Удар гильотины
Шрифт:
– Хватит! – рявкнул Мейден. – Не делайте из меня идиота, Манн! Не хотите по-человечески, пойдем вниз и поговорим, как я это обычно делаю.
– Извините, старший инспектор, – сказал Манн, у него не было желания ссориться, не было причин ссориться с этим человеком, не понимавшим произошедшего, но сделавшего все от него зависящее, чтобы это произошло. – Извините, я просто размышлял вслух…
– Не время для размышлений, – отрезал Мейден. – Или вы отвечаете на мои вопросы, Манн, или мы идем вниз…
– И вы включаете лампу, по сто
– Я думал, вы умнее, – пробормотал Мейден.
– Скажите, пожалуйста, вы сняли отпечатки пальцев с тех тумблеров, которые переключил убийца?
Мейден внимательно посмотрел на Манна, достал из кармана пачку «Мальборо», зажигалку, закурил, пустил дым в потолок и только после этого ответил:
– Не понимаю, какую игру вы ведете, Манн. Что вам даст дактилоскопический анализ? Нет, мы не сняли отпечатки пальцев. Зачем, если, кроме вас, никто не входил в палату?
– Свидетели видели только, как я вошел и вышел, верно?
– Вы хотите сказать, что лишь посмотрели на бедного Веерке, а выключил аппаратуру тот, кто вошел после вас? Лечащий врач? Его отпечатки пальцев на тумблерах есть, это ясно, он включил систему после того, как вы ее…
– Еще не поздно, – перебил Манн, – снять отпечатки и проверить, есть ли там мои. Наверняка за это время никто к тумблерам не прикасался. Вы можете это сделать ради меня, старший инспектор?
– Вы могли воспользоваться салфеткой…
– Пожалуйста, старший инспектор! На тумблерах должны быть отпечатки пальцев убийцы. Не мои. Давайте продолжим разговор…
– Допрос, – механически поправил Мейден.
– Допрос… Продолжим, когда вам доложат предварительный результат. Это, в принципе, минутное дело – мои отпечатки есть в вашем компьютере, и как только…
– Хорошо, – прервал Манна Мейден. – Вы останетесь здесь, я вас запру. Надеюсь, вы не станете выбрасываться в окно?
– Вот еще! – возмутился Манн.
– Да это и невозможно.
Мейден встал.
– Отпечатки пальцев убийцы, говорите вы? – сказал он. – Чьи, если вы уверены, что не ваши? Только не нужно наговаривать на лечащего врача.
– И в мыслях не имею, – покачал головой Манн. – Я знаю, кто это сделал, но хочу, чтобы вы определили сами. Мне вы не поверите.
– Я и сейчас вам не верю, – буркнул Мейден и пошел к двери.
Манн остался сидеть, навалилась усталость, хотелось лечь, пусть даже на твердом полу, свернуться калачиком, заснуть… Пока Мейден будет разбираться с отпечатками. Это займет не меньше часа. А потом он придет, растерянный, ничего не понимающий, будет вести себя неадекватно… если, конечно, обнаружит то, в чем Манн хотя и был уверен, но все же на самом деле и сомневался тоже.
Какой тусклый свет в этой комнате, почему он раньше не обратил внимания – или после ухода Мейдена свет притушили, экономят электричество? А может, не освещение гаснет, а мир постепенно погружается во тьму, возвращается в состояние хаоса, где все кадры всех кинопленок всех мирозданий, элементы всех пазлов перепутаны друг с другом, никто еще не разложил их в какой-нибудь последовательности, да ее и нет на самом-то деле, этой единственной последовательности, мир – бесконечный хаос элементов, и каждый человек сам, собственной волей выбирает не только свое прошлое, настоящее и будущее, но и прошлое, настоящее и будущее всех тех предметов, существ, явлений, событий, которые ассоциирует с собой, со своей личностью…
Дверь щелкнула, и свет ярко вспыхнул – а может, просто Манн вернулся в мир из дремы?
– Вы это знали? – спросил Мейден. Он не стал садиться, ходил кругами по комнате, курил, пускал дым в потолок, у Манна запершило в горле. – Откуда? Я знаю, что у вас есть какая-то нелепая теория, вы ее все время пытаетесь мне изложить вместо того, чтобы придерживаться фактов.
– Я придерживался только фактов! – запротестовал Манн.
– Сейчас проводят детальный анализ, но Шанде уверен, что результат не изменится.
– Чьи это отпечатки? – спросил Манн.
– Шанде послал одного из своих лучших сотрудников, – говорил Мейден, не слушая. – На тумблерах и двух электрических разъемах три вида отпечатков. Взяли контрольные отпечатки у палатного и лечащего врача и медсестер, работавших в палате. Всего шесть человек. Сразу отождествили отпечатки врача и медсестры из прошлой смены. Никто из них сегодня вечером в палату не входил. Кроме этих двух обнаружены отпечатки, идентифицировать которые на месте не представилось возможным.
«Почему он сразу не скажет? – думал Манн. – Неужели боится того, что обнаружил? Все еще не верит? Не доверяет дактилоскопии или собственному разуму?»
– Шанде сверился с каталогом и обнаружил, кому принадлежат отпечатки. Этот человек однажды был задержан полицией – шесть лет назад – за нарушение порядка в общественном месте. Его привезли в участок, допросили, сняли, как положено, отпечатки пальцев и отпустили, поскольку нарушение было незначительным. Если бы не это обстоятельство, в базе данных его отпечатков не оказалось бы вовсе…
– Мейден, вы можете говорить короче? – довольно грубо прервал Манн старшего инспектора. – Чьи это пальцы?
– Шанде позвонил мне – я ждал в кабинете – и сообщил имя. Он даже не потрудился сопоставить, просто назвал…
– А вы не поверили! Мейден, вы тянете время, потому что сами не верите себе. Это сделал Веерке?
– Да, черт вас побери! – крикнул старший инспектор и перестал, наконец, в сотый раз мерить комнату шагами. – Отпечатки пальцев принадлежат Густаву Веерке. Человеку, который действительно все время находился в палате. Человеку, который был убит. Человеку, лежавшему в коме. Встать он не мог. Он не смог бы повернуться, если бы даже пришел в себя, но в себя он не приходил.