У моря
Шрифт:
Дзаблаева, видя, что Зоя Степановна не торопиться раздеваться, тоже задержалась и заговорила с ней:
– Девчонок своих еле уложила. Старшая тут подружку себе завела, тоже гулять рвётся. Какая говорю сейчас гульба, завтра в дорогу, а она мне, паршивка, в ответ, сама куда идёшь. Еле отбрехалась. А ваш сын?
– Да нет мой, вроде, ничего.
Соседки Антоновой, довольно худощавые, недолго пробыли в воде, поплескавши, поохав минуты две, выскочили на песок и, дрожа, с прижатыми к груди руками побежали к своим халатам.
– Эй, девки, вы эт чё, вода-то
– Сейчас идём! Ну что окунёмся?-
– Давайте,- собралась с духом Зоя Степановна и сбросила на лежак свой халат.
– Как же вы здесь прекрасно загорели,- опять не сдержала восхищения Дзаблаева.
Смотрели на Зою Степановну и старающиеся унять мелкую дрожь, кутающиеся в халаты подружки Антоновой - в относительной темноте её загар смотрелся не менее, если не более эффектно, чем днём. Она была вся тёмно-золотистая, напоминая персонажи тициановских полотен.
– Не зря же старалась,- лёгкая улыбка тронула губы Зои Степановны, и она, покачиваясь из стороны в сторону, не спеша пошла к воде.
– По вам сразу видно, что вы отдохнули,- продолжала отпускать комплименты семенящая вслед Дзаблаева.
Вода оказалась прохладной, но посторонние взгляды заставили Зою Степановну сдерживаться, терпеть. Она плавно, даже с некоторой грацией вошла в воду и как бы с ленцой проплыла метров десять вдоль берега и только потом встала, и не показывая как ей холодно и неприятно, осмотрелась. Дзаблаева тоже было окунулась, но её тут же позвала уже вылезшая из воды Антонова:
– Вальк, пойдём, погреемся, чтобы хворь не пристала.
– Бррр,- вылетела на берег Дзаблаева и обратилась к отплывшей Зое Степановне.- Пойдёмте, в самом деле, а то и простыть недолго. У нас там... ну мы принесли с собой погреться.
– Что?- не всё расслышала Зоя Степановна. Она тоже вышла на берег, с ужасом ощущая, как с каждой минутой холодеет её тело - в воде было теплее.
– Ну там водка у нас... пойдёмте, согреетесь,- Дзаблаева уже еле стояла с вожделением поглядывая на подруг раскупоривающих бутылку.
– Нет, нет... что вы!
Зоя Степановна хоть и предполагала, что в компании с Антоновой иным кончится не могло, всё же до последнего момента как бы и не ожидала такого предложения. Она просто вышла искупаться в ночном море, ведь это так романтично, хоть на поверку оказалось и не очень приятно... тем более водка чужая. "Нет, нет, всё, мне здесь делать больше нечего,"- эта мысль стучала в мозгу в унисон с дрожью от холода.- "Поскорее снять мокрый купальник, закутаться в халат и бежать в номер, чтобы всё это не имело последствий для здоровья. И вообще, что я тут делаю, ведь моё место сейчас рядом с сыном, а не с этими выпивохами".
– Ну, что вы, в самом деле, стесняетесь, понемногу ничего... дети уже заснули, никто ничего не узнает,- продолжала уговаривать, дрожа рядом Дзаблаева.
– Нет, мне
– Вальк, ты там скоро?! Мы тебе уже налили.
Зоя Степановна непроизвольно взглянула на Антонову и обмерла, забыв на мгновение о холоде - такого она даже от неё не ожидала. Сняв с себя купальник, та лишь накинула халат и не застегнув его стояла, во всей "красе", спереди абсолютно голая с бутылкой в одной руке и гранёным стаканом в другой.
Дзаблаева, отчаявшись уломать Зою Степановну, и спеша согреться, бегом припустила к уже остаканившимся сокомнатницам. Зоя Степановна зная наверняка, что парни из киоска во все глаза, насколько позволяла слегка рассеиваемая неблизкими фонарями, луной и звёздами темнота, подсматривали и потому, конечно, не могла прямо на пляже снять купальник. Она забежала в кабинку, расположенную в дальнем углу пляжа и там, превозмогая ужасную вонь (кабинка по обыкновению использовалась, не по назначению), избавилась, наконец, от купальника и одела показавшийся ей невероятно тёплым халат. Назад Зоя Степановна пошла в обход под прикрытием кустов окаймлявших пляж, чтобы не попасть на глаза выпивавшим. Но не слышать их она не могла, ибо "согревшись" и без того не робкие бабёхи заговорили ещё громче:
– ... Говорю тебе, брезгует она с нами пить,- стучала горлышком бутылки о стакан "банкующая" Антонова.
– Почему обязательно брезгует, просто не хочет,- не соглашалась Дзаблаева.
– А я те говорю сволочь она... я её сразу приметила. И что ты с ней носишься, хочешь к себе в школу переманить?- судя по произношению отдельных слов, Антонова уже слегка захмелела.
– Да ничего я не хочу... Просто нормальная она баба, толковая, деловая.
– Ой, ой деловая... Да ты с этой деловой и выпить у себя не сможешь, вот так как с нами. Она тебя сразу и заложит, да на твоё место и сядет, знаю я таких.
– Да брось, мелешь, что попало. Пей скорее, посуду задерживаешь, у меня уж зуб на зуб...
Зоя Степановна замедлила шаг, она не могла не вслушиваться, ведь говорили о ней.
– На лакай... Эх, сейчас бы ещё мужика для полного счастья. А, девки!?- раздался дружный смех, потом уже совсем заплетающимся языком вновь зашепелявила Антонова.- Вальк, а Вальк... ты ж меня знаешь, я ж расстелюсь перед тобой если надо.
– Да уймись ты... Не время сейчас, потом поговорим, на трезвянку,- отвечала недовольным голосом Дзаблаева.- В Москве созвонимся, там видно будет.
– Ты эт... Я тебе сразу позвоню. Поверишь, житья нет... Меня ж директрисса наша поедом... така же, как вот эта... интеллигентка долбаная. Поверишь, я если утром с похмелья, перед работой масло подсолнечное пью, чтобы запах отбить... ей бог... А с тобой мы ж душа в душу... Поверишь, я даже не поверила сначала, когда услыхала, что ты в директора вышла. Все ж наши девки... сама знаешь... Вальк помоги, возьми меня к себе, а то до выслуги точно не дотяну, попрут... улицы мести, подъезды мыть придётся на старости.