Ублюдки и стрелочники
Шрифт:
А мне, блядь, казалось, что она меня ббросала.
— Ага, конечно, — язвительно ответила я. — Мам, мне не нужен телохранитель. Все хорошо.
— Нет, все не хорошо, — возразила мама. — Вера, ты проводишь время с Хамильтоном. Мне не по себе от этой мысли. Он смотрит на тебя так… будто хочет тебя съесть. Не думай, что я не заметила, как он себя вел прошлой ночью. Между вами что-то есть? Ты собираешься учиться в колледже, тебе не нужно отвлекаться. И, Вера, я не думаю, что должна говорить тебе о том, как это безответственно. Технически, он твой дядя.
Мое сердце бешено
— Хамильтон — мой единственный друг. Я бы никогда не поступила так с тобой, не могу поверить, что ты вообще спрашиваешь меня об этом. Он просто был добр ко мне. Ты не была рядом в тот момент, когда появился Сеинт, он действительно напугал меня.
— Я была на медовом месяце, Вера! Ты не имеешь права меня обвинять в том, что я счастлива, люблю мужчину и смотрю мир. Мне жаль, что какой-то психопат напугал тебя, но что я могла сделать. Я была в Париже. И не могу проводить каждый день, заботясь о тебе.
Ее слова были похожи на удар под дых.
— Мне не нужно, чтобы ты заботилась обо мне, — прошептала я, чувствуя себя маленьким ребенком. — Это не то, что мне нужно. Я просто не понимаю, почему я не могу общаться с Хамильтоном?
— Потому что Джозеф не доверяет ему. Сейчас я должна во всем поддерживать своего мужа, Вера.
— Как насчет поддержки для меня? Или ты забыла?
— Как я могу забыть?! — воскликнула мама. — Как ты не понимаешь?! Я провела всю свою жизнь, поддерживая тебя. Сейчас моя очередь. Моя очередь получить все, что ты украла у меня.
Глаза мамы распахнулись в удивлении, она прижала пальцы к губам, когда по ее лицу покатились слезы. Такое ощущение, что на меня вылили ведро холодной воды, очень ледяной. Мои эмоции переполняли меня, я не хотела, чтобы она видела, как я ломаюсь.
— Детка, прости, я не хотела.
— Все нормально, — спокойно ответила я, останавливая ее, прежде чем она скажет что-то еще. — Я рада за тебя и Джозефа. Ты права, это эгоистично — вставать на твоем пути. Я хочу, чтобы ты ушла.
— Вера, — плакала мама. Слезы текли по ее щекам. — Вера, мне так жаль. Я не это имела в виду.
— Да, конечно. Пожалуйста, скажи Джеку и Джозефу, что мне не нужен телохранитель. Это будет странно, что за мной ходит кто-то, особенно в новом коллективе, мне не нужно, чтобы за мной следили. Полиция уже делает свою работу. Здесь установили новую систему безопасности. Я не буду больше говорить с Хамильтоном. Не хочу, чтобы ты злила своего мужа. Уверена, что смогу завести много друзей в колледже.
Мама поставила чашку с кофе и вздохнула.
— Я пойду, — прошептала она. — Джек устраивает Джозефу вечеринку в эти выходные, чтобы отпраздновать новую должность. Ты будешь? Я хочу увидеться с тобой перед отъездом. — Ее голос был полон надежды.
— Ага, — ответила я с натянутой улыбкой. — Я буду.
Я всегда буду там, где мама, чтобы поддержать ее.
Мама собрала сумочку и направилась к входной двери. Держась за ручку, она обернулась, чтобы
— Просто сейчас моя очередь, — прошептала она. — Надеюсь, ты сможешь это понять.
Я отвела свои глаза.
Да. Я уже поняла это.
В тот момент, когда она исчезла, мой телефон запищал, оповещая меня о новом сообщении.
Хамильтон: Как ты себя чувствуешь?
Я сердито напечатала ответ, перед тем как заблокировать его.
Я: Не пиши мне больше. Все кончено.
Глава 10
В роскошном зале, который Джек снял для празднования повышения Джозефа, витала властная и влиятельная атмосфера. Некоторых людей, находящихся здесь, я уже видела на свадьбе. Но здесь было намного больше влиятельных политиков, которые боролись за внимание Джозефа. Так же находились несколько журналистов, но благо, что Сеинта здесь не было.
Прошла неделя с тех пор, как мама сказала мне те страшные слова. Большую часть этого времени я провела дома, хандрила и готовилась к учебе, которая начнется на следующей неделе. Я не знала, почему не хотела выходить из дома: потому что была в депрессии или потому что боялась встретить Сеинта.
Именно в квартире я чувствовала себя безопасней всего. Будто бы, если буду проводить все время в пижаме и под одеялом, мои проблемы не найдут меня.
Но я знаю, что не смогу прятаться вечно.
— Вера, ты выглядишь потрясающе, — сказал Джек, подходя ко мне.
Я посмотрела на свое черное шелковое платье. Мне не хотелось надевать эту дорогую вещь от Веры Вонг, но мама отправила мне единственное сообщение, напоминая, что я должна выглядеть хорошо этим вечером.
— Спасибо, Джек, — ответила я со скромной улыбкой.
Мы не разговаривали с ним с момента нашей последней ссоры. Я не хотела с ним говорить и сейчас, но знала, что даже неправильный взгляд в сторону кого-то напрямую отразится на репутации мамы. И не хотела создавать еще больше проблем, у нас и так их достаточно.
— И спасибо за то, что ваш личный стилист прислал это, — добавила я, глядя на платье.
В зале, на столах, застеленные хрустящими белыми скатертями, стояли фарфоровые вазы, а в них большие цветочные композиции.
Струнный квартет играл классическую музыку в углу помещения, которая заставляла чувствовать себя еще более элегантно. Атмосфера была богата роскошью, которую можно было купить только за деньги. Это было такое неподдельное богатство. Дорогие бриллианты висели на шеях женщин, облаченных в вечерние платья, которые цеплялись за руки стариков в идеально сшитых костюмах. Они вальяжно ходили по комнате. Смотрели. Заводили полезные знакомства. Сравнивали. Сплетничали. Это было слишком, и именно к этому я не хотела иметь никакого отношения.