Убить Горби
Шрифт:
– Не успел пока, товарищ полковник. Хотя однажды, в Афгане это было, рыбу пытался голыми руками поймать. Так жрать хотел… Малька проглотил, помню. Холодный он, скользкий и противный.
– Ладно, у тебя все впереди. А я вот, знаешь ли, рыбак заядлый. Обычно мы в отпуске с товарищами, ну, с которыми служил там и тут, на Волгу мотались. Есть один островок неподалеку от Тольятти. Рыбалка там… – Батя мечтательно вздохнул. – Ты стерлядь полуметровую видал когда-нибудь?
Олег покачал головой.
– А я видал. Потом, уже вечерком, разожжем костерок. Ветер огонь раздувает, угольки быстро образуются. Водочку
– Леонид Антонович, – перебил его Олег. – А вы знаете, Горбачев неплохо поет.
– Тфу ты, Олег, – расстроился Батя. – Что ж ты рассказ мой своим Горбачевым испортил?
– Извините, вспомнил, как выводил его из «Зари». И вот, думаю сейчас, что напрасно.
– Зря думаешь, капитан. Был приказ. Ты приказ выполнил. Сиди и не вякай.
– Товарищ полковник, скажите, мы что делаем? Куда идет катер? Когда домой-то уже?
Батя вздохнул.
– Ну, чего тут говорить, Олег? Не полетел с нами Горбачев, и хорошо. Это поступок. Теперь он опять президент, опять сидит в Кремле. Всех перехитрил, и нас с тобой тоже. А те, кто должны были его здесь ожидать, свою работу выполнили. И враги, что мину под нашим автобусом взорвали, и друзья: капитан этот, мой товарищ, и господин Кристодулу, да и все остальные. Потому что других приказов им не поступало, понимаешь? Знаешь, почему? Некому их отдавать! Все остались как бы посередке, в том числе мы с тобой. Для всех лучше, если бы нас не было, поскольку, во-первых, слишком много знаем, опять же, ты еще и слышал, как Горбачев поет… Во-вторых, не питай иллюзий, будто за спасение президента тебе скажут спасибо. Наоборот. Ты был замешан в заговоре с целью сам знаешь, какой. А может, мы хотели его тут укокошить, за границей? Кстати, логично: президент ликвидирован при попытке к бегству за кордон с целью формирования правительства в изгнании! Да еще и на острове, считающимся форпостом британской разведки. Хорошая мысля. Только приходит опосля. – Батя скверно выругался.
Ошеломленный, подавленный слушал Олег своего наставника и не мог поверить. С мостика спустился капитан Зорбас.
– Господа, – сказал он, – мы скоро будем за пределами двенадцатимильной зоны. Прошу вас временно перейти в каюту.
– А что такое? – спросил его Батя.
– У меня инструкции, – ответил капитан. – В любом случае, так будет лучше. Паракало… Пожалуйста.
Пожав плечами, Олег и Батя спустились в небольшую уютную каютку со всеми удобствами.
– Здорово как! – воскликнул Олег. – Вот это оснащение! Тут тебе и кофе-машина, и даже плита есть. И спальня… Вот бы Пашка порадовался. Как специально для него сделано, чтобы поражать воображение девчонок.
– Ты про какого Пашку? Про Семенова?
– Ага. Где он сейчас? Не знаете, случайно?
– Не имею понятия, – соврал Батя.
– Жалко. А лодка классная. Эх, мне такую никогда не купить!
Олегу послышалось, будто к ровному гулу двигателя яхты добавились посторонние звуки. Первое, что он увидел, из любопытства поднявшись из каюты на палубу, было напряженное лицо Зорбаса.
– В чем дело? – спросил он капитана.
– Мы в нейтральных водах, – бесстрастно ответил тот, внимательно наблюдая за поведением волны. – За нами идет катер без опознавательных знаков. Я думал сначала – турецкий патруль. Нет. Требуют остановиться.
– Что собираетесь предпринять?
– Воды нейтральные. Флаг он не выбросил. Надо защищаться. В каюте в кровати под матрацем два автомата и запасные магазины.
– А вот это дело! – воскликнул Олег по-русски и ринулся в каюту.
И минуты не прошло, как они с Батей заняли оборону на корме.
– Я буду маневрировать – крикнул Зорбас, – чтобы им было трудней попасть в двигатель, если начнут стрелять. Но лучше, если вы их опередите.
Вместо ответа раздались две короткие очереди. Преследователи ушли резко влево, после вправо, открыв часть кормы. Олег дал длинную очередь. Мотор чихнул и заглох. Зорбас же дал полный газ, стараясь подальше уйти от места столкновения.
– Стоп машина! – крикнул вдруг Батя.
Олег взглянул на него вопросительно.
– Хочу узнать, кто за нами гонится, – пояснил полковник. – Капитан! Давай к лодке!
Зорбас пожал плечами и, развернувшись, начал подходить к судну преследователей. Приблизившись, они увидели человека, повисшего на руле. Видимо, его намертво срезала автоматной очередью. Из лодки доносились приглушенные стоны.
– Товарищ полковник, разрешите перейти на лодку и попытаться допросить раненых?
– Давай, – кивнул Батя, – только осторожно. Похоже, там еще есть каютка. Гляди, чтоб не пальнули.
– Не переживайте, Леонид Антонович, в кишлаках пострашней было, так что я привык спину оберегать. А тут пространство маленькое совсем. Где им спрятаться-то?
Зорбас искусно пришвартовался к лодке преследователей. Пока он колдовал с веревками, Олег уже был на борту. Убедившись, что рулевой мертв, Олег приступил к проверке раненых. Их оказалось двое. Рядом лежали автоматы советского производства.
– Who are you! – прорычал Олег, приставив автомат ко лбу раненого. – You tell me the truth – you live! You lie and you die, sucker!
– Олег!!! Сзади! – прокричал полковник.
Олег обернулся и увидел, как откуда-то левее кокпита, где, видимо, действительно находилась каюта, выныривает человек с пистолетом. Он уже готов был пустить пулю в спину Олега, но крик Бати отвлек его, и он несколько раз выстрелил на этот крик, в сторону лодки капитана Зорбаса.
Олег выпустил в него длинную очередь из автомата.
Вернувшись к раненому, он увидел, что тот потерял сознание. Попытки привести его в чувство успеха не имели. Олег проверил его карманы и ничего не нашел. В это время с лодки раздался тихий голос полковника:
– Товарищ капитан… не мог бы ты подойти…
То, что Олег увидел, когда вернулся на катер, повергло его в шок. Леонид Антонович полулежал на палубе. Его белоснежная рубашка постепенно окрашивалась в красный цвет. Капитан заглушил двигатель и молча наблюдал за происходящим. Лодку изрядно покачивало на волнах.
– Олег, – прошептал Батя. – Я ж тебе говорил: осторожней. А ты мне со своим Афганом… Эта бравада ваша… Елки-палки! Больно-то как. Значит, возможно, буду жить.
– Сейчас, товарищ полковник, сейчас перевяжем, все будет хорошо. Капитан! Есть какие-нибудь бинты? Перекись, аптечку тащи!