У свободы цвет неба
Шрифт:
– За чем же?
– с той же легкой улыбкой осведомился маркиз.
Эрве был настроен сохранить остатки достоинства хотя бы в собственных глазах.
– За ответом на один вопрос, не касающийся ни твоих мальчиков, ни судьбы колонии, ни даже князя да Гридаха.
– Вот как, - усмехнулся Вейен.
– Что же, мне интересно услышать твой вопрос.
– Эта женщина из Нового мира, мистрис Бауэр.
Маркиз благожелательно кивнул.
– Так, Эрве, и что о ней?
На лице магистра Академии отразилась тяжелая работа мысли.
– Эйе, она ведь действительно не некромант. И не лжет, когда утверждает, что не колдует. Но я вижу в ее действиях не только политику и не только
– Младшему да Юну? Айрилю? После потери имени? Ты серьезно?
– Вейен развеселился.
– И как это пережила Онтра?
Эрве пожал плечами.
– Была шокирована, говорят, но согласилась на сделку и приняла мистрис в семью второй матерью своего сына.
– Без брачного соглашения?
– удивился маркиз.
– Эйе, ну конечно, - недоуменно сказал досточтимый.
– Это же Новый мир, у них эксклюзивное брачное право с обязательным скреплением союза нежной игрой.
– О Пророк, - вздохнул Вейен, - какой же бред.
– Ну да, - поморщился Эрве, - вот мистрис и настояла на формате, подтверждаемом сразу и правом их мира, и законом саалан. Она принята в клан да Юн как усыновившая Айриля. Но кажется, не слишком вдавалась в этот вопрос и даже не узнала о своих правах.
– Так, - Вейен да Шайни посерьезнел.
– И что же ты хочешь у меня узнать о ней?
– Эйе, кто она?
– задавая вопрос, Эрве смотрел на маркиза, как смотрят на близкого друга, ожидая помощи.
– Я ее совсем не понимаю. Мне кажется, она опасна, но не той опасностью, которую мы знаем и которой привыкли противостоять.
– Эрве, ты все-таки очень невнимателен, - вздохнул маркиз да Шайни.
– И у тебя слишком короткая память для предстоятеля. Мы оба видели это, хоть и давно.
– Да, признаю, - преодолевая раздражение и стыд, сказал магистр Академии.
– Ты прав, я действительно не помню.
– Мона Неля, - Вейен выронил эти два слова почти без выражения и глядел во время реплики в пламя камина. Потом он добавил, не меняя позы.
– Та смерть на ступенях храма, помнишь?
– Ты хочешь сказать, опять Магдис?
– магистр вытаращил глаза и вцепился в подлокотники кресла.
– Если я прав, то думаю, что да. Мои шпионы, живущие на Островах, рассказали мне, чему она научила Кэл-Аларца, и я думаю, что кроме нее, вариантов немного. И Эрве, если это действительно она, нам еще крупно повезло, судя по тому, что случилось с Унрио.
– И зная это, она настаивает на своей виновности во всех беспорядках в Озерном крае?
– изумился магистр.
– Эрве, ты все тот же, - терпеливо сказал маркиз.
– Женщина не знает, конечно. Она же из Нового мира. Но божество может не иметь намерений посвящать перчатку в свои планы. Кроме того, если они с Нелей пара, то первая была левой, забирающей, а теперь появилась правая, отдающая.
– Я понял, - сказал магистр, вставая.
– Благодарю тебя, Эйе.
– Не стоит, Эрве, - сказал маркиз, все так же глядя в огонь.
– Желать тебе удачи было бы дурной шуткой теперь, а сочувствовать я подожду.
– Да, Эйе. Конечно.
– Магистр Академии тихо вышел из кабинета маркиза, огляделся в поисках мажордома, но того не было видно. Он вздохнул и направился к двери, в осеннюю темноту улицы Роз, блестящей от мелкой водяной взвеси, принесенной ночным ветром с моря.
Следующий, седьмой, день суда у Полины Бауэр был свободным. Из представителей края пригласили только Марину Лейшину. Удивительно учтивый и даже галантный Жехар предложил Полине провести день в городе, и она, подумав, согласилась. День вроде обещал быть ясным, и представившаяся возможность отвлечься от тяжелых
– Для полдника сойдет, - подытожил Жехар.
– Пережидаем облако здесь.
– Туман?
– переспросила Полина.
– Нет, это облако, - повторил Жехар.
– Оно просто опустилось на город, его вытеснили сверху другие облака, они придут завтра. Будет шторм, но мы проведем день под крышей. Завтра ты нужна на заседании, сегодня нет.
– Большое оно, это облако?
– с интересом спросила Полина.
– Да, - ответил ее страж.
– Как гора за Исюрмером, может, больше. Оно будет долго таять. Хорошо, что тут музыка. Нам не будет скучно.
А заседание оказалось полностью посвящено разбору ошибок и промахов представителей Академии в Озерном крае. Досточтимый Эрве, магистр, чувствовал себя едва ли лучше Унрио да Шайни в третий день суда.
Сперва досточтимая Хайшен развернуто и подробно рассказала обо всех ошибках, допущенных во время исследования края. Резюме ее было суровым: экспедиция оказалась на территории, где под каждым поселением кости в четыре слоя и старые боги заходят на чай так запросто, что никто уже даже не достает парадную посуду. Эта обыденность всех и обманула, но это скорее объяснение, чем оправдание. Оправдания этому нет, поскольку исследование провалено. Из-за этой невнимательности в начале процесса интеграции представления были неверными, а верифицировать их никто не стал, маги ждали, пока окружающий Новый мир подстроится к представлениям досточтимых, а он не стал, он тренированный и упорный.
Марина Лейшина, выйдя после Хайшен к столу Совета, так же подробно и аргументированно доказала принципиальную неправомочность применения права саалан в крае. Затем она перешла к конкретике, поставив досточтимым в вину не только репрессии, но и ограничение доступа к контрацепции для женщин при нулевой ее доступности для мужчин. Следствия этого ограничения она перечисляла не менее четверти часа. А потом сказала:
– При подобном подходе к вопросу бороться с проституцией и торговлей детьми можно до скончания времен, и ситуация меняться не будет. Забрав с панели одних, вы обнаружите там других завтра же только потому, что им больше некуда деться. Выкупив или изъяв с улицы детей недобросовестных родителей, вы обнаружите завтра ту же ситуацию в других семьях, потому что родительская добросовестность обеспечивается еще и способностью обеспечить и вырастить, а эти две задачи в наших условиях решаются непросто.