Уездный город С***
Шрифт:
Спорить просители не стали и, распрощавшись, вышли. Но на крыльце под козырьком остановились, и Натан заглянул в выданную бумагу. Полномочия та давала самые широкие, по ней сотрудникам охраны «Взлёта» надлежало оказывать всяческое содействие полиции под страхом серьёзных служебных проблем вплоть до увольнения.
— Как думаете, что это было? — полюбопытствовал Титов, складывая бумагу в планшет. — Что за вещь он вам показывал и, главное, зачем?
— Не знаю, — глубоко вздохнула Брамс, всё больше хмурясь. — Вот только… Натан Ильич, не знаю, что это было, но это было неправильно, — тихо, упрямо проговорила она.
— Неправильно? — уточнил поручик.
Брамс неопределённо поводила в воздухе рукой, потом махнула ей.
— Не знаю. Я сама еще не понимаю. Но я подумаю. А что ещё вас обеспокоило?
— Мне не нравится интерес к этому делу со стороны Охранки. Особенно если оно норовит пересечься с каким-то другим делом, лежащим в столе у начальника этой самой Охранки. А я не верю, что он «просто хотел показать», такие люди ничего не делают «просто».
— Почему вы так к ним настроены? — удивилась Брамс.
— Потому что главная их служба — политика, а это из грязи грязь. Уголовный сыск тоже имеет дело с отбросами общества, но здесь всё как-то прозрачнее и честнее: нужно поймать преступника и предать его суду.
— А там не так?
— Не всегда. Порой их оставляют и используют, порой меняют, да и сами дела обычно грязнее, потому что речь идёт в большинстве случаев о предательстве. Впрочем, я забегаю вперёд, не стоит пока торопиться с выводами. Давайте для начала прокатимся до этого «Взлёта» и познакомимся с майором Русаковым. Может быть, кривая вывезет и обойдётся в итоге без Охранки.
— Натан Ильич, а у вас, может, плащ какой есть? — задумчиво поинтересовалась Брамс, поглядывая на серое, низкое небо, с которого пока ничего не сыпалось, но это явно было делом времени.
— Чтобы у коренного петроградца не нашлось плаща? — весело переспросил мужчина. — Мы с ними рождаемся, Брамс. А некоторые, самые удачливые, с жабрами.
Аэлита обвела мужчину задумчивым взглядом, особенно задержавшись на шее, а потом осторожно спросила:
— Это ведь была шутка, да?
— Местный колорит, — пояснил Титов.
— Смешно, — задумчиво похвалила вещевичка. Натан в ответ расхохотался — не над шуткой, конечно, а уже над девушкой, но продолжить этот в высшей степени занимательный разговор им не дали. Приоткрылась дверь, и на крыльцо выглянул молоденький белобрысый дежурный. Заметив сыскарей, он просветлел лицом:
— Ещё не уехали?
— Уже уехали, — со вздохом ответил поручик. — Что такое?
— Ваши звонили, очень просили вас в Департамент вернуть.
— Что случилось? — нахмурился Титов.
— Я толком не разобрал, какую-то они покойницу нашли. Опять, — пожал плечами дежурный.
Натан едва не выругался в сердцах, но зацепился взглядом за Брамс и передумал, только вновь вздохнул глубоко и благодарно кивнул белобрысому.
— А где — не сказали?
— Да я и не спрашивал, я вас побежал ловить.
— Хорошо, спасибо, — кивнул поручик. — Пойдёмте обратно, Брамс. «Взлёт», похоже, откладывается.
Глава 13. Дурачек
Третий труп обнаружили не на мысу, а ниже стрелки, уже в реке, на краю протоки между берегом и Коровьим островом. То ли убийца проявил чрезвычайную осторожность и знание психологии, то ли полицейские оказались недостаточно старательными в своей засаде, и их заметили, однако никакой пользы эта мера не принесла. Титов не сомневался, что усиление патрулей не поможет предотвратить новое убийство, если речь шла именно о серии, но надеялся хоть так их остановить. Увы, преступник оказался хитрее, а место спуска тела в воду было ему неважно.
Натан к трупу не подходил и выловить его не помогал — слишком неуверенно поручик сейчас стоял на ногах, боялся оскользнуться на истоптанном коровами глинистом берегу. Да и что там разглядывать, в самом деле? Кроме места находки, тело ничем не отличалось от предыдущих: молодая женщина сходной наружности, со следами удара на затылке и признаками утопления, спущенная в воду прежним образом, убитая вчера вечером. Только обнаружил труп не рыбак, а пригнавший стадо на водопой пастух — снулый тощий детина с плоским, рябым, неумным лицом. Взглянув на него и перемолвившись парой слов, Титов отпустил парня восвояси — проку от олуха не было и быть не могло.
От судебных медиков сегодня присутствовал другой специалист, не Филиппов. Немолодой, невыразительный и молчаливый, он производил не самое приятное впечатление своими рыбьими глазами и редкими, сальными седыми волосами. Однако дело как будто знал крепко, был в курсе предыдущих случаев и обещал управиться со вскрытием в кратчайшие сроки.
Картина умбры, снятая Аэлитой, полностью повторяла предыдущую, с тенью некоей вещи, и, пока судебные, скользя и ругаясь, с помощью городового вытаскивали тело, Титов крутил в голове это обстоятельство. Откуда взялась разница? Почему на первом трупе умбра была стёрта подчистую, а на двух других — остались следы? Та вещь, которая их оставила, появилась у преступника после первой смерти? Прихватил на память У Наваловой?
Картина маньяка вырисовывалась еще чётче. Первое убийство, может быть, совершённое в аффекте или с другим, вполне весомым мотивом, стронуло что-то в шаткой психике вещевика, и он принялся избавляться от женщин, похожих на первую жертву, прихватив у неё на память некую вещь. Может быть, даже не задумавшись, что это не просто украшение.
С другой стороны, оберег этот мог и не принадлежать Наваловой, а появиться у убийцы иным путём.
Увы, поиски с собаками на этот раз тоже не принесли никакого результата: не то добирался убийца не по берегу, а по воде, не то еще что, однако след не взял ни один из трёх охотников, хотя скрупулёзно обошли весь берег до самого моста.