Удачи капитана Граммона

Губарев Виктор Кимович

Набег на Ла-Гуайру

Одним из наиболее резонансных деяний Жана де Граммона был набег на испанский портовый город Ла-Гуайра [14] – «морские ворота» Каракаса, лежащего в 30 километрах южнее, за горным хребтом. Первоначально здесь находилось поселение Вилья-Росарио, на месте которого Диего де Осорио в 1589 году заложил город Сан-Педро-де-ла-Гуайра.

Старинная карта Малых Антильских островов и побережья Венесуэлы.

14

Ныне – порт в Венесуэле. Жорж Блон в своей «Истории флибустьерства»

ошибочно утверждает, что Граммон в 1680 году совершил набег не на Ла-Гуайру, а на Куману. Ошибается и Архенгольц, писавший, что Граммон «предпринял экспедицию на берег Куманы», где якобы «штурмовал Пуэрто-Кавалло».

14 мая 1680 года корабль Граммона «Ла Тромпёз» бросил якорь у острова Бланкилья вблизи берегов Венесуэлы. На рандеву прибыли также пять других капитанов: англичане Томас Пейн и Уильям Райт, а также, возможно, голландец Якоб Эвертсен и французы Аршамбо и Лагард. Через четыре дня он послал двух капитанов на поиски пирог [15] , которые были необходимы корсарам для высадки на берег. От острова Бланкилья Граммон прошел к островам Рокес, где 25 мая два упомянутых выше капитана присоединились к нему с семью пирогами, захваченными в заливе Пария. Наконец, 3 июня один из его капитанов доставил пленных, которые сообщили Граммону, что в порту Ла-Гуайра под защитой крепостной артиллерии стоят на якоре три корабля: с 22, 18 и 12 пушками, а в гавань Пуэрто-Кавальо зашел 40-пушечный «гвинеец» с 800 африканскими невольниками на борту.

15

Пирога – большая туземная лодка.

– Отличные новости, ребята! – сказал Граммон своим компаньонам. – Идем в Ла-Гуайру.

25 июня «Ла Тромпёз» и пироги двинулись в путь; остальным судам велели ждать сигнала. На заходе солнца, примерно в четырех лье от побережья, ударный отряд Граммона в составе 183 человек пересел в пироги. Идя на веслах всю ночь, флибустьеры за час до рассвета появились в полулье к востоку от Ла-Гуайры. Там, недалеко от берега, их пироги неожиданно попали в полосу высокого прибоя и опрокинулись, но, к счастью, утонул только один человек. Поскольку начинало светать, действовать необходимо было быстро. Однако, по данным Шарлевуа, когда корсары прошли от места высадки триста шагов, они наткнулись на четырех испанских часовых. Прежде, чем их разоружили, один из испанцев успел выстрелить из мушкета. Этот сигнал был услышан в Ла-Гуайре: там тут же выпалила пушка, затем послышался тревожный звон колоколов. Ускорив шаг, с развернутым флагом и барабанным боем, авангард из сорока семи флибустьеров во главе с Граммоном бросился к городу. Но «береговые братья» не могли стать его хозяевами, не подавив сопротивление расположенных в стратегических точках двух фортов.

План-схема Ла-Гуайры.

Первый из фортов находился в ста шагах от городской черты; согласно информации Шарлевуа, гарнизон его насчитывал 38 солдат. Флибустьеры дважды бросались на штурм его стен, забрасывая испанцев гранатами. Наконец, потеряв убитыми 26 человек, деморализованный гарнизон капитулировал. В отряде Граммона был убит лишь один человек.

Одержав победу, флибустьеры водрузили над фортом свой флаг и три раза прокричали: «Да здравствует король!», чем привели в ужас четыре десятка защитников второго форта и заставили их немедленно сдаться. Комендант Ла-Гуайры Киприано де Альберро, сын губернатора провинции Венесуэла, сам открыл перед Граммоном городские ворота.

По данным Д. Марли, небольшому испанскому отряду во главе с капитаном Хуаном де Лайя Мухика удалось бежать в окрестности порта, в Пеньон-де-Майкетиа, куда начали стягиваться другие беженцы. Вскоре весть о захвате пиратами Ла-Гуайры достигла Каракаса, вызвав там настоящую панику. Королевские сокровища и иные ценности были погружены на мулов и отправлены во внутренние районы страны – от греха подальше. В то же время Франсиско де Альберро, губернатор провинции, мобилизовал всех мужчин, способных носить оружие, и двинулся во главе солдат и ополченцев к побережью.

Граммон расставил часовых в наиболее уязвимых местах, справедливо опасаясь, что из Каракаса в порт могут прислать подкрепления. Он лично наблюдал за состоянием дел в фортах, предприняв ряд мер предосторожности, в частности, снеся те укрепления, для удержания которых у корсаров не хватало людей.

Старинный план Ла-Гуайры.

Утром

следующего дня, 27 июня, в окрестностях Ла-Гуайры появились испанские солдаты, и французам пришлось сделать несколько вылазок, чтобы удержать их на безопасном расстоянии от города. К концу следующего дня Граммон получил известие, что от двух до трех тысяч вооруженных людей движутся к порту из Каракаса. Флибустьерам пришлось спешно покинуть Ла-Гуайру. С флагмана были присланы две лодки для погрузки людей на суда. В течение двух часов арьергард во главе с Граммоном отчаянно отбивался от трехсот испанцев, креолов и индейцев, потеряв при этом шестерых бойцов. Во время стычек один из капитанов Граммона получил пулевое ранение в руку, а сам он был ранен индейской стрелой в горло. Сумев все же удержать неприятеля на расстоянии, «генерал» флибустьеров обеспечил погрузку на суда своих людей и ста пятидесяти пленных, среди которых находился и комендант Альберро.

29 июня французы отплыли с захваченным в гавани судном к островам Авес. Там они провели несколько недель, нещадно истязая Альберро и других пленных испанцев.

Гренадер на гравюре XVII века.

Захват Ла-Гуайры оказался весьма дерзкой акцией, но он не принес флибустьерам большой добычи. Более того, это предприятие едва не стоило жизни Граммону. Рана, полученная им при отступлении, долго не затягивалась. Таким образом, когда корсары 2 августа 1680 года подняли паруса, чтобы вернуться на Сен-Доменг, Граммон вынужден был передать командование своему лейтенанту – англичанину Пейну. 13 августа «Ла Тромпёз» и его приз прибыли на рейд Пти-Гоава, однако уже на следующий день оба судна были уничтожены ураганом, обрушившимся на побережье Эспаньолы.

Пти-Гоав. Карта из книги иезуита Шарлевуа.

Это несчастье не помешало Граммону выиграть 10 тысяч пиастров у маркиза де Куврэ (сына вице-адмирала графа д’Эстре, чья эскадра прибыла к Пти-Гоаву через несколько дней после урагана). Граммон представил графу отчет о своей экспедиции против Ла-Гуайры, который переслал этот документ министру Кольберу.

Подготовка к экспедиции на Веракрус

Затем в течение почти двух лет о капитане Граммоне ничего не было слышно. Он мог вернуться в свое жилище в Пти-Гоаве, чтобы вести мирную жизнь колониста. Рана, полученная в Ла-Гуайре, также могла потребовать длительного лечения. Однако, согласно анонимной записке, датированной июлем 1681 года, Граммон просил для себя королевский фрегат, чтобы идти крейсировать на нем у берегов Центральной Америки. Граммон мог также быть тем таинственным дворянином, который сопровождал капитана Токарда в архипелаг Сан-Блас в мае 1681 года. Согласно данным «ученого пирата» Уильяма Дампира, этот дворянин был послан губернатором Пуансэ, чтобы возглавить отряд флибустьеров, собравшийся для действий против какого-то испанского города в Коста-Рике. Более правдоподобным может быть сообщение двух испанцев (записанное в августе 1682 года), что пять английских и французских флибустьерских кораблей под командованием Граммона появились в водах Флориды, готовясь напасть на город Сан-Аугустин [16] . В действительности, однако, Граммон вряд ли командовал каким-либо судном до середины 1683 года.

16

Современный город Сент-Огастин в штате Флорида (США).

«Ученый пират» Уильям Дампир. Гравюра 1791 года.

В январе 1683 года на рейде Пти-Гоава появился английский 40-пушечный невольничий корабль «Сент-Николас». Его капитан, голландец Николаас Корнелисзоон ван Хоорн, собирался крейсировать против испанцев, которые, как он утверждал, нанесли ему ущерб в порту Санто-Доминго. Сьёр де Пуансэ решил использовать корабль голландца в качестве судна береговой охраны, способного как отпугивать испанских и английских корсаров, так и бороться с непокорными пиратами. Он предложил эту ответственную миссию Ван Хоорну, и тот охотно согласился стать «морским полицейским».