Ученичество. Книга 1
Шрифт:
Он отвернулся и сделал повелительный жест рукой. Тут же неслышной тенью подскочил еще один человек. Одетый в черный кожаный плащ с высоким воротом и широкополую шляпу, он производил впечатление какого-то бандита. Взгляд стылых, будто рыбьих глаз только усиливал это впечатление. Отстраненно я отметил, что это тоже маг.
Незнакомец протянул кожаный портфель. Взяв его в руки, Клауд немедленно щелкнул застежкой и некоторое время изучал содержимое. В помещении стояла полная тишина, нарушаемая лишь шелестом бумаг. Наконец он достал какую-то черную пластинку
— Блокировщик татуировки позволит комфортно уехать в Россию, а там вас встретят, — произнес отец Фиделии. — Через год, максимум, полтора сможете вернуться абсолютно легально. Если хотите, будете даже восстановлены в Хардене.
— А остальное? — спросил Клауд.
— Доступ к аномалиям обеспечат, — пожал плечами аристократ. — Ну и запрошенные вами научные труды — все здесь.
— Не сомневаюсь, — хмуро произнес Клауд, тем не менее продолжая скрупулезно проверять полученное.
Пока они говорили, онемение чуть ослабло, позволяя слегка ворочать мыслями. А вместе с ними пришло понимание всей ситуации. Меня просто продали за какие-то научные изыскания и прочие ништяки. Продали, как научный образец или животное.
— Я удовлетворен, — произнес мой бывший преподаватель.
Клауд наконец проверил все содержимое портфеля. Похоже, он и впрямь был помешан на аномалиях. Вкупе с холодным, педантичным рассудком это дало то, что дало. Маг продал мою жизнь ради увлечения своей жизни. О жизни Алисии и вовсе можно было не говорить. Её просто убили походя, как нежелательного человека, оказавшегося не в то время не в том месте.
На полноценные эмоции я все еще не был способен, но несправедливость ситуации все же вызвала отклик. Это и нежелание мириться с судьбой слегка развеяли овощеобразное состояние, в котором пребывал разум.
— Приятно было с вами работать, — на лице аристократа мелькнула холодная улыбка. — Уверен, это не последняя наша совместная работа.
Клауд отстраненно кивнул, кажется, мысленно погруженный уже в какие-то свои дела. Стало ясно, что сделка совершена.
— Дальнейшее за вами, доктор Краун, — повернулся аристократ к субъекту в белой одежде. — Я должен контролировать события в городе. Позже вернусь.
Один за другим мужчины покинули помещение. Я остался наедине с человеком, называемым доктором Крауном, и типом в кожаном плаще с пугающим взглядом. Последний также не задержался.
— Иди готовь нам отход, — повернулся к нему Краун. — После эксперимента надо будет все быстро зачистить.
— Уже все готово, — ответил человек в кожаном плаще.
Несмотря на ответ, он все же покинул помещение. Краун закрыл за ним дверь, то ли не доверяя, то ли еще по какой причине.
Я же, видимо, из-за действия препарата думал о каких-то отвлеченных вещах. Например, о фамилиях преподавателя и этого ученого, которые были очень похожи. По иронии судьбы, похожими были и люди, носящие их. Холодные и бесчувственные, они привыкли двигаться к своим целям, не слишком считаясь с другими.
— Так вот, значит, какой ты, легендарная Двойка, — с легкой
Еще секунду назад высокомерный и отстраненный, оставшись со мной наедине, он изменился. С явным довольством он засуетился вокруг меня — начал двигать какое-то оборудование, подкатывая его ближе.
— Ты не расстраивайся, малец, — произнес он. — Да, здесь твоя жизнь окончится, но ведь не просто так. Ты послужишь науке!
Он явно готовился к какой-то операции или ритуалу. При этом, то ли чтобы развлечь себя, то ли потому, что у него было не все в порядке с головой, доктор Краун вел со мной «диалог». Правда, ответы, видимо, додумывал сам.
— Я тебе вот, что скажу, малец, — с воодушевлением вещал он. — Возможно, вот здесь и сейчас ты поможешь человечеству куда больше, чем мог бы за свою бесполезную жизнь.
Слушая его вполуха, я прислушивался к своему сознанию. Странное онемение, принесшее полное равнодушие к происходящему, слегка рассеялось. Мысли также прекратили крутиться вокруг каких-то сторонних тем. Наконец пришло понимание о глубине западни, в которую я угодил. Проснулось желание жить, а вместе с ним и воля что-то делать.
«Вот только, что я могу?» — прилагая чуть ли не физические усилия, задался я вопросом.
Тем временем изверг, в лапы которого я попал, продолжал готовиться к какому-то научному действу. Разглагольствуя о превратностях судьбы и прочей чуши, он подкатывал к операционному столу, где я находился, все новое и новое оборудование.
Я же тем временем делал попытки обратиться к источнику. Однако дрянь, которой меня опоили, препятствовала этому. Мало того, что сконцентрировать волю было неимоверно сложно, так еще и магическая энергия будто потяжелела.
«Этот яд имеет весьма сложное воздействие, — соображал я. — Заморожена магическая энергия, подавлена воля, и при этом я в сознании».
Последний момент был самый любопытный. Зачем этому сумасшедшему ублюдку нужно, чтобы я оставался в сознании?
«Оставаться в сознании…» — в затуманенном разуме едва забрезжила какая-то догадка, как появилась неожиданная подсказка.
Окружив стол, на котором я находился, каким-то оборудованием, Краун подкатил к нему небольшую тележку. На ней покоился Душевзор — инструмент, необходимый для работы с душой.
— Ну что же, дорогой друг, — усмехнулся Краун. — Ты, наверное, весь изнываешь от любопытства, что же я собираюсь с тобой делать, верно?
Он даже сделал вид, что прислушивается ко мне. Кивнув, будто услышал ответ, Краун продолжил:
— И я объясню. Проблема падения средней силы магов — вот он, бич современности, — продолжил мужчина. — И никто иной, как я с твоей помощью собираюсь сделать прорыв в этой области.
Говоря это, он подкатил сферу Душевзора к изголовью стола, где я лежал. Здесь он подвесил её к свисающим с потолка креплениям и на лебедке поднял вверх. Теперь Душевзор висел над потолком в области моего зрения.