Ученье – свет, а богов тьма

Жукова Юлия Борисовна

– Было бы неплохо, – киваю, выковыривая кота из пряжи.

Когда Азамат возвращается с террасы, Кир просит у него пару чурбачков.

– А пойдем в сарай, – предлагает муж. – Мне там тоже кое-что нужно.

Возвращаются они с кучей инструментов и деревяшек, и Азамат застилает всю комнату пленкой, чтобы не намусорить. Я беру вязанье и запускаю бук, готовясь провести день за тихими играми.

– Надо строить теплую мастерскую, – говорит. – А то теперь уже на травке не посидишь.

– А что это

ты такое делать собрался? – хмурится Арон.

Азамат кивает на Кира:

– Лук. Я же обещал вчера.

Кир улыбается до ушей, а Арон сильно удивляется:

– Так до Белого Дня еще как до солнца!

– Все равно, зачем откладывать? – рассудительно отвечает Азамат, вертя в руках дрын, из которого предполагается делать лук. – Я как раз подходящий материал припас летом, и время есть. Да и Киру не повредит пристреляться из этого лука, прежде чем на поле выходить.

Кир подсаживается ко мне, я запускаю кино и берусь за спицы. Азамат с Киром берутся за ножи. Алэк в своем манежике внимательно следит за взрослыми, как будто хочет научиться.

– А я что буду делать? – беспомощно спрашивает Арон.

– Можешь поразматывать нитки, – предлагаю.

– Или погулять с куницей, – подхватывает Азамат.

– Или с Филином, – вставляет Кир.

– Или с Алэком… – заканчиваю я.

Арон тяжело вздыхает и берется за нитки. Официально объявляю день рукоделия.

– А у тебя неплохо получается, – замечает Азамат Киру, глядя, как тот вытачивает детали замка.

– Так мягкое дерево, – пожимает плечами ребенок, пряча улыбку. – Это что, я еще по кости резать умею!

– Ого! – оценивает Азамат. – Я в твоем возрасте не умел. Покажешь потом.

– Обязательно. – Кир приосанивается и продолжает свою пилежку, время от времени прерываясь на то, чтобы посмотреть в экран.

Через пару серий, когда шарф становится длиннее Кира, я закрепляю нитки. Шарфик получился приятный, с косичками вдоль краев, зелено-золотистый – должен подойти и к Кировой кошмарной куртке, и к дубленке.

– Кир, держи, – говорю, оборачивая шарф пару раз вокруг ребенка.

– Ой! Что это?

– Это… – Я бы еще знала, как по-ихнему шарф… – Ну, на шею наматывать, чтобы тепло было.

– А, платок! – оживляется ребенок. – Это мне?

– Тебе, тебе, – хлопаю его по плечу. – Носи на здоровье.

– Спасибо! У меня сегодня прямо день подарков! – скалится Кир и заворачивается в шарф поплотнее.

– Смотри в доме-то не запарься, тут ведь жарко, – замечаю.

Кир пожимает плечами:

– Сладкого и теплого много не бывает.

Мы с Азаматом тоскливо переглядываемся.

– Старейшины приняли закон, – говорит Азамат, – о финансировании и надзоре за приютами. Теперь работа приютчиков и проживание детей оплачивается из бюджета, а наместники из ближайших городов

или их подчиненные будут периодически навещать приюты с неожиданными проверками. С учителями пока хуже, но я надеюсь, что к лету удастся подобрать хотя бы по одному учителю на приют.

– Что, неужто не хватает грамотных безработных? – удивляюсь я.

– Ну, тут большой вопрос, кого на Муданге можно считать безработным, – пожимает плечами Азамат. – Вот охотники или фермеры, например, официально безработные. Если они мясо продают – платят налог с продажи, а если только сами пользуются, то вообще ничего не оформляют.

– Нет, ну а, скажем, молодые, кто еще не придумал, чем в жизни заняться?

– Эти не пойдут, – печально улыбается Азамат. – Очень уж непрестижная работа.

– Да ладно, чего такого, детей учить? – развожу руками. – Клуб вести престижно, а это – нет?

Азамат морщится:

– Давай я тебе потом объясню.

– Как будто я не знаю, в чем дело, – встревает Кир. – Если безродного грамоте научить, то уже не отличишь, безродный он или какой. Вот и выходит, что учитель – предатель, всякую шваль за честных людей выдает.

– Не выражайся, – хмурится Арон.

У меня уходит несколько секунд на то, чтобы справиться с шоком от объяснений Кира, поэтому Арон не получает немедленно буком по башке. Когда я восстанавливаю когнитивные способности, Азамат уже берет инициативу на себя.

– Братик, – говорит он ласково. – Милый, давай я сам буду воспитывать своего сына, хорошо?

– Нет, ну а чего он?.. – запальчиво начинает Арон.

– Я к твоим детям не лезу, так ведь? – несколько более угрожающим тоном продолжает Азамат.

– По-моему, ты на чужбине озлобился, – надувается Арон.

Кир тайком ухмыляется.

Разговор заходит в тупик, и я начинаю скрести голову над дилеммой: поставить еще серию, сготовить ужин или пойти пройтись.

– Оте-ец, – тихо прерывает Кир мои тяжкие раздумья.

– Ау?

– А ты будешь ездить на выезды в приюты?

Когда он успел переключиться обратно на «ты»? Видимо, на охоте.

– Не знаю, может быть, – пожимает плечами Азамат. – Я об этом еще не думал. А что?

– Ну просто… – Кир ерзает на месте. – Я подумал… если ты поедешь в мой приют… Точнее, который был, ну, в котором я жил…

– Та-ак, так, – подбадривает его Азамат, а то ребенок совсем запутался.

– В общем, можно я с тобой?

– Обратно захотел? – со смешком выпаливает Арон.

– Арон!!! – гремит Азамат так, что дом подскакивает.

Алэк отзывается тоже угрожающе, и я беру его на руки.

Кир вжимает голову в плечи:

– Да нет, это я так, не важно, забудь…

Азамат показывает Арону большой мозолистый кулак. Тот обиженно поджимает губы и отворачивается.