У черты
Шрифт:
Только потом сообразил, зачем.
Мир вокруг взорвался и перестал существовать. На площади зажглось солнце, по барабанным перепонкам ахнул звуковой удар, разом оглушив и заставив кричать от боли десятки людей. Глеб лежал, не двигаясь, и точно – по другому борту взорвалась еще одна светошумовая граната, а по салону потек ядовитый дух «Черемухи».
Драчуны, кто оставался в сознании, задыхаясь, посыпали на воздух. Глеб вывалился из автобусных дверей последним и едва увернулся от приклада. Мамаев, страшный в противогазовой маске, размахивал автоматом, будто траву
Люди отхлынули от автобуса. Теперь, по прошествии считанных минут, толпа кинулась в другую крайность, готовая линчевать драчунов. Глеб снова изготовил дробовик, но на плечах у него повис Варан и что-то неразборчиво закричал.
Динамики по всей деревне заверещали Скипидаровым голосом:
– Люди-ы! На нас прет нечисть из Зоны! Как представитель власти, убедительно всех прошу не гуртоваться у отделения, а проваливать до хаты и все запереть. Силы обороны, значится, работают, бьют гадов, об чем вы сами можете удостовериться, вон он – вертолет... Короче, жопу рвать рано, а когти – поздно. Сидеть всем в подполе, авось отсидимся!
– Твои-то, небось, уже в Киеве! – кричали в ответ.
– По домам, граждане, по домам, - бухтел успокаивающе Скипидар с каждого столба. – Дома, оно спокойнее. Запереться хорошенько.
Ай да толстяк! Ведь послушались, с изумлением понял Глеб, когда толпа с краев стала понемногу рассасываться.
И как кульминация всего, под аккомпанемент громовых раскатов, упали сверху воды небесные, назвать которые дождем мог бы только записной оптимист. Люди побежали, и, слава богу, никто не остался лежать на асфальте.
Площадь очистилась. Глебу стало пусто и стыдно. Слезились глаза, от газа и криков першило в горле. Дрожали пальцы, сбитые в костяшках до мяса. Ливень разом вымочил сталкера до нитки, даже под хваленым комбинезоном побежали ручьи.
– Вы спасли людей, - сказал Варан с едва заметной уважительной ноткой в голосе. – Если бы автобус завели…
Он стоял рядом, не обращая внимания на непогоду.
Рамзес только рукой махнул.
– Май и Кувалда, - продолжил Варан.
Глеб посмотрел непонимающе.
– Вы спрашивали, кто ходил позавчера. Отвечаю: по слухам, Артур мобилизовал всех, но лично я знаю про двоих, Мая и Кувалду. Ушли порознь, а уж где они были и когда вернулись… - Варан пожал плечами.
– Кувалду видел, а Май – это?..
– Это тот парнишка, которому вы… приказали убираться из Вешек.
Рамзес кивнул и решился посмотреть на Ингу. Девушке досталось крепко: штормовка в грязи, на лице потеки воды пополам с кровью из разбитого носа.
– Ты зверь, - сказала Инга и шмыгнула. – Правду говорят, оборотень!
Глеб опустил глаза, не зная, что ответить. Возможно, он спас жизни паникерам, что собирались бежать в автобусе навстречу волне. Возможно, что не спас, а наоборот, погубил. Кто же знает доподлинно?
Его терзания
– Мамаев! – крикнул он, и солдат высунулся из автобусных дверей, задрав противогаз на лоб. – Что там?
– Сильно побитые, Вить. Шофер, пассажиры. Бабу чуть не оприходовали – я запомнил кто. Этот вот, - Мамаев показал на Глеба, - стрелял и дрался.
– Оружие изъять и в камеру его, - буднично приказал Скипидар, даже не взглянув на сталкера. – Раненых по домам. Скажете, я велел.
Рамзес невесело усмехнулся. Третий раз за сутки! Не иначе, Зона шутит.
– Она тоже стреляла, - Глеб кивнул на Ингу. – Ее тоже в камеру. И ее, - он показал на Леночку.
– И я тоже… некоторым образом, - обозначился Варан.
Прапорщик слегка опешил.
– Карабин не отдам, - выдавила Инга. – Идите… как это?.. к матери, сейчас монстры повалят.
– Отдаст!
– быстро опроверг ее Рамзес. – Участковый, решайся, тебе благодарность от начальства будет.
Прапорщик ухмыльнулся:
– Что, сталкер, жить хочешь?
Если б ты знал, как я хочу жить, подумал Глеб. Чтобы жена ласковая, дети сопливые и проблемы скучные. Чтобы пиво и футбол, выборы и рыбалка.
– Да, - честно ответил он.
Скипидар довольно хехекнул. Не то посмеялся чужой беде, не то порадовался своей власти.
– И командовать любишь, – поставил он диагноз. – Что ж, вот ключ от камеры. Своих… хм… друзей запрешь сам. Оружие мне на стол. Если не справишься, отберу ружье и выкину на улицу. Всех!
Ключ, длинный и тяжелый как бандитская заточка, звякнул об асфальт у Глебовых ног.
«Сволочь! – с известной долей восхищения подумал Рамзес. – Пузатая хитрая сволочь!»
Милиция располагалась в цокольном этаже деревенской управы. Этот факт Рамзеса расстраивал, потому что окна, хотя и забранные решетками, оставались на уровне земли. Обзор из них получался отвратительный, а доступность – великолепной. Сектора обстрела дробились мертвыми зонами, за каждым столбом, урной или деревом образовывалось непростреливаемый пятачок, достаточный чтобы укрыть залегшую псину. Вкупе с неопытными пулеметчиками, это лишало шансов пережить даже первую атаку.
Назначенный тюремщиком, Глеб никого уговаривать не стал, пошел за черным зонтом участкового. Остальные потянулись следом: деловитый Варан, шмыгающая американка. С трудом переставляла ноги мышка Леночка.
В милиции Скипидар устроился за конторским столом и принялся демонстративно разглядывать потолок. Происходящее его, очевидно, забавляло. А Рамзес зафиксировал быстрым взглядом, что мебель стоит на местах, закрывая доступ к окнам, патронные цинки сложены в углу и не вскрыты. Главное, пулемет, немецкий MG-3, оставался в чехле. Скипидар, видимо, считал, что изготовить его к стрельбе не сложнее, чем выхватить кольт из кобуры. Хоть из оружейного шкафа достал, и на том спасибо. Рядом с пулеметом участковый свалил вперемешку аксессуары: и ненужный фонарь, и крайне необходимый запасной ствол, и асбестовые рукавицы.