Убийство в замке Лакримоза
Шрифт:
– Эдвард, мальчик мой! Как хорошо, что ты здесь. Веселая вечеринка, не так ли?
– Николас, дружище! Рад тебя видеть! Садись с нами, выпьем французского вина. Здесь подают неплохое вино. Что-то ты бледный какой-то, ты не заболел?
– Да нет, просто день был такой утомительный. С утра хлопотал насчет подарков, потом дела в издательстве…Ты не забыл о наших договоренностях? Сегодня ты ночуешь у меня, а завтра с утра пораньше рванем в Норфолк. Хорошо, что ты заранее завез мне все, что нужно для поездки, к тебе уже не поедем –
– Да как уж тут забыть, тетушка Ребекка звонила мне вчера и сегодня раза три, просила быть хорошим мальчиком и не огорчать своего папочку…Тоже мне…Папочка… – Эдвард в сердцах опрокинул бокал вина на уже порядком залитую за сегодняшний вечер скатерть. – Я еду только ради тетушки Ребекки. А отец…Ты же знаешь, я ненавижу его. Ни его помощь, ни его деньги не вернут мне мать. Если бы не он, она бы была сейчас жива!
– Да, мой мальчик, я тебя понимаю. Это тяжело простить, верю, что почти невозможно. Но если бы не он – тебя бы вообще не было на свете, – Николас чувствовал, как шум музыки становится почти невыносимым и страдал от усиливающейся головной боли.
– Да лучше бы я вообще не родился, чем жить вот так! У меня есть деньги, папочка дает мне лучшее в Англии образование, но у меня нет нормальной семьи, ни матери, ни отца, которого бы я по-настоящему любил, гордился и уважал его. А так…Я не испытываю к нему ничего, кроме злости и ненависти за мать. Он бросил ее, и ее сердце не выдержало. А ведь ей было всего двадцать пять лет!
Пестрая стайка бабочек, подружек Эдварда, в ужасе разлетелась от столика в разные стороны, кроме преданной ему Элли. Эдвард мрачно уставился на опустевшую бутылку, так же горько и безутешно, как Гамлет на череп бедного Йорика.
– Элли, детка, оставь меня. Я заеду к тебе после Рождества. Надеюсь, мой подарок тебе понравился?
– Да, милый. Это колечко с топазом – оно очаровательно! – ответила его прелестная подружка Элли, студентка медицинского колледжа, давно потерявшая голову от синевы глаз юного Эдварда. Я позвоню тебе. – И удалилась к подружкам за другим столиком.
– Ну, все, Эдвард, хватит дуться. Поедем уже домой. Сегодня вечером моя кухарка Элиза обещала жареные куропатки со сливочным соусом и салат из морепродуктов. Все, как ты любишь.
– А сливовый пирог будет? – Эдвард встрепенулся и отвлекся от своих грустных мыслей.
– Конечно, я же помню, как ты его с детства любишь. Элиза печет его изумительно. Ну, поедем.
Волшебная ночь перед Рождеством, сказочный Сочельник торжественно вступает в свои права. В ожидании чуда город не спит. Мужчины зажигают в своих домах разноцветные гирлянды на елках и окнах. Женщины хлопочут в последних заботах о завтрашнем угощении. Детвора не спит. Загружают вопросами своих родных и близких – какие подарки их ждут, и где на самом деле живет Санта?
Николас тоже не спал. Была уже глубокая ночь, когда он напечатал на старенькой любимой печатной машинке последние строки своего нового детективного романа под пафосным и многообещающим названием «Вершитель судеб».
Он взял папку с рукописью, устроился поближе к догорающему камину и, доедая остатки вкуснейшего сливового пирога, начал перечитывать финал.
«…Он стоял на краю высокого утеса, возвышающегося над морем, и смотрел на холодные, свинцовые волны. Ледяная, бездушная глубина пугала, манила, звала на погибель, затягивала, несла верную смерть всем, кто ее искал.
Прошло пять лет с той ночи, которая унесла жизни молодого Рональда Рэдклифа и его юной невесты, убитых в своем доме при загадочных обстоятельствах. Полиция так и не смогла разгадать тайну этого жестокого убийства. Дело было закрыто за неимением улик и доказательств вины подозреваемых.
Он вглядывался в последние лучи заходящего солнца и ликовал.
Ваш Закон, Правосудие, Возмездие и Воля Божья проиграли мне. Никто и никогда не сможет разгадать эту тайну, потому что я – Мастер. Я – Вершитель судеб. Только мне одному подвластно управлять людскими жизнями, это так же легко, как переставлять фигуры на шахматной доске.
Еще мгновение, и его улыбка погасла вместе с последним отблеском заката. Его миссия на Земле была завершена, и он сделал решительный шаг вперед – навстречу бездне…»
«Мрачновато, – как обычно, скажет его шеф Томас Беркли. – Слишком уж зловеще, совсем неправдоподобно, вычурно и надуманно. Читатель не поверит в эти твои страшилки. Кроме того, прости, но уже с двадцать третьей страницы мне было ясно, кто убийца. И дальше – это уже не детектив, а фантасмагория какая-то. Извини, я не возьмусь это печатать…»
Так скажет Томас и десятки других издателей. Николас знал, что так и будет. Николас знал, потому что десять его предыдущих романов так никто и не напечатал.
«Дружище, ты лучший в Англии литературный критик, оставь ты эти попытки писать детективные романы. Пусть пишут те, у кого это хорошо получается. Каждому свой хлеб…» Он слышал такое не раз.
Он знал, что никуда не годится как писатель, но не мог не писать. У каждого может быть своя страсть, свое хобби, не приносящее денег, отнимающее время, но питающее энергией. Детективы – была его страсть, помимо спортивных машин и конных скачек.
Часы показывали далеко за полночь. Он вздохнул, дожевал последний кусочек пирога и бросил рукопись в камин. Он понял, что не понесет ее в издательство, что больше не хочет выслушивать критику в свой адрес, и решил, что с него довольно, это был его последний роман. Займется лучше плотнее своей работой, которую он выполнял не просто хорошо, а очень хорошо. Он давно уже присматривал себе новый спортивный немецкий автомобиль. Таких автомобилей еще не было ни у кого в Лондоне, и он рассчитывал, что новый год будет для него еще более финансово успешным, чем этот стремительно уходящий год.