Удача Дьявола
Шрифт:
Я прочитываю изменения и делаю список встречных предложений в блокноте рядом со мной. Я не вёл так дела годами, может быть, никогда. Но иногда, когда ты достигаешь высшего уровня, миллиардеры могут себе позволить работать по старинке.
Чёрт, если бы я передал Индию Фёдорову, у меня были все шансы, что он согласился бы на мою сделку простым рукопожатием и больше ничем. Его раздражение и количество изменений, которые он вносит, прямо пропорциональны его гневу от того, что сегодня вечером ему не удалось увидеть свою дочь.
Когда
— Когда ты согласишься на все эти изменения, я подумаю о подписании твоей сделки.
Я пробегаюсь взглядом оставшийся лист на предмет его возражений, а потом добавляю его в стопку.
— Вы же понимаете, что полностью изменили несколько ранее вами же согласованных позиций.
Фёдоров расслабляется на стуле и скрещивает руки на груди, настолько напоминая мне о своей дочери, что просто поразительно.
— Потому что мы заключили сделку, а потом многое поменялось. Я не позволю тебе манипулировать мной, Фордж.
Я упёрся локтями о подлокотники кресла и сложил пальцы в замок на коленях.
— Сэр, при любых других обстоятельствах для достижения моих целей я бы без колебаний манипулировал вами всеми возможными способами.
Взгляд русского обостряется. Мне повезло, что он оставил своих телохранителей снаружи.
— Для чего ты говоришь мне это?
— Потому что сейчас ситуация совершенно отличается от обычной, и я стараюсь не манипулировать вами больше, чем это необходимо. На самом деле, ваша дочь не хочет ничего о вас знать. Насколько ей известно, вас не существует. Это именно то, что ей внушали с детства.
Ноздри Фёдорова раздуваются, когда он дёргается вперёд и стукает рукой по столу.
— Это не моя вина!
— И не её грёбанная вина, — говорю я, мой голос напоминает рычание. — Я должен принять правильное решение и для неё тоже, потому что она… она… — я замолкаю, пытаясь придумать, как описать самую сложную и интригующую женщину, которую я когда-либо встречал.
Фёдоров поднимает подбородок и прищуривается.
— Почему ты женился на моей дочери, Фордж?
Я опускаю взгляд на бумаги перед собой и складываю их в аккуратную стопку, не зная, как, чёрт возьми, ответить на этот вопрос.
— Потому что это имело смысл.
Фёдоров качает головой, его рот открывается, как будто он только что осознал что-то важное. Он поднимает руку и указывает на меня через стол.
— Ты хотел получить преимущество надо мной и, возможно, даже защитить её, хотя она не нуждается в защите. Но теперь… теперь я думаю, что причина, по которой ты скрываешь её от меня, в другом. Речь уже не только о бизнесе. Теперь это личное.
Я сжал губы, не готовый к этому разговору с Григорием Фёдоровым сейчас… или желательно никогда.
— Что вы хотите услышать, Фёдоров? Что я привязался к ней, и это не имеет ничего общего с бизнесом? Это как-то изменит ваше
Его бледно-голубые глаза мерцают. Предполагаю, что вероятно такого цвета будут глаза Инди через пятьдесят лет.
Фёдеров выпрямляет руки и откидывается назад, его поза меняется с агрессивной на расслабленную.
— Мне не следовало ожидать чего-то меньшего от дочери — плода чрева моего. Только такая женщина могла испортить могучему Джерико Форджу его хладнокровные переговоры.
Сначала я думаю, что его слова несут нотку насмешки, но это не так. Это гордость.
— Она необыкновенная женщина.
— Конечно, она такая. Она потомок дворянского рода… один из которых был так очарован своей служанкой, что женился на ней. Моя Ульяна могла очаровать и получить от меня всё, что хотела, в три года. Она была моим сердцем. И когда эта лживая шлюха украла её у меня, моё сердце не билось, пока я не услышал, что она всё ещё может быть жива.
Фёдеров делает паузу, его взгляд на мгновение расфокусирован, прежде чем возвращается ко мне.
— Что бы ты ни думал, у меня есть планы на мою дочь, мистер Фордж, и в них нет никакого злого умысла. Я старик. Болею. Мои дни сочтены. Если честно, я бы не выбрал тебя в качестве мужа для Ульяны, потому что говорят, что ты не хочешь ничего, кроме мести.
Фёдоров смотрит на меня в течение нескольких секунд, прежде чем продолжает.
— Но моя Ульяна уже изменила тебя. Возможно… возможно, всё так, как и должно быть. Кто я, даже в этом возрасте, чтобы задаваться вопросом, что приготовила нам судьба?
Я изучаю старика в поисках доказательств болезни, в которой он только что признался, но ничего не вижу. Что бы ни беспокоило его, он всё ещё держится с гордостью. Его быкоподобное телосложение не потеряло много веса, чтобы вызывать беспокойство.
— Сколько человек знают, что вы больны? — спрашиваю я, надеясь, что не оскорбляю мужчину.
— Крайне мало. В моём мире, когда узнают, что ты слаб, в ожидании начинают кружить стервятники, чтобы обглодать твои кости.
Это-то меня и беспокоит.
— Кто выиграет больше всего от вашей смерти?
Взгляд Фёдорова обостряется на мне.
— Моя дочь унаследует всё.
Я ожидал этого ответа, но он не поможет мне защитить её.
— Кто ещё? Если бы её не нашли или она не пережила вас… тогда кто?
Его губы сжимаются, как он считает.
— Я знаю, о чём ты спрашиваешь, но тебе не нужно беспокоиться. С угрозой жизни моей Ульяны разобрались. Личность похитителя установлена, и он устранен.
Я не сомневаюсь, что этого человека не просто опознали и устранили. Его, скорее всего, пытали, пока он не пожелал получить пулю в голову. И всё же я всё ещё не могу успокоиться. У кого-то всегда есть мотив.