Твоя дорога - мой путь
Шрифт:
Ручей серебряной лентой вился среди острых обломков камней и скал. Гай легко перешел его вброд и, не оглядываясь, двинулся в указанном направлении.
Деанна часто рассказывала ему сказки на ночь. И Гай особенно хорошо запомнил последнюю. То была жуткая легенда о Черной Башне короля сидхе, о предательстве и верности, о смерти и всепобеждающей любви. А следующий день отнял у него Деанну, единственное существо, любившее его. Добрую преданную Деанну в припадке злобы убил сэр Эдмунд Гисборн. И сказка, рассказанная ею в ту ночь, была самой страшной
— Три условия были даны Гэвину, — говорила Деанна, и Гай жадно вслушивался в звуки ее голоса, казалось, прогонявшего боль в израненной спине. В тот день сэр Эдмунд снова избил его за какую-то ничтожную провинность. — И первым было — ничего не есть и не пить в стране сидхе. Вторым — рубить голову всякому, кто заговаривал с ним. А третьим, самым важным, было условие невинности. Лишь тот, кто невинен душой и телом, неуязвим в стране сидхе. Таков Закон, что древнее самого Времени.
— Куда ты держишь путь, человеческое дитя?
Шипящий голос заставил Гая вынырнуть из пучины воспоминаний. Инстинктивно он коснулся рукояти меча, но перед ним стояла всего лишь дряхлая старушонка, вокруг которой суетились желтые цыплята. Старуха держала в руке сито, полное отборного зерна, которое она горстями сыпала своим подопечным, а те на лету его перехватывали.
— Кто ты? — спросил Гай, завороженный горящими глазами старухи. Она пожала узкими плечами.
— Птичница его величества, короля этих земель. Но ты не ответил на мой вопрос.
— Я ищу замок короля сидхе, — сказал Гай, вытащив меч. Старуха не успела сказать ни слова, как голова ее слетела с плеч. Гай не ощутил никакой отдачи, какая обычно бывает, когда меч врезается в человеческое тело. На месте старушечьего тела лежала горстка лохмотьев, цыплята превратились в маленькие золотые слитки. Как ни велико было искушение, он все же не притронулся к золоту и продолжил свой путь.
Замок высился громадной черной иглой-башней, пронзающей белесое небо. Гая при виде него охватила странная тоска. Он стоял и смотрел на башню, а в сердце рождалась далекая боль, похожая на отзвуки бури.
— Кто ты и что делаешь тут, в землях владыки Атвилла? — произнес мужской голос, и Гай резко развернулся, держа меч наизготовку. Перед ним стоял высокий худой мужчина, чье оружие составлял лишь посох. Вокруг него сгрудились козы. И в глазах мужчины, и в глазах его питомцев Гай увидел тот же огонь, что и в глазах птичницы.
— Иду к Башне короля, — ответил молодой рыцарь и взмахнул мечом. Голова пастуха скатилась в траву, а тело опало горсточкой лохмотьев. Козы застыли, тела их стали прозрачными и осыпались драгоценными каменьями. Гай протянул руку, чтобы подобрать хотя бы один алмаз, но в памяти возникло лицо Деанны и ее нежный шепот:
— Не тронь ничего, что принадлежит миру сидхе, или навеки станешь их пленником.
Отдернув руку и зажмурившись, чтобы избежать искушения, рыцарь двинулся в сторону замка. Путь его был долог, и он устал, но подкрепил силы лишь куском сушеного мяса и запил его на ходу вином из фляги.
Когда Гай подошел к замку, было все так же светло, и плыли по небу розовые, желтые и сиреневые облака. У врат сидел охранник, закутанный в плащ с капюшоном. Поверх плаща сверкал золотой ошейник, прикрепленный длинной цепью к вбитому в стене кольцу. Гай поднял меч.
— Зря ты пришел сюда, Гай, — донесся из-под капюшона бесцветный голос, и рыцарь почувствовал, как между лопаток потекли струйки ледяного пота. — Ты сложишь тут голову.
— Локсли!
Человек поднялся, откинув капюшон. Он был безоружен. Рыцарь отшатнулся.
— Возвращайся домой, Гай, — ровно, спокойно произнес Робин. — Ни шагу дальше, иначе пожалеешь.
Гай поднял меч. Как ни странно, вместо радости на него вдруг нахлынуло отчаяние. Вот он, проклятый Локсли, и так легко убить его! Так легко! Но руки отказывались подчиняться. Невероятным усилием Гай замахнулся и, зажмурившись, нанес удар. Меч не встретил сопротивления. Медленно, обреченно Гай открыл глаза. На каменных плитах перед ним лежала кучка одежды, а на ней — золотой ошейник.
Путь в замок был открыт, и Гай вошел, держа меч наготове.
========== Глава III. Союзники ==========
Никогда в жизни Гаю не доводилось видеть такого великолепия, какое встретило его в замке короля сидхе. Но то было леденящее, безжижненное великолепие. Гай невольно поежился, обхватил плечи руками и растер их. Холодом пробрало его до самого нутра. Прекрасные узорные перила и белоснежные мраморные лестницы, колонны удивительной красоты, отделанные каменьями. Древа из карнеола и жада украшали террасы по обе стороны лестниц. Но не было здесь ни птиц, ни животных. Мертвое молчание царило в замке.
Гай шел, никуда не сворачивая, пока не уперся в громадные резные двери из лунного серебра, их верхняя кромка терялась под высоченными потолками. Он потянулся к дверной ручке, но в памяти снова всплыл последний рассказ Деанны.
« — Протянул руку принц Эдзэйн, дабы отворить врата и войти в тронный зал. Но ручка из прозрачного алмаза осталась в его ладони, и замер принц, пораженный этим, и не заметил, как в сердце его прокралась жадность, внушенная колдовством. Очнулся же, лишь когда алмаз опустился в его карман, и могучий голос возгласил, что теперь он навеки останется пленником в стране сидхе…»
Гай отдернул руку, словно обжегшись. Поразмыслив, он достал из ножен короткий тяжелый нож из черного железа, вонзил его меж золотых створок и разнял их. Со стоном подалась дверь, рыцарь ухватил ее пальцами, отворил и вошел.
— Гай, — слабо произнес лежащий на мраморном полу Локсли, закованный в цепи и нагой, как в миг рождения. — Никогда не думал, что скажу это… но я рад тебя видеть.
Гисборн пересек зал и опустился на колено, разглядывая браслеты цепей. Робин попытался сесть, но, видимо, сил у него не осталось. На спине и плечах Гай увидел тонкие синеватые полосы — следы ударов. Локсли смотрел на него затуманенными и какими-то пустыми глазами. Гай тронул цепи и поморщился.