Тысяча городов
Шрифт:
«Уважаемый сэр, я, конечно, не ожидал, что вы будете плотничать самостоятельно», - ответил Абивард, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимое выражение лица. То, что Тзикас назвал себя кем угодно, вызвало бы смех у любого макуранца - и, вероятно, у большинства видессиан, - кому когда-либо приходилось иметь с ним дело. «Узнать, где собрать людей с необходимыми профессиями, - это опять же нечто другое».
«Так оно и есть, в самом буквальном смысле этого слова», - сказал Чикас. «Большинство людей, занимающихся этим ремеслом, покинули западные земли перед лицом вашего победоносного наступления, будь то по собственной воле или по настоянию губернаторов своих
Абивард знал, что подобные призывы, вероятно, были на острие меча «Видессиане вырыли яму и засыпали ее за собой», - сердито сказал он. «Я вижу их там, в Видессосе, городе, но я не могу прикоснуться к ним, что бы я ни пытался. Но они все еще могут прикоснуться ко мне - некоторые из их морских набегов причинили мне боль».
«У них есть потенциал, которого вам не хватает», Согласился Чикас. «Я бы помог вам исправить этот недостаток, если бы это было в моих силах, но, к сожалению, это не так. У вас, с другой стороны, есть возможность позволить мне набрать подходящее количество всадников» которые... Без видимых усилий он поменялся ролями с Абивардом.
К тому времени, когда Абиварду удалось вырваться, он решил, что с радостью позволит Чикасу набрать свой долгожданный кавалерийский полк при условии, что видессианин даст страшную клятву увести этот полк далеко-далеко и никогда больше не приставать ни к одному жителю Макурана.
Абивард скучал по Таншару. Он всегда хорошо ладил с гадалкой и волшебником, которые так долго жили в деревне под крепостью Век Руд. Но Таншар был мертв уже пять лет. С тех пор Абивард искал мага, который мог бы дать ему результаты, соответствующие результатам Таншара, и не заставлял его чувствовать себя идиотом, задавая случайные вопросы.
Подходили ему волшебники, которые путешествовали с армией, или нет, у нее был изрядный контингент. Боевая магия редко приносила армии какую-либо пользу. Во-первых, чародеи противника, скорее всего, блокировали усилия своих собственных магов. Во-вторых, никакая магия не была очень эффективной в пылу битвы. Когда страсти человека накалялись до предела, когда он боролся за свою жизнь, он едва ли ощущал заклинания, которые могли бы повергнуть его на дно, если бы они заставили его расслабиться. Тогда волшебники сделали больше для того, чтобы найти потерянные кольца - а иногда и потерянных малышей - для женщин лагеря, чем для того, чтобы швырять колдовские огненные шары в мужчин Маниакеса. Они предсказали, будут ли беременные женщины рожать мальчиков или девочек - не с идеальной точностью, но лучше, чем они могли бы сделать путем случайного угадывания. Они помогали исцелять больных людей и лошадей и, если повезет, помогали предотвратить превращение болезней в лагерях в эпидемии. И, будучи мужчинами, они хвастались всеми другими вещами, которые они могли бы сделать, если бы только у них был шанс.
Время от времени Абивард вызывал одного из них, чтобы посмотреть, сможет ли он оправдать свое хвастовство. Одним жарким, липким летним днем в разгар он позвал к себе в резиденцию мага по имени Бозорг, молодого, энергичного парня, который не сопровождал армию во всех ее кампаниях в западных землях Видессии, но недавно прибыл из Машиза.
Бозорг очень низко поклонился Абиварду, показывая, что признает, что его собственный ранг низок по сравнению с рангом генерала. Венизелос принес вино, приправленное соком апельсинов и лимонов, фирменное блюдо прибрежных низменностей. За последние пару лет Абивард полюбил его. Губы Бозорга скривились в выражении, источающем отвращение.
«Слишком кисло для меня», - сказал он, а затем продолжил: «в отличие от моего милостивого
Абивард кашлянул. В пограничных владениях, где он вырос, не делали комплиментов с помощью лопатки. Видессиане тоже не привыкли к такой приторной полноте; в их похвалах, как правило, сквозила сардоническая нотка. Но при дворе Машиза лесть не знала границ.
Бозорг, должно быть, ожидал, что он тоже примет это как должное, потому что продолжил. «Как я могу служить доблестному и благородному господину, чье могущество заставляет Видесс трепетать, чей натиск подобен натиску льва, кто нападает со скоростью ястреба-тетеревятника, при приближении которого бледные жители Востока, не знающие Бога, убегают, как шакалы, кто разрушает городские стены подобно землетрясению в человеческом обличье, кто...»
Терпение Абиварда лопнуло. «Если вы дадите мне возможность вставить слово, я расскажу вам, что у меня на уме.» Он был рад, что Рошнани не слушала Бозорга; он бы еще долго переживал землетрясение в человеческом обличье.
«Твои манеры резки», - угрюмо сказал Бозорг. Абивард свирепо посмотрел на него. Он посылал менее враждебные взгляды в сторону видессианских генералов, армии которых он сверг. Бозорг поник. Переминаясь с ноги на ногу, он признался: «Я, конечно, здесь, чтобы служить тебе, господь».
«Это облегчение», Сказал Абивард. «Я думал, ты пришел, чтобы заткнуть мне уши патокой.» Бозорг принял глубоко оскорбленный вид. Он недостаточно практиковался в этом; это выглядело скорее приклеенным, чем подлинным. Абивард оказал ему услугу: он проигнорировал это. Сделав паузу, чтобы собраться с мыслями, он продолжил: «Что мне нужно от вас, если вы можете дать мне это, так это своего рода представление о том, что Маниакес собирается сделать с нами в этом или следующем году, или когда он решит, что достаточно силен, чтобы встретиться с нами в открытом бою.»
Теперь Бозорг действительно выглядел обеспокоенным. «Господи, ты поставил передо мной нелегкую задачу. Автократор видессиан, несомненно, осуществит свои планы с помощью самого лучшего колдовства, которое он сможет получить от тех маленьких осколков Империи, которые все еще находятся под его контролем.»
«Если бы то, чего я хотел, было просто, я мог бы подарить серебряные ковчеги или видессианские золотые изделия любому местному магу изгороди», - сказал Абивард, глядя свысока на мага из Машиза. Его длинный нос был бы слишком длинным. «Тебя, сиррах, рекомендуют как за талант, так и за мастерство. Если я отправлю вас обратно в столицу, потому что у вас не хватит духу написать эссе о том, о чем я вас прошу, вы больше не получите подобных рекомендаций в будущем ».
«Ты неправильно понял меня, господин», - быстро сказал Бозорг. «Не подлежит сомнению, что я попытаюсь выполнить эту задачу. Я всего лишь предупредил вас, что Бог не гарантирует успеха, по крайней мере, против волшебников, которыми командует Маниакес Автократор.»
«Как только мы родимся, единственное, что гарантирует Бог, это то, что мы умрем и будем судимы по тому, как мы прожили наши жизни», - ответил Абивард. «Между этими двумя моментами рождения и смерти мы стремимся быть хорошими, правдивыми и праведными. Конечно, мы не можем преуспевать все время; только Четверо Пророков были близки к этому, и поэтому Бог открыл себя им. Но мы должны стремиться».