Убийства в замке Видер

Самойлова Лилия

Вилма тем временем недоумевала:

— Господи, что нужно этому господину?

— Думаю, кров, фрау. На улице страшный буран.

— Буран? — удивлённо переспросила баронесса, и дворецкий, подойдя к высоким узким окнам, приподнял бархатную портьеру.

За стеклом бушевал буран, и Габи удивлённо сказала:

— Странно, я даже не слышала, как он начался.

— Осенние сюрпризы, — глубокомысленно изрёк Потсдорф.

Повелитель моды не обращал внимания ни на что. Он играл со своей собачонкой, которая

уже насытилась и теперь изъявила желание поиграть.

— Это уже ни в какие ворота. Собака за столом, — брезгливо глядя, сказал Шондер.

— Вы на всё смотрите сквозь пелену презрения, — заметил Потсдорф, отрезая очередную полоску жаркого. — Не помешало бы вам взглянуть на мир с другой точки зрения. Кто знает, может, эта собачонка — член правительства, а членам правительства всё дозволено.

— У Ди — Ди есть медали и награды, — с гордостью сообщил Руппрехт. — А благодарностей и не счесть.

— Какое счастье для всех нас, — пробормотал Шондер.

Тем временем Вилма встала, чтобы приветствовать нового гостя, и дворецкий открыл перед ней двери.

— Мне очень интересно, кто этот господин, — сказала Берта и поднялась. — Я с вами, баронесса.

— Разрешите и мне, — сказал Райне и тоже поднялся.

Бинди Би поняла, что на Райне рассчитывать не стоит и не преминула сообщить о своём разочаровании:

— Господи, на свете совсем настоящих мужчин не осталось. Бинди Би ужасно разочарована.

— Несомненно, — поддакнул Потсдорф.

Взглянуть на путешественника, застигнутого снежным бураном и тем самым хоть на время не слышать реплик Бинди Би изъявили желание и другие, так что скоро в зале остались только надувшаяся Бинди Би и повелитель моды, который так и не сумел оторваться от своей радости Ди — Ди.

Приглашённые, покинув зал, столпились в дверях.

Они появились как раз вовремя: Марта, экономка, тощая женщина с впалыми щеками и тонким ртом, закрывала двери, пропуская в комнату неожиданного гостя: высокого, худого, в тёмном плаще и чёрной шляпе. А ещё у мужчины были необыкновенно голубые глаза, выделявшиеся на загорелом лице, с которого не сходило насмешливо — ироническое выражение.

Увидев, что стал объектом всеобщего внимания, незнакомец снял шляпу и изящно поклонился.

— Прошу прощения за столь позднее и неожиданное появление, но буран и внезапно вышедшая из строя машина не дали никаких шансов, — сказал он на безупречном немецком языке. — Я долго не решался позвонить, но у непогоды на данный счёт были свои планы, и мне ничего не оставалось, как нарушить ваш покой.

— Простите, фрау, но я не могла держать его на улице, — покаялась Марта. — Там так холодно, темно, снег и ветер, и я не стала ждать вас…

— Конечно, конечно, вы всё сделали правильно, Марта, — поспешно ответила баронесса, приходя в себя, и протянула руку мужчине. — Баронесса Вилма фон Видер, хозяйка

этого замка. А вы…?

— Лоуренс Бейкер, — представился мужчина и, снова сделав изящный поклон, поцеловал протянутую женскую руку.

— Он очень изящен, — прошептала Ангелика Берте. — Посмотрите, с какой лёгкостью он двигается.

— Неудивительно, он же худой, как палка, — ответил Потсдорф. — Длинный и худой. Это нездоровая худоба, уж поверьте мне. Такое бывает у тех, кто слишком много пьёт. Не удивлюсь, если он злоупотребляет алкоголем.

— Вам бы только оскорбить, — обиженно прошептала Ангелика.

— Ну почему же сразу оскорбить. Просто унизить.

— А он мне нравится, — упрямо сказала Ангелика. — Он очень симпатичный. Как вы думаете, кто он? Англичанин или ирландец? — обратилась она к Берте.

— Думаю, ирландец, — неуверенно ответила Берта.

— Англичанин, — уверенно сказал Шондер. — У него слишком безукоризненный выговор, но есть в нём нечто эдакое английское. Посмотрите на это удлинённое лицо. Такие лица часто встречаются у англичан.

— Вы очень наблюдательны, — съязвила Габи.

Тем временем Вилма говорила, что она очень рада тому, что может помочь, и предложила пройти в зал насладиться горячим глинтвейном, чтобы согреться, и отведать неплохой ужин, и приказала Марте распорядиться насчёт лишнего прибора, а также чтобы экономка приготовила комнату.

— Будет сделано, фрау.

Гость снял плащ и шляпу, и Марта унесла одежду, а Потсдорф заметил:

— Вы одеты подходящее. Ваш костюм просто превосходен. У какого портного одеваетесь, если не секрет?

Потсдорф хотел завалить вопросами нежданного гостя, но баронесса уже говорила Бейкеру:

— У нас тут вечер, но мы будем рады, если вы присоединитесь..

Бейкер мягко улыбнулся:

— С превеликим удовольствием, но при условии, что никому не помешаю.

— Какая глупость. Вы нам нисколько не помешаете, — вмешался в разговор Фредж и, подойдя, протянул руку. — Франц Фредж, физик.

— Лоуренс Бейкер, — ответил Бейкер, пожав руку. — Очень приятно познакомиться с таким человеком, как вы.

— Вы меня знаете?

— Кто не знает известного физика, совершившего такое открытие?

Франц Фредж не любил подхалимов и льстецов, но неожиданный гость был ни первым, ни вторым, и Фредж чувствовал, что Бейкер действительно рад этому знакомству.

У Бейкера оказались прекрасные манеры.

«Он очень галантен. Почему он так галантен? Не пытается ли скрыть что — то?»

Ангелика покраснела, когда Бейкер поцеловал её руку, Берта мило улыбнулась, и Бейкер на несколько секунд задержался возле неё, поглядев очень внимательно и даже как-то изучающе, словно говорил: «Вот ты какая!» Что касается Габи, то она с истинно аристократическим пренебрежением приняла данный знак внимания.