У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
Дежурившие милиционеры вызвали «скорую» помощь и позвонили в отделение. Игорь и Леон дождались милицию и сдали преступника. Затем отправились в отделение, чтобы дать показания. Раненого Бутримова, еще до прибытия «скорой», на депутатской «Волге» увезли в Бурденко. Марина плюнула на намеченное утреннее заседание в Думе и повезла друга в госпиталь. Старший лейтенант Демин предупредил ближайшее отделение ГАИ, а те оповестили коллег по трассе. Их никто не остановил за все время движения. Голова Володи лежала на ее коленях. Она зажимала раны носовым платком и сереньким шарфом с шеи. Поминутно торопила сидевшего
— Быстрее, Клим, быстрее!!! Он кровью истекает!
Сабиев выжимал из автомобиля все, что мог. Тормоза скрипели на резких поворотах. Степанова по дороге связалась с госпиталем и предупредила о пациенте. Затем позвонила Бредину и рассказала о покушении. Их ждали в хирургическом отделении. Беспрепятственно пропустили на КПП, распахнув заранее ворота. Едва машина подлетела к подъезду, трое дюжих санитаров переложили тело раненого на каталку и бегом повезли в операционную, раздевая на ходу.
Врачи долгих три часа боролись за жизнь Бутримова. Марина во время операции сидела в коридоре хирургического отделения, опираясь локтями в колени и низко опустив голову. Нет, она не плакала, только резко постарела за эти несколько часов. Прибывший генерал сразу отметил сведенные на переносице брови и понял, что разговор будет не из легких. Степанова подняла голову при его шагах и начала решительно отказываться от охраны:
— Володя из-за меня под пули попал! Не могу я, товарищ генерал, жизнями парней рисковать! Не могу! Давайте так, вы выдаете мне разрешение на право ношения оружия, даете бронежилет и я отвечаю за себя сама. Так, как в Афгане было. Как мне в глаза его родителей смотреть, если Володька умрет? Как Марии объяснить, почему он погиб? Ведь он жениться собирался! Заберите парней! Я сама себя беречь буду…
Генерал встал напротив. Встряхнул ее за плечи так, что голова Маринки мотнулась из стороны в сторону:
— Прекрати пороть ерунду! Прекрати истерику! Ты же сильная! Парни за честь считают охранять тебя. Меня спецназовцы никогда не простят, если я сделаю так, как ты говоришь… — Сел рядом. Опустив руки между колен, чуть повернул голову и поглядел женщине в хмурое усталое лицо: — Тяжело его?
Она выдохнула, отвернувшись:
— Тяжело. Печень пробита и селезенка задета.
В коридор вышла молодая медсестра. Сдвинула повязку с лица на шею. Огляделась и решительно подошла к сидевшим на кушетке:
— Здравствуйте! Доктора просили передать — парень будет жить. Вы его вовремя доставили.
Маринка как-то беспомощно посмотрела на нее, уронила голову на скрещенные на коленях руки и разревелась. Медсестра удивленно глядела на нее, а генерал молча развел руками в ответ на вопросительный взгляд женщины.
Глава 9
Шла середина ноября. У Марины был выходной и она спокойно занималась домашними делами. Продукты закупили накануне и впервые не надо было никуда идти. Ребята пытались ей помочь в домашних хлопотах. В этот день с ней в квартире находились двое: Клим Сабиев и Леонтий Швец. После всех попыток устранения «неугодного» депутата, в квартире теперь дежурили по двое.
Володя Бутримов неделю назад выписался из госпиталя. Ему предоставили месячный отпуск после тяжелого ранения. Он появился в квартире Марины бледный и похудевший. Когда Марина спросила, куда брать билет, пояснил:
— До Мантурово. Мы с Марией еще во время похорон Николая Горева заявление подали. Да вот рана помешала вовремя расписаться. Светланка меня «папой» зовет. Я к ним еду. Поженимся и на пару недель к моим родителям рванем. Так что приеду женатым человеком.
Степанова проводила его на вокзал, передав с ним пакет с гостинцами для детей и родителей.
Марина, с утра, не спеша перестирала и развесила белье. Потом встала к плите и принялась готовить. На сердце было странное предчувствие. Она сварила большую кастрюлю щей и приготовила азу с гречкой, уверенная, что приготовленного ей хватит на всю следующую неделю. Принялась резать свежую капусту для салата. Перетерла ее с морковью, уксусом, сахаром и солью. Собралась помыть руки. Раздался звонок телефона и тут же из коридора до нее донесся приглушенный оживленный говор. Она выглянула:
— Леон, кто там?
Швец махнул рукой как-то неопределенно, но так и не повернулся лицом. Марина не обратила внимания на странность в поведении парня и вернулась на кухню, решив, что парень разговаривает с очередной знакомой. В последнее время их у него было несколько. Даже ребята посмеивались над мужиком и дразнили «Казановой». В дверь позвонили и Швец попросил:
— Марин, открой сама! Соседка хотела заглянуть. Клим в комнате читает, а я тут болтаю…
Голос звучал слишком весело, но Маринка снова не обратила внимания. Леон не повернулся, продолжая стоять с трубкой возле уха. Она спокойно распахнула дверь и… села на тумбочку, прямо на телефон. На пороге стояли три полковника: Огарев, Андриевич и Силаев. Все трое широко улыбались и все были со спортивными сумками на плечах. В грязноватом камуфляже, не бритые, похожие на бомжей. Огарев смотрел на застывшее лицо пару секунд, а затем спросил:
— Пустишь на пару ночей?
Она подскочила и кинулась к ним. Втащила в прихожую, захлопнув дверь. Обхватила всех троих за шеи, беспорядочно целовала колючие щеки и подбородки, нервно смеялась, а по щекам катились слезы:
— Мужики, родненькие мои, да как же я по вам соскучилась! Какие вы молодцы, что приехали! Я так рада! Почему не сообщили? Я бы за вами на Чкаловский приехала. Да хоть на месяц! Оставайтесь!
Все трое обнимали ее. Когда немного поуспокоились, женщина отстранилась, давая возможность раздеться. Сабиев и Швец вытянулись, приветствуя офицеров. Пожали руки друг другу. Степанова показала Леону кулак и он широко улыбнулся — сюрприз удался! Андриевич повесил бушлат первым, быстро окинул взглядом похудевшую фигурку в простеньком халатике. Покачал головой:
— Ты в Чечне справнее выглядела, чем сейчас. Костя, придется тебе жену на откорм сажать. Смотри, что политика с человеком сделала?
Силаев повернулся к Марине. Серые глаза странно смотрели на нее и она шагнула к нему, уткнувшись головой в грудь. Прошептала, пряча горевшее лицо:
— Живой… — На мгновение прижалась, тяжело вздохнув. Отстранилась и предложила: — Мужики, давайте-ка в ванную с дороги! Белье чистое есть? А то у меня тут кое-что имеется от прежней жизни.