Твое имя
Шрифт:
Мара сосредоточилась, перебирая в памяти все способы и варианты преступных хитростей, — на ум ничего не шло.
— Что скажешь? — спросил начальник, выждав какое-то время. — Есть мысли?
Мара оторопело покачала головой, но тут же приказала себе собраться. Ты профессионал или где?
— Я попробую воскресить. Возможно, оно что-то скажет.
— Действуй, — разрешил Витор.
Мара вовсе не была уверена, что обезображенное тело поддастся ее влиянию, но попробовать стоило. Вспышка! И мертвец, сидящий на скамейке, действительно сделал попытку пошевелиться. Правда, у тела, практически
— Твое имя? — спросила она, хотя и понимала, что в данном случае ошибки никак не может быть: мертвец был мертвее некуда.
Тело промычало в ответ невнятное. Мара вопросительно посмотрела на начальника. Она свою работу выполнила, задавать вопросы — прерогатива дознавателя, некромант же только посредник в разговоре. Но не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, каким станет первый вопрос.
— Кто тебя убил? — спросил дознаватель, а Мара повторила, обращаясь к воскрешенному.
Тот силился поднять болтающуюся голову, но так и не сумел. Двигать челюстями, упираясь подбородком в грудь, он не мог, поэтому продолжил бормотать нечто нечленораздельное. Мара, вздохнув, задрала ему голову. Молодой совсем парень. Печально.
— Кто тебя убил?
— Я… убил… его… Он… убил… меня…
— Что? — озадаченно спросил Витор, очевидно, и сам впервые столкнувшийся с таким ответом.
— Не знаю, — призналась Мара.
— Спроси его, кто «он».
— Кто — он?
— Я… Я — он… Он — я…
— Бред! — разгорячился Витор. — Да ты нормально спроси! Так, чтобы он ответил!
Мара оглянулась на начальника, но ничего не стала говорить. Еще не хватало вылететь с работы в первый рабочий день.
— Назови имя того, кто тебя убил, — приказала она. «Раз уж господин старший дознаватель дал позволение!» — скептически дополнила про себя.
Воскрешенный долго молчал, только открывал и закрывал рот, словно пытался выскрести что-то из глубин памяти.
— Нет имени… — тихо произнес он, а потом стал кричать всё громче и громче. — Нет имени. Нет имени! Нет Имени!!
Он орал так, что Витор зажал уши.
— Упокой его! Упокой! — закричал он.
— Умри!
Вспышка. Парень дернулся, сполз на мокрую осеннюю траву, замерев уже навсегда.
— Поехали к медикусам, — мрачно изрек начальник.
Медикусы часто оказывали помощь в странных делах, требующих дополнительных исследований. Проводили вскрытие, могли определить присутствие в крови яда или обнаруживали не видимые с первого взгляда следы уколов или укусов.
В городской больнице существовало особо отделение в помощь дознавателям, где всегда дежурил один из медикусов.
Мару представили смуглому молодому медикусуВайру и попросили подождать — ее знания тоже могли понадобиться. Вайр провозился с телом до поздней ночи, исследовал вдоль и поперек. Мара и рада была бы помочь, но к столу ее не подпускали: не положено. Но и домой не отпускали: может пригодиться в любой момент.
В итоге узнали то, о чем и так уже догадывались. На теле ни одного разреза, однако почти все кости неведомым образом растворились, а внутренние органы попросту исчезли. Вайр заметил только одно наружное повреждение — укус с внутренней стороны губы.
И все же о своем предположении рассказала.
— Возлюбленная, значит? — удивился Витор, но подумал и добавил — Значит, завтра поищем возлюбленную. Жаль, имени своего он нам так и не сказал.
«Да, жаль, — согласилась Мара. — Ведь если бы сказал, это означало бы, что он жив…»
Домой вернулась совершенно разбитая, уставшая и голодная. Ей казалось, что от нее за версту разит покойницкой. Работенка, так ее…
В окнах домика горел свет. Мара надеялась, что Бьярн давно дома и Эрл не успел соскучиться. Наверное, они давно спят — ночь на дворе. Догадались ведь перекусить чего-нибудь? Ну, Бьярн точно Эрла голодным не оставит, сварит свою знаменитую похлебку. А сама на ужин даже не надеялась. Умыться бы холодненькой водичкой и спать, спать, спать!
Мара тихонько отворила дверь и вошла. И тут же с коврика у камина подскочил Эрл, а с кресла поднялся Бьярн.
— Я закончил работу и пытался тебя найти, — сказал он. — Но никто не знал, куда вы отправились.
— А мы тебе воды принесли! — закричал Эрл. — И нагрели! А еще Бьярн приготовил суп!
— Ох, ребята, — у Мары в носу защипало. — Обожаю вас!
Эрл тут же подбежал ластиться, подставляя черноволосую головку под поцелуй. Мара поцеловала его в макушку.
— А меня поцелуешь? — спросил Бьярн и тут же улыбнулся: «Шутка, шутка, птаха!»
Наверное, от усталости голова плохо соображала — иначе не объяснить. Мара и сама не поняла, что это такое она сделала, но она вдруг обняла Бьярна, поднялась на цыпочки и поцеловала в щеку. И вновь ее охватило чувство тепла и защищенности, а Бьярн снова пах костром и совсем чуть-чуть медом.
— Почему ты медом пахнешь? — выдохнула она.
— Потому что я тебе сделал молока с медом, — тихо сказал Бьярн, ошеломленный не меньше самой Мары. — Моя девочка…
Потом они сидели у огня, и Мара, стараясь не упустить ни одной подробности, рассказывала Бьярну о странном убийстве. Вдруг, пока рассказывает, случится озарение, и она что-то поймет? Или Бьярн подскажет. Но пока оба терялись в догадках. Засиделись за полночь, обговаривая все детали, но так ни к чему и не пришли. А Эрл притулился к Маре, да так и уснул, счастливо сопя.
*** 33 ***
Насыщенный событиями день не позволил Маре задуматься о том, что произошло утром. Но сейчас она поужинала, немного отдохнула, выговорилась, и в сознании невольно толкнулась та самая мысль: «Кто же он?» Она пообещала не спрашивать, да и Бьярн прямо сказал, что не ответит, но… «Ведь не может он в самом деле быть Благородным?»
Она искоса наблюдала за ним, крошечными глотками пила вторую порцию молока с медом. Тянула время. А кроме того, напиток оказался невероятно вкусным, Бьярн еще травок каких-то добавил. Бьярн смотрел на пламя в очаге, думал о чем-то своем. Он совсем, ни капельки не был похож на Благородных — изнеженных, утонченных, подлых созданий. Правда, Мара знала только одного, но и этого хватило на всю жизнь.