Убийства шелковым чулком
Шрифт:
– Заместитель комиссара? Ах да, сэр Пол Грейем - кажется, он сейчас занимает эту должность. Я немного с ним знаком.
– Да, он упомянул, что знает вас. Слушайте, Плейделл,- твердо сказал Роджер,- перестаньте ходить взад-вперед, налейте себе виски с содовой и сядьте возле камина. Я хочу поговорить с вами, но не могу этого сделать, пока вы бродите, как лев в клетке.
– О чем вы хотите поговорить?
– Разумеется, о деле. Я всегда должен с кем-нибудь говорить о расследовании,- откровенно признался Роджер.- Конечно это тяжкое испытание для моих жертв, но мне здорово помогает прояснить идеи, роящиеся у меня в голове.
–
Роджер набил и зажег трубку.
– Вот что я хочу вам сообщить,- начал он,- и вы поймете, почему полиция, включая моего друга старшего инспектора Морсби, в данном случае не подходит на роль моего наперсника. Я чую нутром, что Скотленд-Ярд идет по неправильному пути!
– Вот как?- осведомился Плейделл с интересом, достойным подлинного Ватсона.
– Да. Это относится и к бумаге с запиской леди Урсулы, на которую они возлагают такие надежды, и к сегодняшнему убийству. По-моему, такое преступление невозможно раскрыть с помощью обычных методов британской полиции. Здесь в основе психология, и я убежден, что до истины можно добраться только психологическими методами.
– Я склонен с вами согласиться,- кивнул Плейделл.
– Возьмем, к примеру, этот отпечаток,- продолжал Роджер.- Какой от него толк, если по нему нельзя обнаружить соответствующий палец? В полицейской картотеке его наверняка не найдут - ведь это не обычный взломщик. Им можно воспользоваться только для проверки, когда подозреваемого арестуют, но не для его поисков. А описание консьержем мужчины в синем пальто и с замшевыми перчатками может подойти к нескольким тысячам молодых людей только в одном Лондоне. Нет, чем больше я об этом думаю, тем сильнее убеждаюсь, что сегодняшнее преступление не поможет нам найти убийцу. Это означает, что полиция окажется отброшенной на предыдущую стадию и вновь сосредоточится на записке. Конечно они могут добиться каких-то результатов, но я в этом Сомневаюсь.
– Ну?
– Ну, если так, то с этого момента моя линия расследования расходится с линией Скотленд-Ярда. Я не считаю себя обязанным следовать за ними по пятам. Если мне кажется, что полиция идет по неверному следу, я вправе избрать другое направление.
– Безусловно.
– И я хочу, чтобы вы мне помогли.- Роджер устремил взгляд на собеседника.
– С удовольствием,- отозвался Плейделл.- Это очень любезно с вашей стороны, и я охотно воспользуюсь такой возможностью. Вы ведь знаете, что мне, как и вам, не терпится поймать этого дьявола. К тому же,- мрачно добавил он,- мною движет личный интерес.
Роджер кивнул. Предложение не было импульсивным. Он обдумывал его осуществление еще до того, как позвонил Плейделлу, и пришел к выводу, что согласие жениха леди Урсулы (в котором не было никаких сомнений) не принесет никакого вреда, но может принести немало пользы. Плейделл был умным человеком и, безусловно, хорошо разбирался в людях. Кроме того, участие в официальном следствии помешает ему действовать на свой страх и риск, а Роджер очень беспокоился, как бы избыток поваров не испортил суп.
– Скотленд-Ярд обладает совершеннейшим механизмом для охоты за преступниками,- продолжал он, задумчиво покуривая.- Но подобное дело способно насыпать песок ему в подшипники. Ведь
– Пожалуй,- согласился Плейделл.
– Если вы обратитесь к статистике успешно расследованных убийств в нашей стране,- добавил Роджер, оседлав своего конька,- то увидите, что, если убийцей становится преступник, уже известный полиции, его почти всегда ловят - попадание в архивы Скотленд-Ярда практически сводит к нулю возможность выйти сухим из воды. В расследовании убийства такого типа паша полиция, возможно, опережает все прочие. Учитываются не только физические, но и психологические особенности - например, Билл Джоунс, любит после ограбления полакомиться малиновым вареньем из буфета; Элф Смит всегда проникает в дом через люк на крыше; Джо Робинсон целует горничную, которой угрожает револьвером, и так далее. Неудивительно, что убийца с криминальным прошлым всегда оставляет за собой, помимо конкретных улик, полдюжины характерных признаков, по которым полиция может сразу же установить его личность.
– В самом деле?- с интересом отозвался Плейделл.- Я и понятия не имел, что полицейские архивы ведутся так тщательно.
– Да, но когда полиции приходится иметь дело с убийцей иного рода - с человеком, о котором они заранее ничего не знают,- вы обнаружите, что, если он не оставит какую-нибудь неопровержимую улику или кто-нибудь не сделает заявление, непосредственно на него указывающее, его попросту не могут поймать. То, что большинство убийц все-таки ловят, свидетельствует лишь о том, что упомянутые улики или показания наличествуют почти всегда.
– Очевидно, убийца, как правило, глуп,- заметил Плейделл.- Иначе он не стал бы таковым.
– Вот именно. Короче говоря, если вы изучите нераскрытые убийства за последние пятьдесят лет, то обнаружите, что все они относятся к упомянутой категории: улики и прямые свидетельства отсутствуют, а нить, за которую цепляется полиция, не приводит никуда. Поэтому я спрашиваю вас: если нить, связанная с запиской, не даст результатов, не следует ли отнести к данной категории и это дело?
– На мой взгляд, безусловно.
– То-то и оно. Значит, полицию ждет фиаско. Иными словами, если мы хотим, чтобы преступника поймали, то должны ловить его сами.- Достигнув кульминационного пункта, Роджер зажег трубку, успевшую погаснуть во время его монолога, и начал молча курить.
Пауза продолжалась несколько минут.
– Я рад, что вы предложили мне сотрудничать, Шерингэм,- заговорил наконец Плейделл,- так как у меня есть идея, которую, по-моему, стоит обдумать. Если бы не ваше предложение, я бы, вероятно, не стал бы делиться с вами, а занялся бы ею сам. Но сейчас я бы хотел узнать, что вы думаете об этой идее, хотя, вполне возможно, в пей ровным счетом ничего нет.
– С удовольствием вас выслушаю,- искрение отозвался Роджер. Любая идея Плейделла казалась ему достойной рассмотрения.
– Ну,- медленно продолжал Плейделл,- вам никогда не приходило в голову, что мы можем добраться до этого человека благодаря его профессии? Например, если мы установим, что он врач, а затем отберем всех врачей в списке побывавших на Ривьере в прошлом феврале, то значительно продвинемся вперед.
– Разумеется,- с энтузиазмом согласился Роджер.- Вы имеете в виду, что знаете его профессию?