Убийство по-римски
Шрифт:
Они шли под аркадами старой церкви.
Бароном Ван дер Вегелем овладело игривое настроение. Держа камеру наготове и мурлыкая себе под нос, он обогнал группу, завернул за угол и растворился в тенях.
На этом перекрестке мистер Мейлер разразился тирадой.
— Мы подходим к еще одной этрусской статуе, — сказал он. — Считают, что это Меркурий. Он появляется довольно неожиданно: слева.
Неожиданность действительно была полной. Меркурий стоял в глубоком тупике; не исключено, что это был вход в какой-то забытый коридор. Подсветка его, не такая яркая, как у Аполлона, все равно выделяла сверкающую улыбку. Когда они подошли к нему, над его плечами внезапно появилась вторая голова и самодовольно ухмыльнулась. Вспышка стерла ее, и эхо отразило необузданный хохот барона Ван дер Вегеля. Леди Брейсли снова вскрикнула.
— Это чересчур! — запротестовала она. — Да. Чересчур!
Однако слоноподобные Ван дер Вегели развеселились и бросились вперед. Майор Суит предал анафеме всех дурацких шутников, и экскурсия двинулась дальше.
Шум подземного потока нарастал. Они зашли за угол и оказались у другого огороженного колодца. Грант предложил им поглядеть вверх и вниз; прямо над их головами было отверстие колодца, которое они рассматривали в базилике.
— Зачем они здесь? — захотел узнать майор Суит. — В чем суть? Грант! — быстро добавил он, очевидно предупреждая ответ мистера Мейлера.
— Возможно, для дренажа, — сказал Грант. — Известно, что во время раскопок случались протечки и даже затопления.
— Гм, — сказал майор.
Баронесса склонилась через перила и поглядела вниз.
— Геррит! — позвала она мужа. — Пос-мот-ри! Там саркофаг! Где Саймон сидел в раздумье! — Ее голос, пронзительный, как у школьницы, то повышался, то понижался. — Смотри! Вон там! Вни-зу!
Вспыхнувший фонарик барона осветил ее обширный зад, и он весело шлепнул по нему. Не обращая внимания, она нагнулась еще ниже.
— Будь осторожна, дорогая! — потребовал муж. — Матильда! Не так сильно! Погоди, когда мы спустимся.
Он оттащил ее от колодца. Она была сильно возбуждена, и оба они расхохотались.
Аллейн и Софи приблизились к перилам и заглянули вниз. Невидимый источник света освещал весь нижний этаж, где был явственно виден конец каменного саркофага. Глядя сверху, они видели, что каменная крышка его была густо испещрена резьбой.
Пока они глядели, сильно искаженная тень метнулась по стене, исчезла и появилась сначала в одной, потом в другой стороне.
— Смотрите! — воскликнула Софи. — Это… это та женщина!
Но тень исчезла.
— Какая женщина? — спросил Грант, стоявший сзади нее.
— Та, с платком на лице. Торговка открытками. Там внизу.
— Вы ее видели? — быстро спросил мистер Мейлер.
— Я видела ее тень.
— Дорогая моя мисс Джейсон! Ее тень! В Риме тысячи женщин с платком на лице, и у всех у них похожая тень.
— Я уверена, что не ошиблась. Я уверена, это она. Казалось, словно… словно она хочет спрятаться.
— Я с этим согласен, — сказал Аллейн.
— Виолетте не разрешено входить в базилику, уверяю вас. Конечно, вы видели тень какой-то туристки из другой группы. А теперь… давайте проследуем за мистером Грантом в храм Митры. У него есть что рассказать.
Они вышли из-под аркад и оказались в проходе, ведущем к железной винтовой лестнице. Потолок здесь был ниже, а проход совсем узкий. Грант и Мейлер шли впереди, остальные тянулись за ними. Грант и Мейлер уже подошли к ступенькам, когда леди Брейсли неожиданно объявила, что не может идти дальше.
— Я ужасно извиняюсь, — сказала она, — но я хочу вернуться. Боюсь, вы сочтете меня нестерпимой, но я не могу, не могу, не могу ни минуты долее оставаться в этом ужасном месте. Кеннет, ты должен отвести меня наверх. Я не предполагала, что здесь будет так. Я никогда не выносила закрытых пространств. Скорее. Кеннет! Где ты? Кеннет!
Однако его в группе не было. Искаженные звуки ее голоса доносились из полостей и проходов.
— Куда он ушел? — вскрикнула она, и все подземелье ответило ей: «Ушел-ол-ол».
Мейлер уже держал ее за руку.
— Все в порядке, леди Брейсли. Уверяю вас. Все в полном порядке. Кеннет вернулся сфотографировать Аполлона. Через пять минут я его разыщу. Не волнуйтесь. Несомненно, я встречу его, когда он будет спускаться по лестнице.
— Я не могу его ждать. С чего это он вдруг фотографирует? Я подарила ему камеру, которая стоит целое состояние, а он никогда ей не пользуется. Я не буду его ждать, я уйду сейчас же. Сию минуту.
Барон и баронесса, утешая, склонились над ней. Она отогнала их жестом и направилась к Гранту, майору Суиту и Аллейну, которые стояли вместе.
— Пожалуйста! Пожалуйста! — взмолилась она и, осмотревшись, с непобедимой решимостью пристала к майору: — Пожалуйста, уведите меня отсюда! — потребовала она. — Прошу вас.
— Моя дорогая леди, — сказал майор тоном, каким обычно произносят просто «моя дорогая», — моя дорогая леди, для истерики нет повода. Да… ну, конечно, если вы так настаиваете. Буду рад. Несомненно, — в голосе майора звучала надежда, — мы встретим вашего племянника по дороге.
Прижимаясь к майору, она обратилась к Гранту и Аллейну.
— Я знаю, вы считаете меня глупой и безнадежной, — сказала она. — Правда ведь?
— Нисколько, — вежливо ответил Аллейн, а Грант пробормотал что-то вроде «клаустрофобия».
Мистер Мейлер сказал майору:
— У этой лестницы есть продолжение, которое ведет в базилику. Если вы отведете леди Брейсли туда, я вернусь, найду мистера Дорна и пришлю его к ней.
— Кеннет меня бесит. Честное слово!