У моря
Шрифт:
Женщина, что-то долго втолковывала своему собеседнику, тот слушал и иногда громко вставлял:
– Согласен ... Допустим ... Ну, нет, это у вас в Москве так думают что добровольно. После Хмельницкого Украина двадцать лет с Москвой воевала за незалежность, гетман Дорошенко народным героем считался. Просто про то забыли, и царь и коммуняки Историю по-своему писали ...
Молчавшая всё время жена узкокостного встала и белой тенью прошмыгнула в корпус, а её муж, как бы и не заметив этого, продолжал увлечённо спорить:
– Ладно, тут може и ваша правда, а вот насчёт раскола Союза не согласен. Это ваш Ельцин больше всех разделиться
– Тут из окна на первом этаже узкокостного позвала жена и он, нехотя поднявшись, пошёл в корпус. На лавке осталась женщина и тяжеловес доселе молчавший. Она теперь с чем-то обратилась к нему, и в ответ послышался мощный бас, под стать внешности его обладателя:
– Да вы не обижайтеся ... Да я понимаю, что про женщин при женщине такое нельзя. Но вы же видали жинка у него кака? ... Во, и худа, и с характером. Молчит только на людях, а дома такого ему выдаёт ... Конечно, ему и обидно, что тута кругом таки ходют, вот он и заходится весь, як гарных жинок увидит, да ещё без платьив.
Женщина засмеялась в ответ и вскоре они тоже пошли в корпус...
Тёплое тёмное покрывало с крапинками светлячков-огней укутало и город и море. Установилось незыблемое равновесие температур воздуха над морем и сушей - ветра не было совсем, даже лёгкого дуновения. Зоя Степановна не могла уснуть, ибо впервые так поздно отсутствовал Олег, и она не могла не беспокоиться. С улицы послышались звуки каждодневной вечерней поверки у штангистов. Тренер называл фамилию, и в ответ как в Армии следовало "я" или "здесь". Большинство фамилий были украинские, но несколько раз прозвучали и русские. Одного члена команды не оказалось. Тренер, проводящий перекличку, стал допытываться, кто-то сказал, что отсутствующий уже спит, кто-то ещё что-то... Начался шум-перебранка. Потом всё разом стихло.
Зоя Степановна немного полежала, потом не выдержала, встала, оделась, заперла номер, спустилась на нижний этаж и тихо прошла к холлу, откуда исходил рассеянный свет от телеэкрана, слышались приглушённые мужские голоса и характерный гул заполненного зрителями стадиона в сопровождении речи комментатора. Небольшой, к тому же не очень хорошо показывающий чёрно-белый телевизор обложили полукругом примерно десятка полтора человек. Олег сидел в заднем ряду и с полуоткрытым ртом вытягивал свою длинную шею, выглядывая из-за голов впередисидящих. Зоя Степановна узнала некоторых тренеров-штангистов. Видимо, проверив и загнав спать своих подопечных, они позволили себе расслабиться.
– ... Не, эт как-то случайно у них гол получился,- с огорчением качал головой почти лишённой волос мешковатый, но кряжистый мужчина лет за пятьдесят, самый пожилой из болельщиков.
"Наверное, опять наши проигрывают",- подумала Зоя Степановна после услышанных слов, в то же время успокоившись насчёт Олега.
– Какая же случайность. Вы что не видели, какую блестящую комбинацию разыграли. Карпин защитников на себя отвлёк, и прекрасный пас пяткой выдал Саленко. Тому только ногу подставить оставалось,- не соглашался с кряжистым худощавый отдыхающий в очках.
Зоя Степановна, хоть никогда и не была заядлой болельщицей, тем не менее, не могла не изумиться: "Как, это наши забили?... Неужто лысый
– Да конечно, случайность это, сейчас чёрные очухаются, зададут жару... А если Миллу выпустят, так штуки три-четыре забьют.
– Ну, это мы ещё поглядим, на прошлом чемпионате четыре ноль их сделали, - не сдавался очкастый.
– Разве можно ровнять. В тот раз сборная Союза была, а не эта, тогда Лобановский был,- тут-же возразил кто-то из полутьмы холла.
– Да и в этой сборной... какая она российская, в ней больше половины с Украины,- ревниво поддержал ещё один тренер,- Онопко, Цымбаларь, Саленко...
– Саленко россиянин, коренной питерский!- возмущённо перебил очкастый,- Он в "Зените" начинал.
Тренера-тяжелоатлеты не нашли что возразить, к тому же тут Саленко забил ещё один гол Камеруну. Очкастый восторженно вскинулся на стуле и зааплодировал, так же радостно, хоть и безмолвно подскочил на своём месте Олег, оживились ещё три-четыре человека, видимо отдыхающие из России, а украинцы...
– Офсайд был,- вновь с искренним огорчением резюмировал лысый, болезненно держась за поясницу, тяжело встал со своего места, и в расстроенных чувствах покинул холл. По дороге он с удивлением узрел женщину, подсматривающую из коридора, как из засады.
Обнаруженная таким образом Зоя Степановна, устыдившись, поспешила ретироваться на свой этаж, в свой номер. Уже спокойная за сына, она, наконец, заснула. Когда Олег глубокой ночью постучал в дверь, она с трудом смогла открыть глаза.
– Олег, ты?
– Я мам, открой.
Впустив возбуждённого сына, она по инерции поинтересовалась:
– Как сыграли?
– Отлично! Наши их шесть - один раскатали!
Да ну!- удивилась Зоя Степановна. Даже спросонья она поняла, что счёт для матча такого уровня небывалый.- А тренер, лысый, старый был там,- вдруг она спросила сама не зная для чего.
– Был, он за Камерун болел. Как наши второй гол забили, он ушёл, потом к концу первого тайма опять пришёл, узнал что три - ноль уже и совсем расстроился и больше не приходил. Ты знаешь мам, эти тренеры, они там все за Камерун болели. Когда во втором тайме Милла один гол сквитал, они так радовались... Недолго, правда, наши потом ещё три штуки им сделали, а Саленко один пять забил.
– Ладно, всё... ложись. Три часа ночи уже, завтра поговорим,- поспешила остановить, казалось, совсем не собиравшегося спать сына Зоя Степановна.
Однако сама она уснуть не могла, лежала с открытыми глазами, прислушивалась к доносившемуся с улицы шелесту деревьев и думала об услышанном и увиденном в холле, о том, что рассказал Олег. Ещё несколько лет назад она бы не поверила, что между русскими и украинцами возможна такая неприязнь. Ведь эти нации составляли основу, костяк всего СССР и неофициально считались одним народом. И вот, всего два года врозь и такие взаимоотношения, причём не на государственном, а на уровне общения между простыми людьми. Украинцы по-своему трактуют историю, откровенно демонстрируют антироссийские настроения. Что ж тут о кавказцах, прибалтах говорить, если ближайший, кровный родственник так настроен.