Убить Хранителя
Шрифт:
На меня, застывшего в нерешительности у края сада, начали коситься некоторые гости. Тянуть больше нельзя.
Я взял разгон с места, как заправский спринтер. Ноги вдруг понесли с невероятной скоростью, казалось, что вот-вот я оторвусь от земли и либо взмою в цветные облака, либо врежусь в ближайшее фруктовое дерево. Последний толчок ногой, действительно, поднял меня на высоту, которой ни один спортсмен с Земли никогда в прыжке не достигнет.
С ужасом в глазах я понял, что подлетел на добрый десяток метров! Сердце на миг замерло и заколотило
Нелепо размахивая руками и ногами, завывая, как побитый пес, я летел над фруктовым садом. Гости с восторгом наблюдали увлекательное представление, которое затеял для них невероятный Ральф, покоритель воздушных стихий. Некоторые указывали пальцем и хохотали.
Полет оказался недолгим. Сила притяжения безошибочно работала и в этом мире, каким бы сказочным он ни казался. Я уже собирался рухнуть в траву, но приземлился на ноги — они коснулись земли с невероятной подготовленностью, я даже почувствовал, как напряглись упругие мышцы. Тут же ноги спружинили, и я снова оказался в воздухе! Хотелось бы сказать, что воспарил как гордый орел. Вот только орлы не летают вверх тормашками с дикими воплями в пяти метрах над землей.
Вопя и размахивая руками, я грохнулся на один из столов. Вся снедь, какая там только была, разноцветными брызгами разлетелась из-под меня по всему саду. Таким нестандартным способом гостям удалось попробовать одновременно и напитки из вафельных стаканчиков, и цветной крем от тортов с пирожными, и даже какое-то заливное.
Провал! В эту секунду показалось, что я погиб. Как такое могло произойти? Что творилось с гравитацией в этом странном мире? Или это фокусы нового тела?
Сгорая от стыда, под шумный смех, я сполз со стола, увлекая за собой белоснежную ажурную скатерть и остатки блюд.
Неожиданно ко мне подскочил Мэлдаф и, звонко смеясь, бухнул мне на голову пирог ярко-малинового цвета. В то же самое мгновение гости ринулись к столам, похватали пирожные и начали кидать друг в друга. Рианесс, хозяйке торжества, досталось больше всех. Ее мятное бальное платье оказалось разукрашенным во все мыслимые и немыслимые цвета от начинок и соусов.
— Я всегда говорил, что Ральф лучший шутник в городе! — прокричал Мэлдаф, уворачиваясь от очередного пирожного.
Очень быстро гости избавили от блюд несколько больших столов. Во время пирожного боя народу прибавилось — приходили новые люди и с искрящимся весельем в глазах присоединялись к этой гастрономической вакханалии. Кто-то в порыве страсти даже схватил огромную хрустальную крюшонницу и, гогоча на весь сад, вылил на себя густой лиловый напиток.
Когда страсти немного поостыли, я непринужденной, как мне казалось, походкой, хотя выглядел, скорее всего, неуклюже, подошел к имениннице и поздравил с двадцатилетием. Посмотрев на меня, Рианесс не удержалась и залилась веселым смехом.
— Согласен, — смущенно произнес я, — покрыт тортом и пирожными, но от этого мои пожелания не становятся менее искренними! Хотя и вы, миледи, выглядите не хуже…
— Я без ума от тебя, Ральф! — воскликнула Рианесс сквозь смех — Ты так всех взбудоражил! Я дол сих пор не могу перестать смеяться. Уже живот болит!
В этот момент подошла Малена. Демонстративно обняла меня за шею и поцеловала в губы. Вернее, даже не поцеловала, а прижалась пухлыми мягкими губами и так и стояла, наверное, с долгую минуту, в течение которой я даже забыл, как дышать. Находясь в этом нежном плену, заметил, как Малена бросила странный взгляд на Рианесс, та, немного смутившись, сделала шаг назад и наступила на ногу кому-то из гостей, тот вскрикнул, но тут же засмеялся и увлек именинницу в легком танце к ближайшему столу с напитками. Этим гостем оказался Мэлдаф.
Оторвавшись от моих губ, Малена отпила из вафельного стаканчика, который все это время держала в руке, и звонко засмеялась. Из ее рта вылетели фиолетовые искры. Видимо, то был один из напитков, крюшонницу с которым надел себе на голову незнакомый мне гость. Незнакомый! Да я вообще здесь никого не знал. Или не помнил, что ближе к истине, ведь тело-то носил чужое, а значит и главный орган — мозг — тоже принадлежал другому парню. Но с моим перемещением воспоминания растерялись Ральфа куда-то растерялись.
Малена отдала мне стакан. Одним глотком я допил остатки коктейля, похожего на фруктовый пунш. Эффект последовал незамедлительно. Изо рта вырвался сноп фиолетовых искр. Я стал похож на причудливый бенгальский огонь. Мной обуял невероятный приступ смеха. Малена захохотала еще громче. Смеялись и Рианесс с Мэлдафом — они держались за руки и искрили. Остальные гости тоже принялись за напитки, разбивались на группы, разбредались по саду, окружали столы, а некоторые даже улеглись на траву и о чем-то беседовали.
Некоторые гости подошли к нам. Какой-то высокий парень с добрым румяным лицом неожиданно сказал:
— Ральф! А расскажи парочку историй о влюбленных собаках!
Я оторопел, когда понял, что слова Мэлдафа оказались не просто местной фигурой речи. Значит, этот Ральф, чье тело я сейчас занял, слыл здесь душой компании и любителем веселых историй, а может, и скабрезных шуток.
Просьба поставила меня в тупик — ни разу в жизни не слышал ни одной истории о влюбленных собаках. Открыл было рот, чтобы попытаться ответить, как-то отвертеться, но тут подскочил Мэлдаф и спас положение.
— Так-так! У нас дела, всем пока! Рианесс, с днем рождения! Прости нас, но нам с Ральфом нужно бежать. Возникли неотложные дела. Желаем всем наискриться! До новых встреч!
Все это он говорил, одновременно утаскивая меня из сада и энергично размахивая рукой.
Рианесс и Малена в недоумении переглянулись. Кто-то из гостей вздохнул, видимо, сожалея, что не услышит новой истории о псинах. Впопыхах я лишь успел всплеснуть рукой. А уже через минуту оказался в том самом безлюдном переулке, который привел нас в сад Рианесс.