Твое имя
Шрифт:
Господин старший дознаватель, пожилой, но поджарый мужчина, с коротко остриженными волосами и бритым лицом (Мара прямо-таки остолбенела на пороге: бритым она как-то не очень доверяла), узнав, в чем дело, указал на стулья перед собой.
— ВиторДаг, — представился он. — Так вы хотите у нас работать? — Критически осмотрел Мару. — И что, значок Гильдии имеется?
Бьярн в роли стражника его, похоже, сразу устроил.
Мара выложила на стол значок, уговаривая себя не злиться. Он ведь не обязан ей на слово верить, а на лбу у нее не написано.
Как выяснилось чуть позже, зашли они удачно. Совсем недавно помощник
— Я вас возьму, почему нет. Но с испытательным сроком. Оплата… — Витор задумался. — Шесть в день стражнику, пять помощнику дознавателя.
Мара нахмурилась. Она знала, что будущий начальник обманывает: помощники дознавателя всегда получали больше. Но она девушка, а значит, шансов найти хорошее место у нее гораздо меньше. Согласится, никуда не денется. И Мара согласилась, мрачно переглянувшись с Бьярном. Тот попытался успокоить ее взглядом, словно хотел сказать: «Плевать, мы же вместе». Но было обидно.
— Вы ведь грамотные оба? — спохватился Витор. — Только грамотных принимаем.
— Угу, — не разжимая губ, подтвердила уязвленная Мара. А потом подумала: «А вдруг Бьярн…»
Но он тоже кивнул. Витор положил перед каждым листы бумаги и перья, поставил чернильницы.
— Ладно, пишите, — задумался. — Ну, давайте хоть из клятвы…
Принялся мерить шагами комнату за их спинами, диктуя:
— Поступая на службу, торжественно присягаю на верность Вседержителю и клянусь…
Мару учил грамоте профессор, и до сих пор ее почерк оставался округлым, немного детским, буквы выходили аккуратными и слишком старательными. Писала она медленно и, как ни печально сознаваться в этом, продолжала иногда сажать кляксы. Она вывела несколько слов, потянулась к чернильнице макнуть перо, посмотрела на Бьярна и вздрогнула.
Ладно, следует признать, Тайла оказалась права. Ни один деревенский парень не осилил бы такого виртуозного обращения с пером. Бьярн будто играючи держал перо своими огромными пальцами, и на бумагу ложились ровные, словно стежки, строчки. Не просто какие-то корявые буквы — линии с нажимом там, где необходимо, и тонкие при соединении букв. Перо летело по бумаге, не забывая оставлять даже затейливые завитушки на заглавных буквах.
Мара позабыла о том, что с ее пера капают обратно в чернильницу черные капли — так засмотрелась. Ох, Бьярн… Если ты скрываешься от кого-то, именно эта мелочь и может тебя выдать с потрохами.
Бьярн поймал ее взгляд, приподнял брови: «Что?» Мара указала глазами на лист, пока начальник не видел, покачала головой: «Не так». Бьярн понял. Кажется, впервые за эти два года Мара увидела, как он побледнел. Скомкал исписанный лист в руке и засунул в карман.
— Испортил, — вслух сказал он. — Давно не писал…
Начал сначала, старательно подражая неуклюжему почерку деревенского парня.
Судя по всему, с заданием они справились, потому что Витор приказал ждать в кабинете, а сам отправился за подъемными и договориться об обмундировании для новых сотрудников.
— Мара… я… — начал Бьярн, с трудом подбирая слова. Вид у него был такой, словно он только что повстречал стадо шатунов.
— Не
— Я и не могу… Не имею права. Прости!
Как ему худо, бедному. Бьярн выглядел ужасно виноватым. Мара дотронулась до его руки.
— Каждый имеет право на тайны. Ничего.
Больше об этом не говорили.
Мара надеялась, что сегодня их отпустят домой: Эрл хоть под присмотром, но начнет волноваться, прождав их несколько часов. На подъемные можно купить крупы, овощей и мяса, так, чтобы на неделю хватило. Мара мысленно составляла в голове список трат, когда в комнату ворвался стражник, дежуривший у двери:
— Господин дознаватель зовет вас с собой. Труп нашли!
Вот так всегда, стоит только начать строить планы, как все летит в тартарары.
Старший дознаватель уже ждал у выхода.
— Идешь со мной, — отрывисто бросил он. — И надень перчатки, ты теперь штатный некромант. Могут выписать штраф. Пока так, а завтра выдадут обмундирование.
Он протянул ей черные тканевые перчатки, обычные для униформы штатного помощника дознавателя. Мара, кривясь, натянула их на руки. Как же неприятно ощущение скованности на коже, но никуда не денешься. Шагнула следом за начальником к выходу, Бьярн за ней.
— Эй, а ты куда собрался? Стражники ожидают на месте до особых распоряжений.
Судя по лицу Бьярна, он хотел уволиться в ту же секунду: так сжал скулы, что желваки напряглись. Мара дотронулась до его руки: «Ничего, мы ведь не можем быть всегда вместе. Это работа».
— До вечера, — прошептала она.
— До вечера, птаха.
Признаться, Маре и самой стало немного не по себе: она так привыкла видеть Бьярна рядом с собой, что теперь словно часть ее тела или души оторвали от нее. Поэтому мысль о том, что они увидятся вечером, еще больше согревала.
Работа помощника дознавателя не так проста, как кажется. Да, большинство убийств раскрываются быстро. Обычно люди убивали непредумышленно, в порыве ярости или страсти, а потом бежали, бросив труп на месте преступления. Но существовали и те, которые все тщательно планировали и старались замести следы преступления. Например, прятали тело, чтобы его не могли обнаружить несколько дней — тогда разговорить несчастного уже почти невозможно. Или пытались впрыснуть в кровь яд, чтобы хотя бы так помешать расследованию и не позволить провести обряд передачи последних воспоминаний. Тот самый, который Мара использовала, расследуя убийство Базиля. В большинстве случаев уловки не помогали, и опытный некромант находил способ установить истину.
Но то, что Мара увидела на месте преступления, даже для нее оказалось в новинку. Тело обнаружили на скамейке в небольшом сквере. Издалека все казалось обычным — парень сидел, откинувшись на спину, свесив голову на грудь. Либо жертва ограбления, либо умер своей смертью, перебрав с алкоголем. Немного времени займет. Мара приблизилась, стягивая с рук перчатки, и застыла.
Тело вблизи напоминало сдувшийся воздушный шарик, казалось странно сплющенным, точно внутри не имело ни костей, ни органов. Мара подняла руку жертвы и ощутила, что та повисла, прогнувшись, словно была сделана из резины. Ладно, еще можно предположить, что убийца каким-то образом выпотрошил несчастного, но представить, что он вынул кости, притом что на теле нет заметных разрезов, было практически невозможно.