Ты за это заплатишь

Чейз Джеймс Хэдли

– Угу, причем на законных основаниях, – отозвался Хайамс.

Они ухмыльнулись друг другу.

Я завязал галстук и надел пиджак. Если не предпринять что-нибудь прямо сейчас, потом будет поздно. Когда нас увезут в управление, нам придется туго. Судя по виду этих молодчиков, жизнь в Бельзене [5] показалась бы летним пикником по сравнению с тем, что они готовили нам.

– Двигай, скотина, – сказал Хайамс, – и вот еще что: если начнешь выпендриваться, мы сначала стреляем, потом извиняемся. Нам не хочется

тебя убивать раньше, чем удастся с тобой поработать, но придется, если ты что-нибудь выкинешь.

5

Берген-Бельзен – концентрационный нацистский лагерь в Нижней Саксонии.

– Да я и не думал, – сказал я. – Я до сих пор только читал о допросе с пристрастием. Хочется и попробовать.

– Попробуешь, – пообещал Солли, скосив на меня глаза.

Мы вошли в гостиную. Мисс Уандерли сидела в кресле, у нее за спиной стояла толстая надзирательница.

Флаггерти ухмыльнулся мне. Выглядел он омерзительно. Двух зубов-то у него не хватало, и губы распухли.

– Пять человек за четыре месяца, – сказал он, остановившись передо мной. – Киллер, значит? Ну-ну, узнаешь, что мы делаем с киллерами. У тебя две недели, прежде чем предстанешь перед судом. А это означает две недели ада для тебя, мистер Киллер Кейн.

– Не драматизируй, болтун, – посоветовал я.

Большой коп, ирландец, который ударил меня раньше, со всей дури заехал мне дубинкой по спине. Я начал падать вперед, но меня остановил удар в челюсть от Флаггерти. Оба удара вышли смачными, и я шлепнулся на четвереньки.

Флаггерти добавил мне ботинком. Голову я успел прикрыть, но тяжелый носок башмака вошел в щеку.

– Мы же не хотим тащить бесчувственное тело, – забеспокоился Хайам.

Флаггерти отошел.

– Вставай, – прорычал он.

Я лежал рядом с телом Херрика, накрытым одеялом, и делал вид, что лишился сознания. Глаза я прикрыл рукой, чтобы они не заметили, куда я смотрю: из-под одеяла выглядывал краешек моего «люгера». Они забыли его подобрать, а когда Херрика накрывали, то накрыли и пистолет.

Флаггерти заорал на меня:

– Вставай, паршивец, а не то я тебе еще наподдам!

– Уже встаю, – сказал я, медленно поднимаясь на одно колено. Двигался я так, будто уже был при смерти.

Заляпанная кровью рукоять пистолета находилась в шести футах от меня. Я пытался вспомнить, не держал ли кто из копов оружие в руках. Кажется, нет. Они были слишком самоуверенными, зная, что я безоружен.

Флаггерти пнул меня.

Я повалился поверх Херрика. Было странно ощущать под собой мертвое тело, уже окоченевшее. Моя рука сомкнулась на скользкой от крови рукояти пистолета, мне было не до брезгливости.

Я поднялся.

Рожа Флаггерти позеленела, когда он увидел «люгер». Остальные обратились в восковые фигуры.

– Привет, – сказал я. – Помните меня?

Я не стал наставлять на них пистолет. Я просто держал его, отступая к стене, чтобы видеть всех, кто был в комнате.

– Ну так как, продолжим? – сказал я, улыбаясь. –

Мы же собирались в управление, чтобы резвиться и веселиться.

Они не двигались и ничего не говорили.

Я поглядел на мисс Уандерли. Она сидела на краешке кресла с округлившимися от изумления глазами.

– Да это просто девчонки, решившие поиграть в крутых парней, – сказал я, обращаясь к ней. – Пойдешь со мной, крошка?

Она встала и подошла ко мне. Коленки у нее подгибались, и я обнял ее за талию.

– Ты мне не поможешь? – попросил я, привлекая ее к себе.

– Помогу, – ответила она.

– Ступай в спальню, уложи мои вещи в сумку. Бери только самое ценное, остальное брось, и поторопись.

Она прошла мимо восковых фигур, не взглянув на них, и скрылась в спальне.

– Парни, кто-нибудь из вас знает, с какой скоростью я спускаю курок? – бодро поинтересовался я. – Если хотите узнать, только дайте мне повод. – И я сунул пистолет за пояс брюк.

Никто из них не шелохнулся. Их было восемь плюс толстая надзирательница. Все были слишком напуганы, чтобы хотя бы моргнуть.

Я закурил сигарету и выпустил дым в рожу Флаггерти.

– Вы, парни, уже повеселились, – сказал я, – теперь моя очередь. Я приехал сюда в отпуск. Я всего-то и хотел хорошо провести время и покутить. Но вы возомнили себя такими умниками. Вы хотели убить Херрика, потому что он стоял у вас на пути, вы выбрали меня козлом отпущения, и у вас почти получилось. Если бы вы не были такими тупицами, у вас бы все выгорело. Вы убили Херрика, но не убили меня, и вам еще предстоит убедиться, что меня убить потруднее, чем Херрика. Я выясню, с чего это вы решили убрать Херрика, а потом завершу его дело. Я останусь здесь, пока не разнесу этот город на куски и не выясню, как тут все устроено. Я останусь здесь, пока не выведу на чистую воду вашу администрацию – помешайте мне, если сможете. Терпеть не могу, когда на меня наседает кучка провинциальных головорезов. Это задевает мою гордость.

Они по-прежнему хранили молчание.

Я поманил к себе копа-ирландца.

– Ты мне нужен, брат, – сказал я.

Он двинулся ко мне так, словно ступал по яичной скорлупе, и руки держал над головой.

Я подождал, пока он будет в шести футах от меня, и тогда сделал резкий выпад и расквасил ему нос. Он отшатнулся, упал на Флаггерти, и они оба оказались на полу.

И остались там сидеть. У копа из носа текла кровь.

Мисс Уандерли вышла из спальни с одной из моих сумок.

– Подожди у двери, сладкая, – сказал я.

Я подошел к окну, отдернул занавеску и взял спрятанную там коробку из-под сигар. В коробке лежало восемнадцать кусков: деньги на отпуск.

Никто в комнате по-прежнему не шевелился, хотя я и не думал следить за ними. Наверное, слава обо мне гремела в Парадиз-Палмз или же они перепугались до чертиков.

– Уходим, – скомандовал я мисс Уандерли.

Она открыла дверь.

– Пока, – сказал я Флаггерти. – Попробуй меня остановить, если хочешь. Жду с нетерпением, когда вы заставите меня ввязаться в драку, но первым я не стреляю. – Я подмигнул ему. – Ну, будь здоров.