Удачи капитана Граммона
Шрифт:
Нападение на Маракайбо
Покинув графа и губернатора Сен-Доменга, Граммон с 8 судами и примерно 700 флибустьерами отправился на озеро Маракайбо, чтобы опустошить находившиеся на ее берегах испанские поселения. При этом Граммон наверняка использовал опыт своих предшественников – Франсуа Олоне и Генри Моргана, – нападавших на Маракайбо и Гибралтар, соответственно, в 1666 и 1669 годах. О подробностях указанной экспедиции известно из отчета самого Граммона, который он написал в декабре 1678 года (по всей видимости, для графа д’Эстре), а также из анонимного французского отчета, датированного 11 февраля 1679 года.
5 июня флотилия «береговых братьев» [5] вошла в Венесуэльский залив; среди ее капитанов, помимо Граммона, были известные флибустьерские вожаки
5
По данным иезуита Шарлевуа, «береговыми братьями» именовали себя пираты, буканьеры и плантаторы французской колонии Остров Тортю и Берег Сен-Доменг.
Карта Венесуэльского залива и озера Маракайбо, XVII век.
10 июня, в четыре часа, французы окопались в 300 шагах от форта, установили две пушки и отправили к коменданту испанского гарнизона парламентера с требованием сдаться. Комендант был настоящим воином и ответил, что хорошо подготовился к обороне и не намерен капитулировать (по данным анонима, в форте было 12 пушек и несколько камнеметов). Получив отказ, флибустьеры начали обстреливать испанские позиции из пушек и сооружать приставные лестницы, с помощью которых собирались взобраться на стены форта. Не желая рисковать своими людьми, рвавшимися штурмовать вражеское укрепление под огнем испанской артиллерии, Граммон велел им продолжить рытье окопа с тем, чтобы постепенно приблизиться к вражескому укреплению на максимально короткую дистанцию.
Ночью флибустьеры смогли подобраться к форту Ла-Барра почти вплотную, и на следующее утро были готовы к решающему штурму. Видя, что им не удастся отбиться от превосходящих сил противника, испанцы согласились прекратить сопротивление при условии, что французы позволят им беспрепятственно уйти с их знаменами, оружием и личными вещами. Граммон ответил на это решительным отказом, заявив, что может гарантировать испанцам лишь уважительное обращение с ними, как с военнопленными. В итоге все испанские солдаты были разоружены; только коменданту разрешили оставить его шпагу при себе. «Через час я взял форт во владение, – пишет Граммон в своем отчете, – и мы исполнили в нем Te Deum так же, как и в лагере. Затем, 12-го числа, я забрал на корабли артиллерию, моих людей и 66 пленных из состава гарнизона, оставив в форте семьдесят человек; 13-го числа я прислал им провизию с захваченного мною судна, которое везло подкрепления для форта».
14 июня флотилия флибустьеров появилась на траверзе города Нуэва-Самора-де-Маракайбо, перепуганные жители которого успели бежать в окрестные леса. Заняв город после трехчасового боя с солдатами и ополченцами, Граммон устроил штаб-квартиру в кафедральном соборе, находившемся на Оружейной площади, и разместил своих людей в самых больших домах. «15-го числа я отправил 180 человек в сторону Макуаля, находящегося в 13 лье от города, чтобы взять пленных, а 50 человек – на охоту, чтобы снабдить форт мясом. Первого июля они привели из Макуаля и саванны сто тридцать пленных – как мужчин, так и женщин. И в тот же день я отправил четыре судна, чтобы доставить провизию в форт…»
Флибустьеры в Маракайбо. Гравюра из книги Д. ван дер Стерре, 1691 год
В то же время Граммон отрядил двух лоцманов с заданием провести «Ла Тромпёз» через пролив в лагуну. 5 июля, пополнив запасы провианта за счет грабежа окрестных плантаций, он с двумя судами и большой шлюпкой отправился в крейсерство по озеру, надеясь захватить какие-нибудь испанские суда. «15-го числа суда флотилии отыскали меня в Санта-Марии, – сообщает Граммон в своем отчете, – и там я узнал, что мой корабль [благополучно] прошел через отмель. 18-го числа я отправил судно, перевозившее семь тонн маиса [6] , в форт, после чего решил навестить ряд плантаций, поскольку наше снабжение провиантом проходило довольно туго; и я смог достать лишь 165 бочонков маиса, взятых на трех плантациях… 3 августа я послал два судна на поиски испанских судов… с приказом сжечь те, которые нельзя будет привести. И в тот же день я отправил судно, перевозившее восемь тонн маиса, в форт, а с ним еще одно, нагруженное какао и испанской добычей с 50 рабами…»
6
Маис – индейское название кукурузы.
Походы на Гибралтар и Трухильо
На следующий день, в восемь часов, Граммон с несколькими судами появился на якорной стоянке «перед фортом Жильбатара» – укреплением города Сан-Антонио-де-Гибралтар, который, как и Маракайбо, был покинут жителями. Высадившись на берег, флибустьеры практически без боя вошли в город, устроили в церкви на центральной площади гауптвахту и выставили дозоры. В тот же день вожак послал на поиски сбежавших жителей трех капитанов со 150 людьми. «7-го числа ночью нас дважды поднимали по тревоге часовые, видевшие испанцев, – рассказывает Граммон. – У меня было две пушки, установленные на Оружейной площади, и там я отправил своих людей в бой, поместив пленных в подвале церкви… под охраной десяти мушкетеров…»
В четыре часа в город вернулся летучий отряд, который привел с собой восемнадцать пленных. От одного из них Граммон узнал, что часть испанцев находится в хорошо защищенных городах Мерида и Трухильо [7] , а некоторые сбежавшие белые и негры, страдая от голода, скрываются в лесах.
15 августа Граммон собрал своих капитанов на военный совет, чтобы решить, против какого города, Мериды или Трухильо, им следует выступить; в конце концов, в качестве объекта нападения выбрали Трухильо. «Я приказал каждому капитану снабдить свой отряд канатом, двумя топорами и тремя гамаками, и взять на каждого флибустьера по сто пятьдесят пуль для стрельбы», – отмечает Граммон. Кроме того, пираты запаслись бананами и солониной – этого должно было хватить на шесть дней пути.
7
Шарлевуа, Архенгольц и некоторые другие авторы ошибочно называют этот город Торилья.
Французский кавалер. Гравюра 1678 года.
15 августа Граммон собрал своих капитанов на военный совет, чтобы решить, против какого города, Мериды или Трухильо, им следует выступить; в конце концов, в качестве объекта нападения выбрали Трухильо. «Я приказал каждому капитану снабдить свой отряд канатом, двумя топорами и тремя гамаками, и взять на каждого флибустьера по сто пятьдесят пуль для стрельбы», – отмечает Граммон. Кроме того, пираты запаслись бананами и солониной – этого должно было хватить на шесть дней пути.
23 августа, перед началом похода, вожак велел погрузить на суда 250 пленных, захваченных в Гибралтаре и его окрестностях, и держать их под охраной 140 человек. 24 августа батальон в составе 425 флибустьеров начал поход на Трухильо. Граммон разделил его на семь рот по 48 человек в каждой, 50 человек были выделены для действий в авангарде, 28 – для следования в арьергарде и 24 – для охраны снаряжения. Впереди всех шел знаменосец, которому во время марша было запрещено покидать свой пост.
Еще до прихода пиратов испанцы успели вырыть для защиты города два окопа. 30 августа «береговые братья» вышли на берег быстрой речки; здесь им пришлось воспользоваться канатами, чтобы, держась за них, переправиться через речку вброд. В тот же день, в три часа, они атаковали и без боя захватили первый окоп, а 31-го числа напали на второй окоп, три сотни защитников которого, бросив две заряженные картечью пушки, спешно отступили на вершину холма. Граммон не стал преследовать их, а, двигаясь вдоль берега реки, быстро приблизился к Трухильо и без труда захватил его.