У богатых свои проблемы

Collins Vicki

– Полотно восхитительно, - эмоции Рури не играла. Ее действительно впечатлила эта работа. – Не хочу показаться необразованной, но в авторе произведения я могу ошибиться, - она прислонила указательный и большой палец к подбородку и задумчиво его подгладила, - колорит намекает на вторую половину 19 века. Скорее всего, Франция. Стиль написания очень отдает эпохой Возрождения. На ум приходит только один человек.

– Удивите же меня, - прозвучал голос мужчины у самого уха.

– Бугро, - уверенно произнесла девушка, хотя она была совершенно не уверена.

– Вы совершенно правы. Вильям Бугро. «Первый траур». – он улыбнулся. – Такая очаровательная и такая просвещенная одновременно. Я Вами очарован, - произнес он, глядя Рури в глаза. Девушка почувствовала,

как начинают краснеть щеки. Она смущенно улыбнулась в ответ. – Думаю, нам стоит пройти в зал, - сказал он и, не дожидаясь ответа девушки, развернулся и предложил ей свою руку, согнутую в локте. Рури осторожно коснулась его локтя и, придерживая платье свободной рукой, стала спускаться, заводя неспешный разговор об искусстве с мужчиной.

В огромной гостиной Рури сразу же увидела отца и мать, которые разговаривали с семейной парой, смеясь.

– Мадара, - обратился мужчина к тому, кто привел Рури, - я вижу, ты уже познакомился с Рури-сан.

– Так вот как зовут это прелестное создание, - произнес он, посмотрев на девушку. Рури высвободила свою руку и подошла к родителям.

– Добро пожаловать, в наш дом, Рури-сан. – мягким голосом произнесла женщина. Аои замерла. Дверь в противоположном конце комнаты открылась. Сердце бешено заколотилось в груди. В ее сторону направлялся Итачи с каким-то молодым темноволосым парнем.

– Меня зовут Учиха Фугаку, - произнес такой же темноволосый мужчина, который до этого беседовал с отцом. – Я – глава семьи Учиха. С моим братом Мадарой Вы уже знакомы. Это моя жена, - он приобнял женщину, - Микото. И наши сыновья, - он повернул голову в сторону подошедших молодых людей, - Итачи и Саске.

Рури не могла пошевелиться.

– Добрый вечер, - прозвучал голос Итачи. Он звучал будто в ее голове. Рури сделала короткий вдох и задержала дыхание. Он что-то говорил ее родителям. А затем она ощутила прикосновение его губ к своей руке. Должно быть, она протянула ее рефлекторно. Младшая Аои пришла в себя.

– Мы рады быть гостями в вашем доме, - с улыбкой произнесла девушка самым мягким своим голосом. – Ваш дом выглядит восхитительно.

Она не слышала, о чем начали говорить ее родители. Итачи стоял совсем рядом, в каких-то полутора метрах от нее и внимательно рассматривал, точно она была какой-то музейной диковинкой.

– Рури-сан, - раздался рядом уже знакомый голос Мадары. Девушка повернула голову, - позвольте побаловать Ваш цепкий на искусство глаз картинами в этом зале.

Рури кивнула, мягко улыбаясь. Они прошли по периметру зала. Мадара останавливался возле каждого полотна и что-то рассказывал. Аои слышала собственный голос таким, будто он проходил через воду. Она не знала, что говорила мужчине. Однако его реакции, которые с опозданием доходили до сознания девушки, говорили о том, что говорит она все правильно. Спасибо Дейдаре. В голове же у девушки был полный кавардак. «Почему я такая неебически тупая и не спросила у родителей, к кому мы едем? Я и подумать не могла, что отец выберет кого-то, кого знает так мало. Рури, ты пиздец тупая! – мысленно корила себя девушка, натягивая на лицо улыбку. Она кинула короткий взгляд на родителей. Они о чем-то беседовали с Итачи. Но он без отрыва смотрел на нее. Она начинала чувствовать его взгляд спиной, - Нужно показать себя достойно. Сконцентрируйся, Ру», - одернула себя девушка и в этот же момент вернулась к реальности. Голос Мадары приятно ласкал уши.

Фугаку сидел по главе стола. Справа от него сидел Мадара, затем Микото, Итачи и его брат. По левую руку сидел Мичио, Сафайа и сама Рури. Ужин был подан. Рури нервно сглотнула, глядя на Итачи, который сидел прямо напротив и продолжал кидать на нее такие многозначительные и непонятные ей взгляды.

Атмосфера за столом была очень теплая и приятная. Говорили в основном представители старшего поколения. Фугаку-сан, хоть и был строг на лицо, не упускал возможности пошутить и посмеяться. Он с большой гордостью делился достижениями своих сыновей. Глава семьи Учиха поделился тем, что

Итачи занимает главную должность в его дочерней компании. С появлением старшего сына в управлении прибыль компании увеличилась в два с половиной раза. Саске же заканчивает институт. Он занимается разработкой того, что Фугаку-сан назвал «прорывом в области производства». Рури не слишком ладила с отраслью инженерии, поэтому половину прослушала. Мадара активно комментировал и шутил, часто поглядывая на девушку с нескрываемым интересом в глазах. Младшая Аои не могла остаться в стороне от разговоров. Уловив приятную атмосферу и расположенность семьи к юмору, она позволила себе немного вольности и рассказала парочку забавных историй, но исключительно тех, что не могли наложить тень на нее и ее семью.

За разговорами девушка и не заметила, как ужин подошел к концу. Молчаливый Саске извинился перед всеми и удалился, чтобы провести время среди научной литературы.

– Предлагаю ненадолго разделиться, - произнес Фугаку, вставая из-за стола, - взрослые дяди пойдут обсуждать взрослые дела. Взрослые тети пойдут болтать о своем, о девичьем. А молодые… - он пристально посмотрел на Рури и Итачи, - Итачи, покажи гостье дом.

Микото ловко схватила мать Рури под руку и куда-то увела. Мужчины тоже смешно покинули столовый зал. Рури покорно ждала действий Учихи.

– Пойдем, - произнес он, предлагая свой локоть.

Стоило девушке коснуться его, как ее пробила дрожь. «Да что со мной не так?», - одернула она себя, надеясь, что Итачи не заметил ее дрожи. Ладони похолодели.

– Проходи, - так же ровно произнес Учиха, когда они прошли через несколько комнат и оказались возле очередной двери, которую молодой человек открыл.

Рури прошла в комнату. Это определенно был рабочий кабинет. Он разительно отличался от всех помещений этого дома, в которых Рури уже успела побывать. Скромный, можно сказать простой по интерьеру и убранству. В нем не было никакой роскоши, хотя выглядел он все равно дорого. Возможно, из-за дерева, которым все было отделано. Наметанный глаз девушки сразу различил макассарский эбен.

– Присаживайся, - он жестом указал на кожаный диван. – Выпьешь? – Итачи уже наливал себе виски.

– Не откажусь, - на ответ девушки Итачи лишь усмехнулся. Он поставил на стол перед девушкой стакан.

– Ты поразительна, - произнес он, когда вел в кресло напротив девушки. Рури изумленно вскинула брови. Голос молодого мужчины звучал нежнее обычного.

– Поясни, - она даже не заметила, в какой момент они решили обращаться друг к другу без этих чертовых суффиксов.

– Во-первых, - он загнул один палец, демонстрируя девушке запястье с дорогими часами,- ты выглядишь изумительно. Во-вторых, - загнул второй, - ты разительно отличаешься от всего того, что я видел раньше. В-третьих, твоя способность держаться в обществе удивляет. Ни одного лишнего жеста. Ни одного неуместного слова. Ты быстро почувствовала, что нравится в общении моей семье, и включилась в разговор именно так, как нужно. Даже твой юмор был не такой пошлый и грязный, какой я обычно слышал из твоего милого ротика. И в-четвертых, - он сделал глоток виски и посмотрел на девушку, щурясь, - все это безумно заводит, - голос Итачи звучал глубоко и вибрирующе, откуда-то из диафрагмы.

– Итачи, - только и смогла прошептать девушка.

Рури была в смятении. Он действительно звучал по-другому. Из него будто на раз вышел весь сарказм на пару с иронией. Но Аои было так сложно поверить в то, что это было искренне. Однако сердце все равно забилось как бешеное. В попытках проанализировать услышанное, Рури не заметила, как Учиха покинул свое кресло и в мгновение оказался прямо над ней, упираясь обеими руками в диван рядом с ее головой. Его лицо было слишком близко. Аои почувствовала на лице его дыхание с легким отголоском алкоголя. Он всматривался в нее, как ювелир смотрит на камень, пытаясь определить его подлинность. У Рури от его взгляда и близости внутри все сжималось. Она почувствовала дрожь в коленях и руках. Не смотреть на него, в его глаза казалось ей совершением всех смертных грехов одновременно.