Чтение онлайн

на главную

Жанры

Уход в лес

Юнгер Эрнст

Шрифт:

Вероятно, этим можно объяснить, что культ преступления стал одним признаков нашего времени. Масштаб и распространённость этого культа слишком недооцениваются. О нём можно получить представление, если взглянуть на литературу, причём не только в её низших видах, включая сценарии фильмов и комиксы, но и на саму мировую литературу. Можно утверждать, что на три четверти она посвящена описанию преступников, их поступков и их среды, и что именно в этом и кроется секрет её привлекательности. Это демонстрирует масштаб того, насколько закон стал сомнителен. Человеку кажется, что он живёт под чужеземным гнётом, и в этом смысле он видит в преступнике родственную душу. Когда в Сицилии был казнён грабитель и убийца-рецидивист Джулиано, скорбь о нём распространилась широко. Эксперимент по ведению продолжительного

существования по законам дикой природы провалился. Всё это глубоко трогает серые массы, поддерживая в них чувство причастности к бытию. Это приводит к героизации преступника. Также это создаёт моральный полумрак вокруг всех R'esistance-подобных движений, и не только вокруг них.

Ныне мы живём во времена, когда ежедневно можно встретить неслыханные формы угнетения, рабства, истребления – направлены ли они против определённых слоёв, или распространяются в далёких уголках Земли. Сопротивляться этому можно и легально, путём утверждения фундаментальных прав человека, которые в лучшем случае можно гарантировать конституцией, но осуществлять их всё равно должны будут отдельные люди. Для этого существуют эффективные формы поведения, и тот, кто находится под угрозой, должен быть к ним готов, он должен учиться им; пожалуй, в этом кроется один из главных предметов нового образования вообще. Уже сейчас крайне важно тех, кто находится под угрозой приучить к мысли, что сопротивление в принципе возможно – если это будет осознано, то даже крохотное меньшинство способно будет сокрушить могущественного, но неуклюжего Колосса. Это тот образ, который часто повторяется в истории, и благодаря которому история получает свой мифологический фундамент. На таком фундаменте любое строение может простоять очень долго.

Потому вполне естественным является стремление власть имущих представить любое легальное сопротивление, и даже простое несогласие с их притязаниями, как преступное, и это их намерение создаёт особые отрасли применения насилия и пропаганды. Этим также объясняется то, что в их иерархии обычный преступник стоит выше того, кто сопротивляется их замыслам.

В противоположность этому важно, что Ушедший в Лес не только в своей морали, в своей борьбе, в своём товариществе заметно отличается от преступника, но также важно и то, что это различие скрыто в самой его глубочайшей сути. Он может обрести свои права только в самом себе, особенно в той ситуации, когда профессора правоведения и государственного права не способны вложить в его руку необходимого ему оружия. Скорее у поэтов и философов узнаем мы, чем нужно нам защищаться.

Мы рассмотрели в другом месте, почему ни индивид, ни массы не способны выстоять в том мире новых стихий, в который мы вступили в 1914 году. Это не значит, что человек исчезнет как свободный одиночка. Скорее он должен погрузиться глубоко под поверхность своей индивидуальности, и обнаружить там средства, затопленные там со времён религиозных войн. Нет никаких сомнений в том, что он сможет скрыться из этих титанических царств в сокровищнице новой свободы. Её можно обрести только ценой жертвы, поскольку свобода дорога, и она требует, чтобы ради неё теряли, возможно, как раз свою индивидуальность, а может быть даже и собственную шкуру, как добычу времени. Человек должен осознать, перевешивает ли для него его свобода всё остальное – дороже ли ему его так-бытие (So-sein), чем его вот-бытие (Da-sein).

Подлинная проблема заключается скорее в том, что подавляющее большинство людей не хотят свободы, вернее они даже боятся её. Свободным нужно быть, чтобы стать таковым, поскольку свобода суть экзистенция – это, прежде всего, сознательное соответствие экзистенции, и, воспринимаемая как судьба, жажда осуществлять её. Тогда человек свободен, и мир, полный принуждения и средств принуждения, служит ему теперь лишь тем, что являет его свободу в полном её блеске, подобно тому, как огромные массы первичной породы своим давлением выталкивают из себя кристаллы.

Новая свобода есть та же, что и старая, это абсолютная свобода в одеждах времени; вновь и вновь, и вопреки всем уловкам духа времени приводить её к победе – вот смысл исторического мира.

32

Как известно, основное чувство нашей эпохи враждебно собственности и склонно к экспроприации даже там, где это вредит не только пострадавшему лицу, но также и Целому. Можно наблюдать, как пахотные земли, которые кормили тридцать поколений землевладельцев и арендаторов, разделяются тем способом, который заставляет бедствовать всех. Можно наблюдать сплошную вырубку лесов, дававших древесину на протяжении тысячелетий. Можно наблюдать, как кур, несущих золотые яйца, режут в одну ночь, чтобы из их мяса сварить благотворительный суп, которого не хватит никому. Полезнее будет смириться с этим спектаклем, хотя он и позволяет ожидать сильного ущерба, поскольку он приводит к появлению в обществе новых, одновременно разумных и лишённых корней, слоёв. С этой точки зрения можно предвидеть появление удивительных вещей, особенно в Англии.

Это нападение происходит в первую очередь в этической сфере, в этом смысле старая формула «собственность – это кража» стала уже общепризнанной банальностью. Собственник – это тот, кто возмущает всякую чистую совесть, и сам он уже давно не чувствует себя в своей тарелке. Прибавьте к этому катастрофы, войны, увеличившиеся с помощью техники обороты жизни. Всё это не только обрекает на жизнь с капитала, но даже принуждает к этому. Не просто же так строят ракеты, каждая из которых стоит столько, сколько раньше стоило целое княжество.

Постепенно явление обездоленного человека, пролетария, принимает другие черты; мир полнится новыми фигурами страдания. Это изгнанники, объявленные вне закона, обесчещенные, своей земли и родины лишённые, жестоко низвергнутые на самое дно пропасти. Вот они, нынешние катакомбы; их не разрушить тем, чтобы позволять обездоленным время от времени голосовать по поводу того, каким способом бюрократия должна распоряжаться их нищетой.

Ныне Германия особенно богата обездоленными и бесправными; в этом смысле Германия является самой богатой страной в мире. Это то богатство, которое можно использовать как во благо, так и во зло. Любому движению, опирающемуся на обездоленных, присуща большая ударная сила; в то же время следует опасаться того, чтобы это движение не привело всего лишь к другому распределению несправедливости. Это может превратиться в бесконечный круговорот. Очарования голого насилия избежит тот, кто достигнет нового этического этажа в мироздании.

Готовятся не только новые обвинения, но и новые варианты старой формулы «собственность – это кража». Подобные теории опаснее скорее для ограбленного, чем для грабителя, который с их помощью стремится гарантировать себе право на грабёж. Давно насытившийся, он всё пожирает и пожирает новые пространства. Впрочем, и другие уроки можно извлечь из времени, и можно сказать, что эти события не проходят бесследно. Германии это касается в первую очередь; здесь натиск этих образов был особенно силён. Они принесли с собой глубокие перемены. Подобные перемены в породивших их теориях замечают слишком поздно; сперва они влияют на сам характер существования. Это касается также и оценки собственности; она освобождает себя от любых теорий. Экономические теории отходят на второй план, и вместе с этим становится яснее и то, чем является собственность на самом деле.

Немец должен задуматься над этим. После его поражения, его испытывали замыслом лишить его прав навечно, поработить его, уничтожить его разделением. Это испытание было ещё тяжелее, чем испытание войной, и можно сказать, что он его выдержал, выдержал молча, без оружия, без друзей, один, без советчиков в этом мире. В эти дни, месяцы, годы один из самых величайших опытов выпал на его долю. Его отбросили назад к его собственному, его неуничтожимому плодородному слою. В этом заключается таинство, которое в подобные дни объединяет сильнее, чем выигранное решающее сражение. Богатство страны заключено в её мужчинах и женщинах, переживших тот предельный опыт, который выпадает человеку один раз на множество поколений. Этот опыт учит довольствоваться малым, но также он придаёт уверенности. Экономические теории имеют значение «на Корабле», в то время как надёжная и незыблемая собственность покоится в Лесу, подобно той плодородной почве, что всегда приносит новые урожаи.

Поделиться:
Популярные книги

Внешняя Зона

Жгулёв Пётр Николаевич
8. Real-Rpg
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Внешняя Зона

Путешествие в Градир

Павлов Игорь Васильевич
3. Великое плато Вита
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Путешествие в Градир

Бывшие. Война в академии магии

Берг Александра
2. Измены
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.00
рейтинг книги
Бывшие. Война в академии магии

Виконт. Книга 1. Второе рождение

Юллем Евгений
1. Псевдоним `Испанец`
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
попаданцы
6.67
рейтинг книги
Виконт. Книга 1. Второе рождение

В тени большого взрыва 1977

Арх Максим
9. Регрессор в СССР
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
В тени большого взрыва 1977

На границе империй. Том 9. Часть 2

INDIGO
15. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 2

В теле пацана

Павлов Игорь Васильевич
1. Великое плато Вита
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
В теле пацана

Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Ардова Алиса
2. Вернуть невесту
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.88
рейтинг книги
Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Кодекс Охотника. Книга XXIV

Винокуров Юрий
24. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XXIV

Кодекс Крови. Книга Х

Борзых М.
10. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга Х

Возвышение Меркурия. Книга 14

Кронос Александр
14. Меркурий
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 14

Бальмануг. (Не) Любовница 1

Лашина Полина
3. Мир Десяти
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Бальмануг. (Не) Любовница 1

Идущий в тени 5

Амврелий Марк
5. Идущий в тени
Фантастика:
фэнтези
рпг
5.50
рейтинг книги
Идущий в тени 5

Совок – 3

Агарев Вадим
3. Совок
Фантастика:
фэнтези
детективная фантастика
попаданцы
7.92
рейтинг книги
Совок – 3