Шрифт:
Посвящается моей очаровательной жене Джулии, без которой эта книга не состоялась бы, а Феликс оставался бы обычным полосатым котом.
Предисловие
Данная книга, сюжет которой представляет собой «крутой» детектив, стала плодом моей любви к фантастике и Древнему Риму.
С тех пор как я пошел в начальную школу и в мои руки попали комиксы «Астерикс», меня всегда влекла история древнего мира, и в частности Рима. Это влечение особенно обострилось во время первой поездки с родителями в Италию – моему горю не было предела, когда они тащили меня в «очередную церковь
События романа разворачиваются в Эгретии, вымышленном городе, поскольку я не хотел привязываться к конкретному периоду римской истории с реальными фигурами и событиями. Этот город стал собирательным образом тысячелетней Римской республики, многих имперских земель, а также экзотических территорий того времени, как, например, Александрия. Для фантазийного мира я позаимствовал многие латинские термины и даже чрезмерно увлекся некоторыми. Надеюсь, многие из них будут вам понятны из контекста, однако для лучшего понимания в конце книги вы найдете глоссарий и некоторые заметки.
И наконец, я благодарю людей, которые вдохновили меня на создание книги и помогли мне в этом. Прежде всего это моя жена и муза Джулия, мои друзья и родные, выполнявшие функцию редакторов, – Рамит Меер и ее муж Эрик Кляйн, друзья Алекс Эбрейт, Боаз Карни, а также Липакши и Ракеш Дас. С вашей помощью книга стала намного лучше.
Надеюсь, вы насладитесь прочтением этой книги так же, как я насладился ее написанием.
Карты
Карты с высокой разрешающей способностью, а также расширенный глоссарий, короткие рассказы и многое другое см. на сайте egretia.com.
Свиток I – Кэзо
Глава I
Пробираясь через густые заросли, я с трудом мог рассмотреть что-либо у себя под ногами – тьма лишь слегка была разбавлена тусклым лунным светом, а густой белый туман обволакивал все вокруг, заслоняя корни деревьев. Спотыкался и падал, но вставал и шел дальше. Сквозь густые ветви деревьев я видел смутные проблески звезд, которые были слишком высоко, чтобы осветить мой путь. Все, что я мог видеть, – это туман: туман впереди меня, за моей спиной, куда ни поверни – повсюду эта навязчивая дымка. Я продолжал идти. Несмотря ни на что, я направлялся к своей ужасной цели.
Поляна.
Выйдя на лужайку, я замедлил шаг, осторожно ступая на залитую лунным светом траву. На самой кромке поляны краем глаза я заметил что-то похожее на отблеск лунного света на темно-фиолетовом мехе, но, повернув голову, не увидел там ничего, кроме серо-белой дымки и листьев.
Медленно добрел до середины поляны. Слабое сияние луны придавало траве особый вид – все, казалось, было покрыто хрупкими серебряными капельками.
Впереди я увидел колодец. Я знал, куда направляюсь, и понимал, что именно здесь находится цель моего нелегкого пути.
Подойдя к колодцу, я обхватил ладонями его края и поднял голову, чтобы посмотреть на звезды. Я не сводил с них взгляд, и они холодно мерцали мне в ответ.
Все-таки я заставил себя заглянуть в колодец. Мне стоило невероятных усилий посмотреть на то, что в нем находилось. Ведь именно за этим я пришел, именно это и было целью моего ночного скитания. Мне нужно было собственными глазами увидеть то, что хранила в себе тьма колодца.
Никакого желания делать это у меня не было, но я понимал, что должен. Я обошел колодец, чтобы не закрывать лунный свет и рассмотреть его содержимое.
Я посмотрел вниз и увидел тело без рук и ног, покачивающееся на дне лицом вверх. Я смог рассмотреть разлагающуюся плоть, шрамы на мраморной груди, обезображенное лицо, застывший взгляд правого глаза и личинок, выедающих левую глазницу и часть щеки. Но несмотря на то что тело было сильно изуродовано, несмотря на тусклость лунного света, я все равно смог узнать ее…
Несомненно, мой дикий крик могли услышать все соседи вокруг. Я сидел на кровати, покрывшись капельками пота.
«Даша! – закричал я, – Даша, ты, глухая тетеря, где тебя носит, когда ты так нужна?»
Бесполезно. Хоть из пушки стреляй, все равно не удастся ее разбудить. Мне уже давно стоило избавиться от нее, но я терплю ее, поскольку она единственное, что осталось мне от отца.
Я поднялся в поисках воды, чтобы умыться. Я никогда особо не отличался трепетным соблюдением социальных норм поведения, поэтому нагишом поволокся из спальни в сад. Сунул голову под прохладную струю воды. Смыв остатки кошмарного сна, я поднял глаза и увидел безумную улыбку на каменном лице фавна, будто он сам окатил меня струей свежей воды. Это статуя, украшающая верхнюю часть фонтана, была творением неизвестного скульптора, что неудивительно. Верхняя часть человека, ноги козла, безумный взгляд, злобная ухмылка. В правой руке он держал гусли, левой сжимал член, размерам которого мог бы позавидовать Приап. Мой отец всегда отличался ужасающим вкусом в декоре интерьера.
Начало светать. Даша наверняка отправилась на рынок за свежим хлебом и другими продуктами. Я пошел на кухню, наскреб несколько старых корок и отправился в свой кабинет. Войдя, я посмотрел на стол и увидел развернутый свиток Никандра с каталогами и описанием ядовитых тварей, тарелку с остатками вчерашнего ужина – цыпленка в соусе, а рядом пустой кубок из-под вина. Должно быть, именно это стало причиной моих ночных кошмаров, и у меня не было ни малейшего желания переживать их снова, даже днем.
Вместо этого я решил погрузиться в воспоминания Плавта. По его словам, собственная жизнь Плавта была еще более абсурдной, чем его пьесы. Хотя я не нашел ничего увлекательного – только иностранные короли и наложницы, диспепсия и опьянение.
Даша неторопливо вошла в мой кабинет, вернув меня на землю. «К вам посетитель, домине, – сообщила она своим хриплым голосом. – И он при деньгах».
Утро уже не было таким ранним. Из окон доносились звуки окончательно проснувшегося города. Пока я был погружен в чтение, Даша, по всей видимости, вернулась с покупками и занялась повседневными хлопотами. Многие люди ставят у дверей высокого крепкого раба, который отпугивает возможных посетителей и не позволяет непривлекательным социальным элементам войти без приглашения. У меня же была Даша. Она устраивала меня по трем причинам: во-первых, у меня не было средств содержать хорошего работника; во-вторых, даже самые стойкие смельчаки теряют дар речи и отходят в сторону перед пристальным взглядом Дашиного косящего глаза; а в-третьих, в моем деле образ старой карги – даже ее фальшивый образ – может создать правильное впечатление.