Убийство под аккомпанемент
Шрифт:
Он протянул племяннице нотный лист. Мелодия была записана со множеством помарок, а ниже нотных линеек шли слова. «Крутой малый, — прочла Карлайл. — Жесток наш малый? Наш крутой малый со своим акко-о-орде-о-о-оном? Стреляет как играет и всех побивает. Стреляет как играет, а стреляет, чтоб убить. Хайд-о-хай. Йи-ип. Ходе-ить. Йи-ипп. Стреляй, малый, стреляй, с тобой мы сочте-е-емся. Крутой малый, крутой у нас он и его аккордео-о-он. Бу-бу-бу».
— Умно, а? — самодовольно спросил лорд Пастерн.
— Поразительно, — пробормотала Карлайл и была избавлена от
— Это «Мальчики», — бодро сказал лорд Пастерн. — Идем.
«Мальчики» были в рабочих смокингах — заметное одеяние, похожее на униформу, поскольку смокинги были двубортными, с хромовыми пуговицами и серебряными заклепками и отворотами. Сильно обуженные рукава позволяли увидеть значительную часть манжеты. Более высокий из двух мужчина, чью бледность только подчеркивали одутловатость и полнота, завидев хозяина, просиял и бросился к нему.
— Так-так-так! — кричал. — Только посмотрите, кто у нас тут!
Но внимание Карлайл было приковано к его спутнику. В голове у нее вихрем закружили воспоминания об экспертах по части танго, о киношных псевдозвездах с мундштуками и в двухцветных туфлях, о затянутых в корсеты женщинах, упорно ковыляющих по танцзалам в цепкой хватке мужчин намного их моложе…
— …и мистер Ривера… — говорил тем временем ее дядя.
Карлайл высвободила руку из медвежьей хватки мистера Морено, и тут же ей поклонился мистер Ривера.
— Мисс Уэйн, — произнес молодой человек Фелиситэ, Карлос.
Распрямился он изящно и наградил ее взглядом автоматического восхищения.
— Очень мил, — объявил мистер Морри Морено, указывая на маленькое полотно Фрагонара над каминной полкой. — Боже ты мой, он прекрасен, Карлос. Изыскан.
— В гасиенде моего отца, — изрек мистер Ривера, — есть картина, которая живо встает перед мысленным взором при виде этой. Упоминаемая мной картина — портрет одного моего предка по отцовской линии. Это оригинал, настоящий Гойя. — И пока Карлайл недоумевала, как картина Фрагонара могла напомнить мистеру Ривере о Гойе, он повернулся к Карлайл: — Вы, конечно же, бывали в Аргентине, мисс Уэйн?
— Нет, — сказала Карлайл.
— О, вы непременно должны поехать. Она покажется вам ужасно привлекательной. Кстати, гостям бывает трудновато увидеть нас изнутри, такими, какие мы есть. Испанские семьи очень закрытый круг.
— О!
— О да. Одна моя тетя, дона Изабелла да Мануэлос-Ривера, говаривала, что наша — это единственная уцелевшая аристократия. — Подавшись к лорду Пастерну, он музыкально рассмеялся. — Но конечно же, она не бывала в одном очаровательном доме на Дьюкс-Гейт, в Лондоне.
— Что? Я прослушал, — рассеянно отозвался лорд Пастерн. — Ах да, Морено, по поводу сегодняшнего вечера…
— Сегодняшний вечер, — прервал, улыбаясь от уха до уха мистер Морено, — у нас в кармане. Они на уши встанут, лорд Пастерн. Не волнуйтесь нисколечко из-за сегодняшнего вечера. Все будет чудненько. Вы, разумеется, придете, мисс Уэйн?
— Ни за что не пропущу, — пробормотала Карлайл, не зная, куда деваться
— О стволе я позаботился, — живо сказал ее дядя. — Пять обойм холостых, понимаете ли. Что касается зонтов…
— Вы любите музыку, мисс Уэйн? — спросил Карлос и всем телом подался к ней. — В полночь, когда в воздухе витает аромат магнолии… О, чудесные ночи музыки. Конечно, вам покажется странным, что я… — пожав плечами, он понизил голос, — играю в танцевальном оркестре. В таком чудовищном костюме! Здесь, в Лондоне! Ужасно, верно?
— Не понимаю, что тут ужасного.
— Полагаю, — вздохнул мистер Ривера, — я, что у вас называется, сноб. Бывают времена, когда мне это кажется почти невыносимым. Но мне нельзя так говорить. — Он глянул на мистера Морено, с головой погрузившегося в беседу с их хозяином. — Золотое сердце, — шепнул он. — Джентльмен от природы. Мне не стоит жаловаться. Какими серьезными мы вдруг заделались, — добавил он игриво. — Не прошло и двух минут с нашей встречи, а я уже вам доверился. Вы simpatico [14] , мисс Уэйн. Но конечно же, вам говорили это раньше.
14
Душка (исп.).
— Никогда, — твердо отрезала Карлайл и обрадовалась, увидев, как входит Эдвард Мэнкс.
— Привет, Нед, — подмигнул ему лорд Пастерн. — Рад тебя видеть. Ты знаком…
Карлайл услышала, как мистер Ривера втянул в себя воздух с внушительным шипением. Мэнкс, махнув мистеру Морено, подошел с приятной улыбкой и протянутой рукой.
— Мы не встречались, мистер Ривера, — сказал он, — но по крайней мере я один из ваших поклонников в «Метрономе». Будь что-то способно научить меня танцевать, уверен, это был бы ваш аккордеон.
— Рад познакомиться, — процедил мистер Ривера и повернулся спиной. — Я говорил, мисс Уэйн, — продолжал он, — что всей душой верю в первые впечатления. Едва нас представили…
Карлайл посмотрела мимо него на Мэнкса, который застыл как вкопанный. При первой же возможности она обошла мистера Риверу и встала с ним рядом. Мистер Ривера удалился к камину, перед которым встал с отстраненным видом, напевая себе под нос. И тут же его взял в оборот лорд Пастерн. Мистер Морено присоединился к ним со всеми проявлениями ошеломляющей сердечности.
— Относительно моего номера, Карлос. Я говорил Морри…
— Изо всех чертовски грубых… — забормотал Мэнкс.
Взяв его под руку, Карлайл его увела.
— Он просто ужасен, Нед. Фелиситэ, наверное, выжила из ума, — поспешно шепнула она.
— Если кузен Джордж считает, что я буду стоять и смотреть, как меня оскорбляет чертов даго в карнавальном костюме…
— Бога ради, не впадай в ярость. Лучше посмейся.
— Ха-ха-ха…
— Так-то лучше.
— Он скорее всего плеснет мне в лицо шерри. Какого дьявола я спрашивал, будет ли он. О чем только думает кузина Сесиль?