Удаленный контакт. Сборник рассказов
Шрифт:
Теперь бомбардировщик стоял в ангаре, готовый к новому полету — как учебному, так и боевому. Целую неделю все средства массовой информации в стане потенциального врага бурлили по поводу больших красных клякс, появившихся на главных площадях их мегаполисов — одну из них обнаружили в столице, прямо на лужайке перед Домом правительства. Целую неделю техперсонал секретного объекта с номером вместо названия проверял и перепроверял работоспособность систем «Армагеддона», корректность работы его синтетического разума и каждый квадратный миллиметр фюзеляжа снаружи и внутри. Наконец ангар опустел,
Первыми пришли двое — автор системы маскировки, сделавшей А-7 невидимкой, и крестная мать «Немезиды». Он был видным мужчиной, а она — красивой женщиной. Однако они разошлись по разные стороны фюзеляжа едва взглянув друг на друга. Каждый предпочел бы посетить ангар в одиночестве, но такой возможности им не представилось. Господи, о каком уединении и праве на личные желания речь, если у них даже собственные имена отобрали, заменив названиями бабочек? К тому же, тут повсюду камеры.
Махаон сунул руку в карман за сигаретами, но замешкался. Курить в такую минуту показалось ему кощунством. Не говоря уже о том, что в ангаре это строго запрещено.
Он подошел поближе к «Армагеддону» и вдохнул знакомый запах самолета. Запах был особенным, не похожим ни на что, как и все остальное в А-седьмом. Конечно, он исходил всего лишь от компонентов покрытия, но Махаон про себя подумал, что именно так должны пахнуть еще не выкопанные могилы. Не выкопанные потому, что их некому будет копать.
Сколько лет жизни он вложил в этот запах? И ведь не с самого начала в проекте. А-пятый, А-шестой — вот и все, что он застал. Мотылек — та начала работу над «Немезидой» еще до испытания А-первого. Но к финишу они пришли вместе.
В оценке правительственной комиссии можно не сомневаться; заключение, которое она даст, легко предугадать. Стратегический бомбардировщик А-7 «Армаггедон» станет главной ударной единицей Вооруженных сил. Производство новых самолетов поставят на поток, хотя каждый обойдется дороже, чем строительство целого города, а затраты на их содержание будут соизмеримы с аналогичными для населенных космических станций. Махаон впервые попытался трезво оценить, во что А-седьмой обошелся стране. Не ему лично — что там годы без отрыва от лабораторного оборудования! Однако он тут же поймал себя на том, что ведет оценку в очень необычных категориях. Наверное, в этом был виноват исходящий от бомбардировщика запах.
Сколько не построено школ и больниц? Сколько детей умерло без надлежащей медицинской помощи? Сколько стариков продолжают существовать на нищенскую пенсию? Сколько людей живут на мизерную зарплату?
Ответы были ясны — очень много. По всем пунктам.
Во что обойдется «Армагеддон» потенциальному противнику, тоже нетрудно прикинуть. Системы ПВО и ПРО, уничтоженные в самом начале войны, оплавленные руины вместо городов, радиоактивные кратеры вместо военных баз, и атомные подлодки, потопленные сразу после того, как они сделают первый выстрел. Десятки миллионов людей, медленно умирающих от лучевой болезни, а среди них — сотни тысяч тоже умирающих детей… И те самые не выкопанные могилы.
И всегда
И хуже всего то, что все это правда, и возразить нечего. Невозможно жить в мире с теми, кто хочет войны.
Оторвавшись от мрачных мыслей, Махаон поднял голову. Интересно, о чем сейчас думает Мотылек? О чем вообще может думать женщина, создавшая смертоносную, неуязвимую, почти разумную «Немезиду», от которой не существует защиты? Они ведь в некотором роде соучастники. Ее ракеты невидимы благодаря изобретенному Махаоном покрытию. Ими управляют программы, написанные Шелкопрядом для киберпилота «Армагеддона»… Но и «Армагедон» может летать так далеко и свободно выходить за пределы атмосферы потому, что использует многорежимные двигатели, разработанные Мотыльком для «Немезиды», и ее же наработки легли в основу аэродинамической схемы А-седьмого.
Да, все они соучастники. Пока в ангаре только двое, но ведь это лишь начало сходки. Скоро подтянутся остальные. Тот же Шелкопряд. Вот-вот прибудет Президент… Чего доброго, еще и священника пригласят, чтобы отслужил молебен.
Махаон медленно двинулся в обход приземистого, низкого на шасси бомбардировщика, больше напоминающего космический корабль, но остановился на полдороге и все же достал сигареты. Не стоит мешать Мотыльку — о чем бы она ни размышляла. И плевать на правила. Не курить… Не сорить… В плен не брать, трупы не считать!.. Пусть попробуют его уволить.
А Мотылек думала о том, что угроза войны с далеким заокеанским «партнером» и его союзниками вполне реальна. Иначе ее родине и не понадобился бы надежный ядерный щит, над созданием которого последние годы работали лучшие умы и трудились самые умелые руки. Выходящая за рамки здравого смысла секретность, тысячи бессонных ночей, красные от перенапряжения глаза, сердечные приступы и миллионы полученных выговоров; а также строжайшие выговоры, снятия с должностей и реальные тюремные срока. А еще — нервные срывы и беспричинные самоубийства, семьи разбитые и семьи не созданные, дети брошенные и дети не родившиеся. А еще…
Теперь все позади. Правда, в результате получилось нечто, гораздо более похожее на ядерный меч.
Пусть журналисты за океаном сколько угодно гадают о природе красных клякс на площадях своих городов и перед Домом правительства. Некоторые из них окажутся недалеко от истины, но журналистам не говорят всего ни в одной стране мира. Вряд ли им станет известно о кляксах во внутреннем дворе здания Министерства обороны, на территории засекреченных военных баз и на важнейших объектах ПРО. Что касается сотрудников спецслужб, то эти, конечно, сделали правильные выводы в первый же день, как только проанализировали информацию.