У каждого свое проклятие
Шрифт:
– Не одна ты!!
– Да... Не одна... Но мне больше нечего сказать тебе, доченька...
– Ну наконец-то очнулся, – со вздохом сказала Ирина, садясь на стул напротив Бориса, который, морщась, потирал виски.
– Ты здесь откуда? – спросил он, пытаясь оторвать голову от смятой подушки в серой, давно не стиранной наволочке.
– Боря! Хватит с нас Павла! – проигнорировала его вопрос Ирина. – Завязывай с этим!
– Я спрашиваю, откуда ты здесь взялась? –
– Хотелось бы сказать «от верблюда», но настроение не то. Ты что, забыл, что у меня запасные ключи есть от твоей квартиры?
– Могла бы, между прочим, и позвонить... Не к себе домой идешь... – недовольно пробурчал Борис.
– А я звонила, только без толку!
– Ну и ушла бы!
– Ушла бы, если бы тебя на работе не обыскались!
– Да? – удивился Борис и опять сморщился. – А какой сегодня день?
– Понедельник, Боря! – сказала Ирина. – И с утра ты должен быть на работе, как все нормальные люди!
– Понедельник?! Да ну?! – испугался он и очень быстро спустил голые ноги с дивана, несмотря на дикую головную боль, которая продолжала разламывать ему череп. – Где... это... мои джинсы?
– Не нужны тебе сейчас джинсы. Я договорилась с твоим начальством. Отгул тебе подписали.
– А что ты им сказала?
– Какая тебе разница, что я сказала, – устало отозвалась Ирина и тут же добавила: – Не бойся, не выдала, что ты пьяный, как говорится, в хлам...
– Ир, а у тебя нет какой-нибудь таблетки... Голова ни к черту... Кажется, лопнет...
– Держи! – Она взяла со стола стакан с прозрачной жидкостью и протянула брату.
– Я таблетку прошу...
– Там растворена таблетка. Специально в аптеку бегала! А то ты... как животное прямо... Смотреть противно было!
– А что это? – Борис взял стакан и покачал его в руках так, что прозрачная жидкость закрутилась винтом и образовала в центре стакана воронку.
– Какой-то из вариантов антипохмелина. Пей давай! Спрашивает еще!
Борис опять сморщился и одним глотком опустошил стакан.
– Дрянь... – констатировал он.
– А не надо пить! – ответила ему на это Ирина. – Повторяю: нам хватит Павла!
– Нам вообще хватит, тебе не кажется?! Пережить собственных детей – что может быть страшнее, Ирка?!
– Пережить четверых своих детей, – ответила она, нервно барабаня пальцами по подлокотнику кресла.
– Ну... это уже из области фантастики! Не война же...
– Это, Боря, не фантастика. Я говорю о нашей с тобой матери.
Борис даже не нашелся что сказать, настолько заявление Ирины показалось ему неправдоподобным. Сестра, не дав ему опомниться, пересказала свой разговор с матерью.
– Егорушка... значит... – задумчиво проговорил Борис. – Почему же у него не отцовское
– Что значит – не отцовское? – удивилась Ирина. – О чем ты?
– Судя по всему, Ириша, мать тебе все-таки не все свои тайны раскрыла. – И он рассказал сестре то, что уже рассказывал Нонне о странном свидетельстве о рождении Епифанова Егора.
– Да-а-а... – протянула Ирина. – Похоже, что все еще только больше запуталось.
– Ладно, вот очухаюсь и, пожалуй, сам приступлю к матери с расспросами.
– Не пил бы ты, Боря... – уже жалобно попросила его Ирина. – Аленушку не вернешь...
– Вот именно не вернешь!! Грешно, конечно, такое говорить, но, когда она была жива, я был при деле – жил ради нее...
– Конечно, грешно... Она же не жила, а мучилась...
– А я облегчал ее страдания, как мог, а теперь... Честное слово, удавиться иногда хочется...
– Верю, Боря, но... – печально отозвалась Ирина, – нам ли, Епифановым, искушать судьбу?! Того и гляди, как бы тебя кто-нибудь другой... не удавил или не прирезал, как Лешу...
Борис перегнулся через подлокотник дивана и из щели между ним и шкафом вытащил бутылку водки, в которой на самом дне еще плескалась прозрачная жидкость. Ирина резким и сильным движением вырвала ее из руки брата, вылетела в кухню и вылила остатки ее содержимого в раковину. Отвратительно запахло сивухой. Ирина вернулась в комнату, опять села напротив Бориса и сказала:
– Вернулся бы ты к Нонне. Она тебя любит.
– Пытался, – невесело усмехнулся Борис. – Не получается у нас... Она на меня в обиде, а мне все время кажется, что трагедия с Аленкой произошла только из-за нас с ней.
– Нет, Боря, все-таки тут дело в чем-то другом, и, кроме матери, нам никто об этом не расскажет. Надо все-таки выяснить, кто такой этот Егор Епифанов. Может быть, это даст нам хоть какую-нибудь зацепку.
– А не пойти ли мне к ней прямо сейчас... – предложил Борис и потрогал свои виски. – Знаешь, мне значительно лучше стало после твоей таблетки...
– Не ходи сегодня. От тебя несет, как...
– Потерпит, – перебил ее он. – На работу все равно не пошел... Да и узнать все хочется побыстрее. Прямо сил нет терпеть!
– Ну... ты хоть побрейся, зубы почисти.
– Побреюсь... А ты, Ир, сделай чего-нибудь перекусить, а! И кофе свари покрепче.
Ирина кивнула, а Борис поплелся в ванную.
Когда Борис уже собирался шагнуть в раскрывшиеся двери лифта, в подъезд материнского дома вошла Марина. Епифанов, который не видел ее со дня похорон Алексея, ужаснулся тому, как плохо она выглядит. Потускневшие глаза утонули в коричнево-сизых кругах, нос и подбородок заострились, а на лоб опустилась совершенно седая прядь.
Меняя маски
1. Унесенный ветром
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рейтинг книги
