У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
Митька хихикнул и отвернулся, поглядев на залатанные коленки у штанов.
Вечером в деревенском клубе прошло собрание. Народу набилось столько, что все проходы до самой сцены были забиты людьми. Обе двери были распахнуты и с крытой пристройки тоже заглядывали головы. Пристройка тоже оказалась переполненной. Собралось все население, вплоть до ребятишек, с семи соседних деревень. Уже через несколько минут в клубе стало нечем дышать от духоты.
Большая часть населения приехала на открытых грузовиках. Остальные либо пришли пешком, либо
— Опоздали?
Услышав отрицательный ответ облегченно вздохнули и встали в сторонке у крыльца, затягиваясь ядреным деревенским самосадом. Командовавший «парадом» Николай Морозов, поглядев со сцены на столпотворение, почесал лоб, а затем гаркнул:
— Предлагаю провести собрание возле клуба у памятника погибшим воинам. Народу слишком много. Тем, кто в пристройке, будет не слышно.
Никто не возразил. Все двинулись прочь. Завернули за угол и остановились среди пожелтевших лип. Для Морозова из клуба притащили стремянку, чтоб всем было видно. С этой импровизированной качающейся «трибуны» он начал свою речь. Еще раз пересказал обстоятельства похищения, хотя все уже знали, но никто не возмутился. Затем Николай указал рукой на стоящего Ивана Мешкова:
— Сержант принес девочку, но он остался один. А что же мы, деревенские, рук и глаз не имеем? Своими силами не можем детей Маринкиных от разных аспидов уберечь? Военные их охраняют, жизнью рискуют, а мы и успокоились. Не пора ли всем миром защиту деткам организовать? Не так-то легко у целой деревни выкрасть ребенка. Предлагаю выставить дежурства на дамбе, в школе, у выезда, на остановке. Да и по деревне не плохо бы послеживать. Ведь сволота эта не успокоится, крепко видно Маринка им на мозоли наступила, раз они на такие меры отваживаются! Ну так что, односельчане, делать будем? Смотреть и ждать, как их убьют или все же покажем, что значит деревня? Как встарь, всем миром! Не слабо нам так поступить?
По липовой роще пронесся гул:
— Всем миром встанем! Не дадим деток в обиду! Пусть Марина Ивановна спокойно работает, мы тут и сами управимся.
Иван Мешков изумленно крутил головой. Эти замотанные мужики и бабы, у которых, как он раньше думал, все мысли были только о том, как прокормиться да одеть-обуть деток, преобразились на глазах. По плечам сержанта пронесся мороз: он бы не хотел встретиться с этими задетыми за живое людьми на месте врага. Все деревни были заодно — не дать повториться новой трагедии, уберечь детей действительно народного депутата от негодяев.
Народ разошелся и разъехался в темноте. Предложения Николая Морозова были приняты единогласно. Жители соседних деревень тоже обещали следить за приезжими и сигнализировать, если что заметят.
Бредину пришлось сообщить Марине о событиях разыгравшихся в деревне раньше, чем он хотел. Этому предшествовала неизвестно откуда появившаяся в одной из газетенок статья «Дети депутата Степановой похищены неизвестными». Фактически кто-то подписался, что именно он похитил детей. Больших подробностей в статье не было, но новость могла выбить Степанову из колеи. Первым Бредину сообщил о статейке его адъютант Козлов.
Генерал поспешил на квартиру к старшине. Собрал охранников и рассказал все, что сам узнал от Мешкова. Сообщил и о телефонных звонках депутата Друзяева. Маринка мрачно усмехнулась:
— Ну надо же! Поспешил мужик, крепко поспешил! И за смерть парней он ответит!
Марина очень спокойно вошла в зал, чем несказанно удивила многих. Депутат Алексеев, не сдержавшись, сказал:
— Мы думали, что вы в деревню к себе уехали, детей спасать и с выступления вас сняли.
Женщина пожала плечами:
— С моими детьми все в порядке и выступать я сегодня буду. Что-то я господина Друзяева не вижу… — Она демонстративно огляделась и повернулась к мужчине. — Неужто арестовали?
Голос прозвучал благодушно, но вот взгляд, которым она наградила окружающих, заставил передернуться многих. Степанова улыбнулась:
— Я хотела этому деятелю один телефонный разговорчик дать послушать. Жаль-жаль… — Маринка, издеваясь, сокрушенно покачала головой — Придется в тюрьму передачу унести и дать прослушать запись там.
Она вдруг прекратила юродствовать и резко подняла голову. Зло оглядела присутствующих:
— Я смотрю, вы все в курсе дела! Что, сообща готовились заставить меня в отставку подать? Запомните, я уйду тогда, когда посчитаю нужным! Если кому-то не нравится то, что я говорю, разбирайтесь со мной. Итак, кто следующий кандидат в тюрьму, господа депутаты?
Степанова обвела тяжелым взглядом холеные лица и не услышав слов, спокойно села на свое место. Раскрыла папку и еще раз просмотрела речь и имеющиеся документы по Северному Кавказу, Краснодарскому и Ставропольскому краям.
Прошло две недели, которые многих в деревне удивили. Митька Заварухин твердо держал слово. Он не пил и постоянно расхаживал вдоль дамбы со старенькой «Тулкой» на плече, невзирая на зарядившие дожди. В помощь сержанту Мешкову были присланы два спецназовца — офицер и прапорщик. Он наконец-то вздохнул свободнее, сдав «власть» в руки старших по званию. Николай Морозов зашел в дом к Ушаковым в день прибытия новых охранников. Это произошло через сутки после памятного собрания, всполошившего деревню. Поздоровался:
— Здорово, мужики! Николаич, как жизнь? Как Юлька себя чувствует?
— Все нормально. Организм детский, а дозы взрослые. Она и сегодня много спала. Две дозы всадили, сволочи. Саша возле нее сидит. Он старше, у него все прошло.
Николай поглядел на погоны спецназовцев. Обратился к старшему лейтеанту Энтину:
— А я ведь к вам… Дело вот какое. Вы, мужики, только не обижайтесь! В общем порешили мы на сходе, что сами за детками следить станем. Понимаем, что опыт у вас большой, да эти места для нас родные. Каждый уголок знаем. Деревенские прислали меня, чтоб поговорить. В школу и обратно вы их можете сопровождать, а вот уж дальше… Предоставьте это нам!