Убийство в обществе коллекционеров
Шрифт:
— Почему?
— Потому что я лично получил заверения, что похищенное будет возвращено в целости и сохранности.
Сэр Малькольм достал из жилетного карманчика ингалятор, с которым никогда не расставался, поднес его к одной ноздре, потом к другой и продолжал:
— Милорд, имеют ли похищенные экспонаты какое-либо отношение к культу Митры?
— Самое непосредственное.
— И заверения в том, что они будут возвращены, вам дал сэр Бартоломью Смит.
— Да вы настоящий ясновидец, сэр Малькольм! Да, он лично. Но откуда вы узнали?
— Из дела об убийстве Катерины Ховард.
Наступила долгая пауза. Лорд Кэбтри извлек из ящичка слоновой кости сигару и принялся отрезать ее кончик перочинным ножиком, лежавшим у него на столе, после чего продолжил:
— Я хорошо знал эту женщину. Выдающаяся была исследовательница! Лучший специалист по культу Митры. И вдруг эти непостижимые кражи. Мы только недавно узнали — госпожа Ховард придумала довольно хитроумный план. Как общепризнанному специалисту ей разрешалось совершенно свободно работать в отделе Древнего Среднего Востока. Когда она видела, что та или иная статуэтка, либо барельеф, либо какой-то другой экспонат слишком тяжелы или громоздки, она просила отправить их в лабораторию под предлогом проведения то экспертизы, то реставрации. А предметы поменьше она легко выносила сама, ночью, притом без нашего ведома, поскольку охрана у нас не самая надежная.
— Неужели никто не замечал пропаж?
— Нет, поскольку все думали, что экспонаты на реставрации. Да уж, ловко было придумано! Главное, никому и в голову не могло прийти, что госпожа Ховард воровка. Такая порядочная женщина! Одним словом, сэр Малькольм, нас обвели вокруг пальца. Но в конце концов все уладилось. Сэр Бартоломью — а он сама добропорядочность — сумел заполучить экспонаты и предлагает вернуть их в любое удобное для нас время — как только мы сможем заехать к нему в особняк, где он все и хранит. А поскольку госпожи Ховард не стало, дело решилось само собой. И в полицию никто не заявлял. Так что все вернулось на круги своя. Поэтому, любезный друг, я и удивлен вашему визиту.
— О, не беспокойтесь! — заверил его сэр Малькольм. — Мне всего лишь хотелось проверить одну догадку. И к Скотланд-Ярду это не имеет ни малейшего отношения. Однако убийство Катерины Ховард пока не раскрыто, вот я и занимаюсь этим делом. Вы знаете такого Али Садра?
— Да, это коллега госпожи Ховард, иранец, кажется.
— Мог ли он быть соучастником краж?
— Понятия не имею! Знаю только — допуска в лабораторию у него не было. Но прошу вас, сэр, не стоит слишком раздувать эту историю. Не хочу, чтобы Британский музей считали проходным двором! Да и другим не надо давать повода, хотя сам я больше беспокоюсь, как бы это дело не дошло до министерства…
Выйдя из музея, сэр Малькольм отправился к Али Садру. Иранец был дома и принял его несколько сдержанно.
— Сэр, полиция уже замучила меня допросами…
— Знаю, господин Садр, но есть кое-что, чего мы так до конца и не выяснили. Какие конкретно у вас были отношения с Катериной Ховард?
Тут иранца будто прорвало.
— Сэр, это касается моей личной жизни! К тому же госпожи Ховард больше нет. Так зачем ворошить прошлое?
— Дело в том, что я ищу убийцу этой женщины, и вы должны понять: уж коль она была вам так или иначе дорога, мне нужна ваша помощь!
Сэр Малькольм высказался довольно категорично. Садра поразил его резкий тон. И на глаза у него навернулись слезы.
— Да, — признался он, — она была мне большим другом, и я глубоко ее уважал, даже не знаю, что еще сказать!
— Быть может, вам известно нечто большее, хотя вы и не отдаете себе в этом отчета, — заметил сэр Малькольм. — Господин Фенимор Сингх сказал, что вы с ним знакомы.
— Встречались иногда.
— И вы ему звонили.
— Да, иногда…
— И сказали ему одну фразу — он нам передал: «Боюсь, ревность и безумие идут рука об руку». Что же вы имели в виду? На кого намекали?
Садр явно смутился.
— Боже мой, просто с языка сорвалось. И ни на кого я не намекал…
— А потом вы прибавили: «Сколько же ненависти рядом с глупостью!» Вы имели в виду госпожу Ховард?
— Конечно, нет! — с негодованием проговорил он.
Тогда сэр Малькольм подошел к Али Садру и заявил ему прямо в лицо:
— Вы определенно догадываетесь, кто убил вашу подругу, верно?
Иранец в полной растерянности и с отчаянием замахал руками:
— Нет! Нет!
— Тогда повернем все иначе, — примирительным тоном заговорил сэр Малькольм. — Госпожа Ховард взяла напрокат моторную лодку не то на восемь, не то на десять дней. Чтобы прогуляться по Темзе. С вами за компанию, верно?
Такой прямой вопрос и вовсе сбил Садра с толку.
— Со мной? По Темзе? Ну да. Так и есть. Мы решили поплавать по Темзе. А потом опустился туман…
— И вы так и не поплавали.
— Это было запрещено.
— А между тем той туманной ночью в этой лодке на середину реки вывезли мешок с телом вашей подруги и сбросили в воду.
Выйдя из себя, Садр вскричал:
— Но это же не я! Клянусь вам, не я! Я любил ее, эту женщину! Так неужели я мог бы сделать с ней такое? Понимаю, меня подозревают, потому что я иностранец!
— Успокойтесь, пожалуйста. Я только хотел заставить вас признаться в том, что вы так упорно скрываете! Вы же знали: часть коллекции госпожи Ховард — похищенная, верно?
Садр испуганно воззрился на сэра Малькольма.
— Похищенная?
— Из Британского музея. Вы любили эту женщину, вот и стали ей пособником в краже, а потом помогли вывезти и всю коллекцию, уже из ее дома. Она призналась вам, что ее разоблачили и предупредили — если она откажется немедленно вернуть похищенное, ее выдадут полиции. И вас в таком случае обвинят в соучастии. Неужели вы и теперь будете все отрицать?
И он сдался.
— Это правда, я действительно помогал ей выносить барельефы из музейной лаборатории, но, клянусь, я ее не убивал!