверх девушка-студентка. Светлые волосы, по бокам заплетенные в тонкие косички, рассыпаны по плечам. Мара и сама носила раньше именно так. Подумалось: если та обернется, то и лицо окажется знакомым. Не таким, правда,
Будто встретились на секунду две непересекающихся реальности. Та, где хмурая Мара с обкусанными губами смотрела вслед улыбчивой и счастливой Маре, которая по-прежнему верила людям и знала, что чудеса случаются.
Наваждение растаяло, оставив после себя пустоту.
— Пойдемте, — хрипло, слово старуха, произнесла она.
+++
До постоялого двора, правда, без приключений добраться не удалось. Вызывающее платье Тайлы, которое без опаски можно было надевать, если рядом находятся братья и отец, в городе сослужило плохую службу.
Мара, Бьярн и Тайла решили пообедать в трактире — проголодались во время прогулки. Уселись за деревянный стол, заказали жареных крылышек и кваса. Мара была уверена, что не сможет проглотить ни кусочка, но, на удивление, поняла, что проголодалась.
— Девочки, вы отдыхайте, я скоро, — сказал Бьярн, наскоро перекусив. В ответ на удивленный взгляд Мары пояснил: — Обещал купить Эрлу деревянный меч. Ждет ведь мальчишка.
Он ушел, а Тайла и Мара мгновенно потеряли нить разговора. Обе, Мара догадалась, подумали об одном и том же: Бьярн.
«Пусть только попробует мне что-то про собаку на сене сказать. Больше молчать не стану!»
К сожалению, дальше события стали разворачиваться так, что о взаимных обидах и недомолвках девушки и думать забыли.
— Ой, какие хорошенькие девочки здесь скучают! — произнес чей-то голос за спиной Мары. — Мы их сейчас повеселим.
Тайла заерзала: интонации в голосе не сулили ничего хорошего. Мара обернулась — позади стояли три здоровенных лба. Ухмылялись, осознавая свою неуязвимость и то, что девушки ничего не смогут противопоставить грубой силе.
Один из верзил, рябой и здоровый, как кабан, сел, подперев Тайлу к стене. Два других примостились по бокам от Мары, сдавили.
Мара оглянулась в поисках хозяина трактира. Но тот поймал ее взгляд, усмехнулся и ушел. Просто ушел. Оставил их самих разбираться. Быть может, сам подал знак, когда две молоденькие девочки остались одни.
Мара сегодня сменила походную одежду на городскую, более подходящую для прогулок. Скрепя сердце заставила себя купить еще один комплект, а то ведь стыдно: в приличное место не зайдешь, когда всего одна побитая жизнью куртка и штаны — больше, чем нужно, размеров этак на пять. Перчатки, хоть это против правил гильдии, не смогла заставить себя надеть. Ничто сейчас не выдавало в ней некромантку, и это, возможно, был их единственный козырь.
— Я Чак, — представился, осклабившись, кабан, — а тебя как звать, лапушка?
И тут же, без предупреждения, запустил руку в глубокий вырез платья Тайлы. Она завизжала, забилась, вцепилась в него ногтями, но тот лишь рассмеялся, зажал обе ее ладони одной своей и продолжил ощупывать грудь.
— Мягонькое мясцо. Монет пятьдесят-то выручим. Да, парни?
Мара краем глаза видела, как редкие посетители спешно покидают зал. Похоже, девушки, сами того не ведая, оказались в притоне, который только маскировался под трактир, и когда они остались одни, мерзавцы не замедлили этим воспользоваться.