Ты – мне, я – тебе
Шрифт:
– Мы с вами встретились перед лифтом в отеле. Мне показалось, что мы знакомы, и я постаралась вычислить вас. Потом вспомнила ваши фотографии, опубликованные в ходе бракоразводного процесса.
– Фотографии!
Элен заволновалась.
– …Ронни отнес фотографии в газету?
– Я отговорила его делать это.
– По какому праву? И как давно вы знакомы с Ронни?
– Потом расскажу эту историю. А вчера вечером случилось так, что я оказалась в этом отеле: я там организовала прием для всего Голливуда.
– Значит, – воскликнула Элен, – вы и есть та богатая женщина, которая хочет дать денег этому подонку Шиллеру! В обмен на роль
– Вы хорошо осведомлены, – сказала Элизабет.
– Это было нетрудно. В этих кругах все становится известно. Вы своим приемом возвысили его.
– Шиллер действительно ждет от меня крупного денежного вливания. Если вокруг него не будет скандала, я смогу оказывать на него косвенное давление.
– Купить его? – спросила Элен.
– Скажем: сделать его более покладистым.
– А какова во всем этом роль Ронни?
– Я увидела его в одном из салонов отеля. Я боюсь его и его фотографий. И сделала так, чтобы его там не было. Потом провела собственное расследование. По словам консьержа, он приходил навестить свою французскую подругу, которая въехала в отель во второй половине дня. Такое большое количество совпадений показалось мне странным. Мне захотелось узнать больше. Я узнала номер вашей комнаты. Позвонила вам раз десять, вы не отвечали. У меня появилось нехорошее предчувствие. Я поднялась наверх и попросила посыльного помочь мне. Он открыл мне вашу комнату. Вот и все.
В палату вошла медсестра.
– Надо дать нашей больной отдохнуть.
– Я вернусь за вами, – сказала Элизабет. – У нас еще будет время узнать друг друга поближе. Если примите мое приглашение, вы не пожалеете.
– Я подумаю над этим, – сказала Элен. – Возможно, мне будет лучше у Ронни.
– Он – ваш друг, можете поступать как пожелаете.
Элен в изнеможении закрыла глаза. Было шесть часов утра. У нее все сорвалось, даже ее драматический уход.
Очутившись к коридоре, Элизабет произнесла в едва видимый микрофон, прикрепленный к лацкану костюма:
– Ванг… Вы меня слышите?
– Да.
– Надо поставить охранника перед дверью мисс Алле. Палата 44 на третьем этаже.
Спустившись на первый этаж, она постучала в дверь и вошла в кабинет администратора больницы. Назвалась и сказала:
– К вам поздно ночью доставили молодую женщину. Ее зовут Элен Алле…
Когда служащий понял, что его посетительница готова платить за все, он стал очень любезным.
– Чем я могу вам помочь?
– По причинам личного характера я хотела бы, чтобы вы согласились на присутствие охранника у двери палаты мисс Алле.
– Есть причины? Она в опасности?
– Ею может заинтересоваться пресса, – сказала Элизабет.
Он отнесся к этому со всей серьезностью.
– Конечно, – сказал он. – Ваше имя?..
– Элизабет Кларк-Гаррисон.
Фамилия Гаррисон в несколько последних месяцев стала очень известной в Калифорнии. Все знали, что толстый миллиардер выставил свою кандидатуру на пост мэра Нового Орлеана. Всякий раз, когда упоминалось его имя, комментаторы принимались перечислять список его добрых дел, включая посылку грузовиков с надписью «ГАРРИСОН» с одеждой и продуктами питания после обрушившегося на Луизиану циклона.
– Хорошо, мадам, – сказал он. – Мы сделаем все, чтобы вы были довольны. У нас собраны лучшие врачи…
– Знаю. Здесь была спасена жизнь этой молодой женщины. Я просто хочу оградить ее от любопытства средств массовой информации.
Элизабет
Лимузин остановился перед шикарным небоскребом. Начиная с тридцатого этажа, каждая квартира имела террасу. При покупке квартиры Гаррисон, узнав ситуацию в семье дочери, заметил: «Ты хочешь поселить здесь бывшего наркомана, у которого только одно желание: снова достать кокаин. И тут ты даешь ему трамплин, чтобы он смог броситься вниз?» Элизабет возмутилась: «Не говори мне такие ужасы! С ним находится Джон, и он поможет ему вылечиться». – «Да, да… – сказал тогда Вильям. – Он ему поможет…» Элизабет набросилась на отца, как дикий зверь. «Все это произошло по твоей вине! Это ты заполнил весь рынок этим грязным зельем! Твой внук стал его жертвой. А теперь ты стал Вашим Величеством Добрые дела. Но по сути весь ужас в тебе». – «Выходит, ты все так же меня ненавидишь? – сказал ей Вильям. – Я-то думал, что мы помирились». – «Да, – ответила ему Элизабет, – но не надо предсказывать несчастье. Если с Джимми что-нибудь случится из-за наркотиков, ты тоже умрешь, это я тебе гарантирую».
Подобные стычки между ними уже случались. Вильям понял, что Элизабет была охвачена страстью к обладанию власти и что она хотела забыть свое прошлое. Не она ли опустилась на самое дно, но спаслась, стала благодаря его состоянию звездой в Нью-Йорке, а потом и в Лос-Анджелесе? В бутиках Картье, Сакса или еще где-то она не платила денег, только подписывала счета, а затем его секретариат их оплачивал. Единственными ее слабыми местами были ее сын Джимми и ее любовник, привязанность к которому бросалась в глаза.
Она вошла в здание. Первый охранник низко поклонился ей и открыл дверь из двойного пуленепробиваемого стекла. Второй, увидев Элизабет, бросился к лифту и вызвал его до того, как услышал ее быстрое «морнинг». Элизабет вошла в кабину лифта, которая ракетой взмыла на сорок второй этаж и остановилась прямо в холле квартиры. Гаррисоны отличались тем, что в их жилища могли входить или смертельные враги, или близкие друзья, и никто другой. Стоило охраннику на секунду отвлечься, и все семейство могло быть убито.