Тяжесть короны
Шрифт:
— Не скромничай, Эттин, было за что отчитать, за что похвалить, — приветственно помахал рукой священник.
Ромэр натянул поводья, лошадь нехотя остановилась, глядя на вышедшего из кустов на дорогу плечистого мужчину без видимого интереса. С первого взгляда становилось понятно, что не только Ловин, но и Ромашка знакома с Эттином.
— Вечер добрый тебе и твоим спутникам, — вспомнил о приличиях мужчина.
— Добрый вечер, Эттин, — откликнулся Ловин. Мы с Ромэром тоже поздоровались. — А где твои спутники?
— На задании, — неопределенно повел плечом человек. — Позже расскажу.
— Ладно, — кивнул
— Ага, но вы ж к Ирвану? Так я с вами вначале. Новостей давно не слышали. Хотя, может, оно и к лучшему. Они редко бывают хорошими.
— Что-что, а новости мы с собой привезли, — усмехнулся Ловин. — И они хорошие.
— Вот и отлично, — потрепав по холке лошадь, откликнулся Эттин. Бросив многозначительный взгляд на священника, добавил: — Не хочу старушку нагружать, рядышком пойду. Тут недалеко.
— И то верно, — одобрил Ловин. — Я тоже пройдусь. Засиделся.
Он наклонился к Ромэру и шепнул:
— Он хочет со мной поговорит наедине. Я его духовник тоже.
Арданг молча кивнул, Ловин соскочил с телеги и подошел к Эттину. Мужчины по-свойски обнялись, похлопав друг друга по спине. Потом перешли на еле слышный шепот и, разумеется, на ардангский. Но исповедь Эттина мне слушать совершенно не хотелось, равно как и создавать у него впечатление, что некоторые слова из его беседы с духовником могли быть случайно подслушаны.
— Что за новости расскажет Ловин в деревне? — пересев ближе к Ромэру, спросила я.
— Правду.
Что-то в спокойном тоне спутника заставило меня уточнить:
— Сколько правды он расскажет?
Ромэр повернулся ко мне и неожиданно весело улыбнулся.
— Это правильный вопрос. Но немаловажен и другой: «Когда расскажут правду?».
— Видимо, не сегодня, — предположила я.
— Верно. Я посоветовался с Ловином, он лучше знает настроения в Арданге. Поэтому план такой, — продолжил Ромэр, вновь заговорив серьезным тоном, — завтра нам с тобой предстоит пеший переход. Ромашка по той дороге не пройдет. В это время Ловин пообщается со своим учителем в Орцине и снова вернется в Каменку.
Оказывается, священник не пойдет с нами. Эта новость обрадовала. Не то, чтобы я плохо относилась к Ловину, но путешествовать в компании одного лишь Ромэра мне было привычней и приятней. Рядом с ним я чувствовала себя уверено, в безопасности. А присутствие Ловина, так явно показавшего свое неодобрение наших дружеский отношений, создавало постоянную напряженность и вызывало у меня чувство вины. Будто по незнанию или недомыслию посягнула на что-то святое и прекрасное, будто только пристальное внимание священника не дает нам с Ромэром совершить ошибку. Вспомнились некоторые монахини, приглядывавшие за приютскими детьми так, словно все время ожидали от них недопустимых шалостей или неприличного поведения. Таких женщин я отстраняла от работы и была рада, что избавлюсь от подобного наблюдателя.
Арданг заметил мою улыбку, уверена, что и причину он понял правильно, хоть и решил не заострять внимание на этом вопросе.
— Потом мы поедем в Челна, а Ловин побудет здесь. После отправится в Дильмар.
— Где это?
Название казалось знакомым, но город на карте я не представляла.
— Это рядом со столицей княжества Тарлан, — мягко пояснил Ромэр.
— Восточней? — уточнила я, пытаясь вызвать в памяти карту Арданга. Не зря же разглядывала ее полдня в доме Клода.
— Совершенно верно, — кивнул «муж».
— Почему именно туда?
— Большой торговый город, много разного люда. Новости разлетятся скорей, — он помедлил, но продолжил шепотом, наклонившись ко мне. — В том городе меня провозгласили королем.
— О, тогда выбор символичен и понятен. Думаю, это правильно, начать с Дильмара, — так же шепотом ответила я.
— Вот и Ловин согласился. Но хочет обсудить некоторые вопросы с учителем.
Я знала, что священники проходили обучение в монастырях. Наставников, чаще всего настоятелей монастырей, было непринято называть учителями. Это, по мнению служителей, принижало наставников, ставило на одну ступеньку с мирянами. Подумалось, что первый раз за все время знакомства с Ромэром я столкнулась с трудностями перевода. Ведь в ардангском и учитель, и наставник определялись одним словом. Но на всякий случай решила уточнить:
— Учитель Ловина — настоятель монастыря?
И получила неожиданный ответ.
— Нет. В Арданге нет монастырей, — а тон Ромэра заставлял предположить, что так было всегда.
Мое удивление трудно описать словами.
— Как? — глядя на «мужа» распахнутыми глазами, выдохнула я.
Его моя реакция позабавила. Он тихо рассмеялся.
— Понимаю, это кажется странным, но в Арданге действительно никогда не было монастырей. Я больше скажу, служителям разрешено жениться.
Понимаю, другая страна — другие нормы поведения. Но некоторые вещи с детства казались незыблемыми, неизменными. К тому же в Арданге признавали Его, как творца сущего. Признавали Его ангелов, те же учения тех же пророков. Не то что в Коринее, на родине Нурканни. Попади я туда, была бы готова ко множеству подобных неожиданностей. Но в ответ на слова Ромэра смогла только задать следующий вопрос:
— Почему?
— Уверен, Ловин объяснил бы полнее, — чуть смутился арданг. — Но основной посыл в том, что человеку нет нужды закрываться от мира в попытке приблизиться к Богу. А служитель не может наставлять, если сам лишен части мирской жизни. Как он может помочь советом женатому человеку, если не понимает сложности и радости семейной жизни?
— Логично, ничего не скажешь, — пробормотала я через несколько минут. Когда спало ошеломление и вернулась способность мыслить критически.
— Я тоже так считаю. Но мне проще, я ведь другого не знаю. Радуюсь тому, что у нас,… - он замялся и поспешно продолжил, — у наших народов много общих традиций. Например, я видел, что у вас тоже изображают на картинах белые кувшинки. В знак единства прошлого, настоящего и будущего, своеобразной просьбы о небесном покровительстве.
Господи… Догадывалась же, что он не знал нашей легенды, когда дарил мне «символ вечной искренней любви». Как смущалась, сколько всего себе придумала… Но до единства времен не додумалась… Закусив губу, чтобы не рассмеяться в голос, смотрела на Ромэра. А он, чуть удивленно вглядываясь в меня, явно ожидал подтверждения своих слов. Я не смогла ответить. «Общие традиции»… Да соседнее государство оказалось для нас обоих страной загадок! Разбиравший меня смех вырвался наружу. Давно так не смеялась, до слез. Спрятав лицо в ладонях, надеялась только, что не весь лес перебудила.