У рассвета цвет заката.Книга 1
Шрифт:
На требование прекратить безобразие я вежливо послала их к Сурдиву. Как к непосредственному начальству. В ответ они послали запрос своему непосредственному начальству, те своему… Судя по времени ожидания, до генерала эта цепочка дотянулась, так что можно считать, дошли. И вернулись с положительным ответом, первоначальное требование несколько изменившим. Теперь мне предписывалось ограничить исполнение традиции одним помещением, выбрать его немедленно, оградить «тихим» щитом и категорически запретить «животному» выть в других местах.
Ничего я выбирать не стала, уже на законных основаниях вернула «тихий» щит, снятый прежде, чем впустить «нюхачей», на ту комнату, что облюбовала Ылха. «Следилки» в ней они деактивировали сами.
В его утреннем преддверии и генерал был крайне любезен, приветлив. Любезно и приветливо напомнил:
— Ведите себя правильно, майор Эргон, не усложняйте себе жизнь.
А объяснения по поводу вечернего инцидента отложил на потом. Лучше бы он мое повышение отложил. И чем на дольше, тем лучше, в идеале — до никогда.
Стевнив же вообще любезность прямо-таки источал, сочился слащавыми комплиментами и предварительными поздравлениями, рассыпался в обещаниях совместного празднования нового звания. Руку подал, помогая в генеральский экипаж забраться. Руку я проигнорировала, затем еще раз проигнорировала, у перехода. Без третьего игнорирования обошлось, в Сантии оказаться в седле я успела до появления капрала.
Сантийский переход был одним из зачатков переходов, по каким-то причинам не ставших полноценными. В Тугдоланте таких насчитывалось около тридцати, разбросанных в произвольном порядке меж городами. Пользовались ими только в экстренных случаях, для постоянных перемещений они просто не годились. Пройти через такой единовременно мог лишь один человек в несколько минут, именно, несколько, интервалы были нестабильны, а силу из магов подпитки на каждое перемещение переход тянул в неимоверных количествах.
Война на экстренный случай более чем тянула и за последний год Сантийским переходом мы перемещались раз десять, лежал он в получасе ходьбы от Чарондола, а до ближайшего полноценного было больше трех часов конного хода, Сурдив же свое время экономил. Первым ушел Диникс, за ним генерал, потом я. Первые два интервала получились короткими, минут по пять, третий, перед капралом, удвоился, а Мустила ждать вовсе не стали, переход признаков активности не подавал.
Для нас все подготовили. Расчищенная площадка, артефакт, переводящий редкие выстрелы с обеих сторон, от громкости перевода закладывало уши, строй солдат, пока залегший, очевидно, по привычке, щиты, поднятые чилами, не пробивал и артиллерийский снаряд. Пробить их могли айши. Иногда я этого даже хотела. Чтобы разнесли к хлиту эти щиты и все закончилось. Не заканчивалось. За все пятнадцать раз в мою сторону не было сделано ни одного выстрела. Просто под обстрелы и перестрелки попадать случалось и не сказать, что редко. Верховный командующий тыловой жизнью тяготился, без «запаха битвы» долго не мог и на передовую наведывался регулярно. И я с ним. И как разбивается пуля о щит знала не понаслышке. Но не в эти проклятые разы психоатак на Лефлана.
С прошлого выезда сюда мало что изменилось. Обожженные выщербленные стены Чарондола, изрытая взрывами земля, неровные линии окопов. Месяц назад были еще тела убитых на грязном снегу и повальная злость от очередного неудавшегося штурма. И окончательное решение привлекать союзников. А эту неделю должно было быть затишье, и видимо, было. В окопах отдохнули, заскучали, на нас смотрели, как на развлечение.
Залегший строй принял предписанное уставом вертикальное положение, рявкнули приветствие верховному командующему, славу императору и победу Киллитенсу. Генерал речь проникновенно-патриотическую начал. Обычно она у него четверть часа занимала. Примерно столько по моим прикидкам оставалось до полудня. Проверить, ушли ли по назначению мои шифровки, я так и не смогла. Но… В третью я добавила предупреждение о себе. Для Лефлана. Для того, кто сможет отозвать его из Чарондола. Лефа здесь не было, я его не чувствовала. Если не совпадение, что полностью исключить нельзя, значит, предупреждение получили.
— … Тиренех Искорийский щедр на благодарность доблестным воинам. Каждый вклад в победу Киллитенса вознаграждается империей. Помните об этом. А теперь я обращаюсь к вам, солдаты Тугдоланта…
Сурдив добрался до заключительной части. Предложение сдаться, обещание сохранить жизнь и наглядный пример, обласканная почестями айша. Эту часть переводить мне, а затем узнавать о своих заслугах и принимать полковничий чин. Все по сценарию. Кроме прилетевшей генералу «болталки». И побагровевшего лица. Тем не менее, речь он закончил, но вместо приказа переводить последовал приказ:
— К переходу.
Первой мыслью было, что киллитенский шпион донес об отсутствии в Чарондоле Лефлана. Без главного зрителя, ради которого все затевалось, продолжать этот спектакль смысла не имело, потому Сурдив все свернул. Мысль продержалась до перехода. До быстрого обмена репликами генерала и задержавшегося Мустила.
— Где?
— Центральная площадь.
Еще одна надежда заняла место в череде несбывшихся. Или еще не заняла? Не займет, если все же начавшаяся операция завершится освобождением Льянса. Апатичное смирение, накрывшее меня вчера, отступило, явились собранность и концентрация на поставленной задаче. То, что в четвертом секторе, на центральной площади Орандола запущен код М-три-шесть, на совпадение не тянуло. Многовато совпадений. Место, время, реакция Сурдива… На мелочи он так не реагирует. Следующий этап — Д-шесть-девять, и до его начала мне необходимо оказаться в ресторане. Как? Два варианта: «завеса невидимости» и приказ генерала. Первый маловероятен. Роскошь одиночества мне не предоставят, а исчезнуть на глазах у всех… Можно просто повторить признание Райнара. Получится не так эффектно, высоких званий тугдолантской армии у меня нет, у меня их никаких нет, но с учетом сколько от меня этого признания ждут, можно считать, что на равных. А итог так и вовсе выйдет такой же. Второй вариант по реализации отстоял от первого недалеко и гарантия результата была под большим сомнением, однако, отстоял и шанс был. Если нестабильный переход не сыграет злую шутку, затянув интервал неактивности, и генерал не отбудет разбираться с происшествием, не дождавшись моего перемещения.
Уходили в том же порядке, в каком пришли сюда. Диникс, Сурдив, я, Стевнив, Мустил. Трех минут первого интервала мне хватило осторожно проверить брешь в ментальной защите генерала. Пока только посмотреть, определить силу воздействия, должного остаться незамеченным. И неслышно попросить: «Помогите, Всевидящие!». Просьба ощущалась не так, как раньше. Теперь я не просто верила в Всевидящих, я знала, что они есть. И немного выяснить обстановку.
— В Орандоле проблемы?
Генерал, нависший над магами подпитки, будто они своей волей могли поторопить неторопливый переход, бросил отрывисто и зло:
— Ют-Раш. Расстреляю всех, если упустят, — лишь после этого обернулся, на меня уставился как-то непонятно, тут же переключился на Кинтофа: — Мустил, почему я не слышу штурма?
Я краем сознания отметила, что приказ о штурме прошел мимо меня, сработала многолетняя практика, и это было последнее, на что она сработала. Сдержанность отказала вместе с мозгами, вся конспирация полетела в хлитову бездну, осталась одна мысль: «Леф!» и рвущееся на свободу неуправляемое пламя. Оно опалило ладони, взметнулось огненным облаком, обрушилось на… Никуда не обрушилось, зависло над Сурдивом.