Тяжелая корона
Шрифт:
Он смотрит на меня с холодным гневом, который убеждает меня, что он знает, что я лишил девственности его дочь. Подразумевается, что он простит мне недостаток терпения, если я немедленно исправлю проступок.
Папа смотрит на меня, приподняв бровь. Мы с Еленой встречаемся всего два месяца.
Мне все равно. Я знаю, кто она. И я знаю, чего я хочу.
Я киваю головой.
— Давайте назначим дату, — говорю я.
Неро делает две копии официального контракта. Его почерк быстрый и наклонный, но удивительно разборчивый. Он оставляет внизу место для подписи
Каждый из них пишет свои имена дважды: один раз на экземпляре моего отца, один раз на экземпляре Енина. Затем Неро вручает моему отцу свой нож, и папа разрезает подушечку большого пальца острым, как бритва, лезвием. Он прижимает свой отпечаток большого пальца к нижней части обеих страниц.
Енин делает тоже самое, разрезая свою плоть, не дрогнув. Он оставляет свои метки прямо рядом с папиными.
Это клятва на крови — традиция, более древняя, чем итальянская мафия или братва. Это наше самое торжественное обещание. Теперь мы союзники, и мы с Еленой поженимся, без возможности отступить.
Я не испытываю чувства страха, когда добавляю свои собственные отпечатки и подписи.
На самом деле, я переполнен триумфом.
Елена моя.
12. Елена
Как только папа выходит из бронированной машины, я вижу контракт в его руке, свернутый и запечатанный его кольцом. Мое сердце дико трепещет. Он заключил сделку с Галло.
Я не могу в это поверить.
Я знала, что он собирался встретиться с ними, но я не верила, что он действительно согласится на союз. Я была уверена, что произойдет что-то, из-за чего все это взлетит на воздух.
Но есть доказательства, ясные и неопровержимые. Это не было устным соглашением, он заключил договор на крови.
Я наверху, в своей комнате, смотрю вниз из окна. Я обдумываю, должна ли я сбегать, чтобы поблагодарить его, или мне следует на некоторое время держаться подальше. Он может быть в отвратительном настроении, в зависимости от того, насколько хорошо прошли переговоры.
Даже при самых благоприятных обстоятельствах я не могу представить, что он в восторге от этого. Галло могли бы предложить ему свои самые щедрые условия, и он все равно чувствовал бы себя подчиненным, вынужденным отдавать дань уважения трону. Он хотел мести, а не капитуляции.
Адриан выглядит не менее раздраженным, направляясь к дому, засунув руки в карманы брюк. Я ожидаю, что он поднимется в мою комнату, чтобы поговорить со мной, но вместо этого он исчезает в кабинете нашего отца на несколько часов вместе с Родионом. Я уверена, что они обсуждают детали того, как будет работать этот новый контракт.
Я беру телефон, чтобы позвонить Себастьяну, замечая, что у меня уже есть сообщения от него.
Это
Я сжимаю мой телефон почти ломая, дрожа от возбуждения.
Я хочу… Я пишу. Мой отец, возможно, не в лучшем настроении…
Это больше не имеет значения, Себастьян отвечает. Он обещал тебя мне. Теперь ты в безопасности.
Облегчение, которое я испытываю — неизмеримые чувства при этих словах. Себастьян прав, я больше не принадлежу своему отцу. Если бы он причинил мне боль сейчас, он бы нарушил свое соглашение с Галло.
Невероятно взволнованная, я начинаю переодеваться. Я надеваю комбинезон цвета шалфея и пару золотых колец и надеваю сандалии. Я надеваю поверх комбинезона накидку в стиле кимоно на случай, если отец увидит меня выходящей за дверь.
Конечно же, он перехватывает меня в вестибюле. У него кошачьи уши, почти невозможно незаметно выскользнуть из дома, когда он дома. Адриан стоит прямо за ним, его лицо бледное и мрачное.
— Я предполагаю, что Себастьян сказал тебе, что мы достигли соглашения, — говорит папа.
— Да, — говорю я, пытаясь не дать эмоциям отразиться на моем лице. Я хочу быть благодарной, но я не хочу раздражать своего отца чем-то таким неприятным для него, как мое полное счастье.
— Я ожидаю, что ты вспомнишь о своей преданности, Елена. Даже после того, как ты произнесешь свои клятвы у алтаря… ты все еще Енина. Ты всегда будешь.
— Да, отец, — говорю я.
Интересно, видит ли он ложь на моем лице. У меня нет к нему преданности. Я всегда буду любить своего брата, но я намерена максимально разорвать связи со своим отцом, как только выйду замуж.
Адриан поймет, что я лгу. Я бросаю на него взгляд, чтобы увидеть, хмурится ли он. Как только я пытаюсь встретиться с ним взглядом, он вместо этого опускает глаза на свои ноги.
— Ничего, если я пойду повидаться с Себастьяном? — Я нерешительно спрашиваю своего отца.
— Почему бы и нет? — говорит он, на удивление сговорчиво. — Наслаждайся своим временем с ним.
Я не совсем доверяю этому хорошему настроению. Но я могла бы также воспользоваться этим, пока это длится.
— Спасибо тебе, отец, — говорю я.
Я ухожу пешком, торопливо выхожу через открытые ворота на улицу. Я прохожу несколько кварталов до кафе, где мы с Себастьяном договорились встретиться.
Он уже ждет меня возле него. Когда я подхожу к нему, он подхватывает меня на руки и крепко целует.
— Как все прошло? — я спрашиваю его, когда он опускает меня на землю.
— Хотел бы я, чтобы ты была там, — говорит он. — Я чувствовал себя мудаком, подписываясь за тебя, как будто покупал машину.
— Это не имеет значения, — говорю я, качая головой. — Это то, чего я хочу.