Убить ворона
Шрифт:
– Меня не было дома последние два дня, – начала рассказывать Елена.
– Это я уже понял, – холодно сказал Турецкий. – Я звонил тебе, даже заходил вчера вечером…
Турецкому хотелось сразу задать вопрос, куда она уезжала и почему, уезжая, не поставила его в известность. Он думал, что у них более серьезные отношения. Елена как будто угадала его мысли.
– Я звонила тебе – и в гостиницу, и на работу. Но не дозвонилась, – оправдываясь, сказала она.
– При желании всегда можно было дозвониться, – несколько грубовато перебил ее Турецкий. – Сегодня же смогла разыскать меня на заводе.
Впрочем, сейчас было не до обид. Сейчас было необходимо разобраться с ружьем. К тому же Савельева сразу же своим независимым видом дала понять, что оправдываться не собирается.
– Так как ты обнаружила пропажу ружья? – снова спросил Турецкий.
– Как! Я приехала, а ружья нет, – нервничая и раздражаясь, ответила Елена.
– Это я уже слышал. Дверь была взломана? Что-то из вещей пропало?
Турецкий внимательно оглядывал все вокруг. За время своих посещений Савельевой он довольно хорошо запомнил расположение вещей в ее квартире.
– Нет, все вроде бы на месте, ничего не тронуто, – Савельева вслед за Турецким бегло осмотрела комнату.
– Дверь была взломана?
– Нет, закрыта – только не на два поворота, как я закрывала, а на один.
– Ключи от квартиры у кого-нибудь еще были? – продолжал Турецкий.
Он вышел в прихожую, открыл входную дверь и оглядел замок.
– Нет, только у меня, – ответила Савельева.
Никаких следов от насильственного вскрытия замка Александр не обнаружил.
– А у мужа? – задал он следующий вопрос.
Елена задумалась. Было такое ощущение, что про мужа в связи с пропажей ружья она и забыла.
– Да, у мужа были, – растерянно ответила Савельева.
Турецкий достал из «дипломата» пакет, в котором находились ключи, найденные на месте убийства Сабашова. Уже там, на месте преступления, выказывалась версия, что их оставил убийца. Перед тем как идти к Елене, Турецкий как раз получил их обратно из экспертно-криминалистичекого отдела областного управления внутренних дел. Отпечатков пальцев не было, ключи были стандартные, заводские.
Александр открыл входную дверь и попробовал закрыть ее этими ключами. Ключи подошли к двери квартиры Савельевых.
– Как это? – изумленно произнесла Елена, глядя, как Турецкий открыл и закрыл замок своими ключами.
– Теперь я буду приходить к тебе даже тогда, когда ты не захочешь меня впускать, – нервно улыбнулся Александр Елене.
– Откуда? Что это? – Она ждала от Турецкого объяснений.
Александр молча вернулся в комнату и стал осматривать шкафы, полки, столы.
– Что ты делаешь? – удивленно спросила Савельева.
– Произвожу обыск, – холодно ответил Турецкий. – Или тебе предъявить постановление о производстве обыска?
Савельева оскорбленно пожала плечами.
– Делай что хочешь, – она подошла к окну и встала к Турецкому спиной.
Турецкий заглянул под кровать. Он вытащил оттуда сумку со слесарными инструментами, несколько коробок с обувью. Потом достал небольшой ящичек, обернутый тряпкой. Он развернул его. В нем оказались коробочки с патронами от ружья. Одна из коробочек была вскрыта, и в ней не хватало нескольких патронов. Внимательно оглядев ее, Турецкий, сдерживая волнение, обратился к Савельевой.
– Это патроны твоего мужа? – спросил он, стараясь казаться как можно спокойнее.
Елена с нежеланием повернула голову и бегло взглянула на патроны.
– Да! Это его, – произнесла она.
– Прекрасно, – неприятно усмехнулся Турецкий. – Твой муж, скорее всего, убийца!
– Что? – невольно вырвалось у Савельевой.
Елена медленно повернулась к Турецкому. Он обстоятельно заворачивал ящик с патронами снова в тряпочку.
«Вот оно и выстрелило, – вспомнил Турецкий, как цитировал Чехова в связи с висевшим на стене у Савельевой ружьем. – Только неужели мы уже в конце нашей пьесы?»
– Что ты хочешь этим сказать? – Елена нетерпеливо ждала ответа Турецкого.
– Только то, что уже сказал. Скорее всего, из ружья твоего мужа, вот этими патронами был убит Сабашов.
– Как? – растерянно произнесла Савельева. – Валентин Дмитриевич?… Я ничего не знала…
– Если учесть, что ружье было взято из твоей квартиры, которую открывали вот этими ключами, найденными на месте убийства, то выводы напрашиваются сами собой, – сделал заключение Турецкий. – Могу еще добавить, что эти ключи не являются дубликатом. Они заводского изготовления. То есть возможность того, что некто подделал ваши ключи, исключается.
Турецкий вопросительно взглянул на Савельеву, ожидая от нее каких-то разъяснений, но Елена продолжала молчать. Наконец она испуганно посмотрела на Турецкого.
– Как это случилось? – тихо произнесла Елена.
– Что? Кража ружья? – внимательно оглядел он Савельеву.
Турецкий сам не понимал, почему он так жестко сейчас разговаривал с ней.
– Нет, – медленно покачала она головой. – С Валентином Дмитриевичем…
– Я это еще отправлю экспертам. Но почти уверен, Сабашова застрелили из ружья в лесу, когда он ехал к Бурчуладзе. Кстати, ехал еще и для того, чтобы повидаться с твоим мужем.
Она потерянно взглянула на Турецкого, но, не выдержав его пронизывающего взгляда, тут же отвела глаза.
– Я не знаю, что происходит, – еле слышно сказала она. – Честное слово… Все это какой-то кошмар!
– Скажи, а куда ты уезжала на эти дни? – Турецкий устало опустился в кресло и закурил.
– Я уезжала к матери, – взволнованно ответила Елена.
Ей показалось, что он спросил ее об этом неспроста.
– Зачем? – так же жестко и конкретно продолжал спрашивать Турецкий.