Угроза
Шрифт:
– Трясется весь, - неприязненно покосился на Барука король.
– Поседел… Часто с ним Повелитель беседует, не всякий выдержит. Скоро помрет.
– Скорей бы, - поддержал Стэффа воевода Ашкель, всюду следовавший за королем.
– Ух, гадина!
– Ваше Величество!
Король обернулся и увидел перед собой коленопреклоненного Олафа. Он легко коснулся его головы рукой, позволяя встать.
– Скорей бы отросли твои волосы, - усмехнулся Стэфф.
– А то ты на себя не похож.
– Они торопятся согласно Вашей воле… - сотник поднялся.
Прежде он отличался в любой толпе длинными черными волосами, которыми
– Ты уже все доложил Повелителю?
– Да, встретил его первым, - приврал Олаф, чувствуя обиду в голосе короля.
– Но я готов все подробно повторить для Вас.
– Это лишнее, мы тут все немного устали. Надеюсь, Повелитель Чивья сделает милость и сам отдаст мне полученные знания. Все люди живы?
– Люсьен, хажец, прибыл со мной, но вот Стас попал в плен к джетам. Это такие люди, вроде повстанцев, они…
– Не трудись, я же сказал, - остановил его король и пошел прочь.
– Отдыхай, Олаф-сотник.
Олаф проводил Малого Повелителя глазами с досадой сплюнул. Вот, еще не хватало испортить отношения с королем! Стэфф не захотел даже выслушать доклад, обиделся, что его обошли.
– Зря ты так, - к нему приблизился Люсьен, стоявший до того в сторонке.
– Все же он король и…
– Ну, хватит меня учить. Я торопился к Повелителю - не терять же время на формальности! Тем более я думал, что он не заметит, - сотник опять сплюнул.
– Зачем нам свой Малый Повелитель? Вполне хватило бы и одного, большого.
– Ты опять говоришь нехорошие вещи, - хажец испуганно оглянулся на стоящую рядом охрану Повелителя.
– Ладно, больше не буду. Тем более ты говоришь, что я тоже скоро стану королем. Ты можешь пока прикорнуть где-нибудь, мне-то придется ждать.
– Я лучше с тобой постою. Эти раненые смертоносцы, они так стонут, будто земля гудит, - Люсьен даже немного дрожал.
– Ты ведь знаешь, я открыт для них, я все это постоянно слышу.
Догорали костры, на поле брани опускалась тень. Понемногу возвращались отправившиеся преследовать врага отряды. Олаф и Люсьен опустились на землю, прижались друг к другу спинами - так они часто сидели во время прошлых вылазок, когда нельзя или не из чего было развести костер. Хажец, чьи мысли всегда были открыты для пауков, боялся даже подумать о Повелителе, чтобы не потревожить его. Как на зло, другие мысли в голову не лезли.
– Я все думаю о Стасе, - решил он помочь делу разговором.
– Как теперь с ним? Надо же вытаскивать парня из ямы, мы его там бросили.
– Повелитель скажет, что предпринять, - беспечно отозвался Олаф, а стражник сморщился.
– Старик успеет подумать обо всем, и слугу своего не забудет. Правда, Стас не совсем его подданный… Но пошел туда вместе с чивийцами.
– Налет надо сделать вот как, - продолжил Люсьен.
– Подловить на берегу какую-нибудь ладью и перебить всю команду. То есть не всю, а кроме нескольких. Ты с ними… Поработаешь, как с Важелем собирался, а потом поплывем к Джемме. Нет, атамана тоже надо в живых оставить, чтобы он руками махал, как у джетов заведено. А потом просто налетим и… Нет, сначала надо еще узнать, где находится эта яма, чтобы быстрее его найти. Потом опять а ладью.
– Ты мог бы сначала все продумать, а уж потом мне все рассказать, - зевнул сотник.
–
– Долго, да? Думаешь, не успеем?
– Может, и успеем, если к западному берегу пойдем и там окажется ладья. Но есть еще одна сторона, нехорошая.
– Какая же?
– задумался стражник.
– Сильда? Думаешь, он без нее не захочет уходить? Так я ему дам разок по голове, и на руках перенесу в лодку.
– Да нет, - вздохнул Олаф, - по голове и я могу дать. Дело в том, что пока перебьем команду ладьи, пока будем штурмовать Джемму - потеряем несколько десятков людей. Ради одного.
Люсьен встал, обошел сотника и сел к нему лицом.
– Но разве это неправильно - выручать своих? Повелитель ведь послал отряд за нами, и многие погибли. Зижду ведь никто не обвинит, верно?
– Никто. Для смертоносцев честь прежде всего, они своих не бросают. Любые потери оправданы. С джетами Повелитель только начал еще, он будет мстить и дальше. Это война… Но разумна ли месть? Мертвых не вернешь, а живых потеряешь. Со Стасом примерно такая же история… - сотник рассеянно сорвал покрытый инеем стебелек и понюхал его.
– Вот, скажем, если бы на Джемме сидел я… Да ты вспомни, чего мы больше всего боялись! Что Зижда вернется раньше и поплывет к островам на плотах. А мы бы с берега смотрели, как их убивают.
– Стас про это не думал, - возразил Люсьен.
– Он же мало что понимает, этот парень. Темный совсем. Жалко его.
– А тех, кто погибнет его выручая - не жалко?
Стражник помолчал. Олаф все внимательнее принюхивался к стебельку.
– Все равно нельзя его там оставлять, - изрек наконец Люсьен.
– Если даже живым не застанем - хоть отомстим. А иначе ведь всю жизнь корить себя будешь, что друга не выручил! Олаф, скажи мне, что ты думаешь так же!
– Я думаю так же, - машинально проговорил сотник.
– Еще думаю, что нашел новый вид наса. Он есть степной, а есть горький, горный. Этот, получается, будет лесным.
– Да я давно их заметил, эти кустики-недоростки, - пожал плечами Люсьен.
– Зачем они нам? Ими только повстанцы обкуриваются, чтобы Фольша своего увидеть.
– Да я не буду обкуриваться, - пообещал сотник.
– Я только перед сном немного подышу дымком, чтобы королева Тулпан приснилась, и все.
"Олаф-сотник!"
– Я здесь, мой Повелитель!
– Олаф подскочил и бегом кинулся к Старику, который медленно поворачивал своего огромное тело.
Очень давно Смертоносец Повелитель Чивья не покидал Дворца. Туда приходили помощники, самки, люди, приносили пищу и очень редко - воду. Широкие залы были вдоль и поперек перетянуты тенетами, старыми, прочными. Часто в раздумьи старый паук ткал паутину, порой наоборот, съедал ее. И вот теперь он снова оказался на ветру, под снегом, в чужой земле.
– Я могу развести костер!
– сказал сотник, прерывая молчание.
– Только прикажи!
"Ты всегда был чутким, Олаф-сотник. Самым чутким из известных мне людей. Ты привел когда-то в Чивья этого человека по имени Барук. Кажется, я узнал от него все. Боюсь, скоро он умрет, человеческое сознание слишком слабо. Поручаю его тебе."
– Мне?..
– Олаф растерянно посмотрел на сидящего в траве Барука, бессмысленно пускающего слюни после очередного вторжения в свое сознание.
– Но я думал… Он же пленный. Пленный враг!