Украденная магия
Шрифт:
– Не обязательно, – хмыкнула сыщица, – я и сама знаю. Третья мировая война, или которая она тут у вас по счету.
Вопреки опасениям эльфа, день закончился без происшествий. Постоялый двор неподалеку от пограничного поста появился вскоре после заката – издали засверкал огнями, обещая долгожданный отдых и еду. Вдоль дороги горели костры, чтобы клиенты ни в коем случае не разминулись с заведением.
Только ни в комнатах, ни в трактире, ни на конюшне не было никаких следов конвоя, обещанного императором. Хозяин гостиницы клялся, что ни сном ни духом не ведает ни о каких солдатах. Поскольку бесследно затеряться на территории постоялого двора для десяти мужиков
– Место встречи меняется, – глазом не моргнув, сообщил Арман, и велел располагаться на ночлег.
Глава 8 Перейти границу у реки Пограничник с собакой идут вдоль границы. Шорох в кустах. Пограничник собаке: – Иди, посмотри, что там такое! – Сам иди! Я и отсюда могу погавкать! (автор неизвестен) Проснулась Настя оттого, что кто-то тряс ее за плечо. До утра было еще далеко, в комнате царила темнота, если не считать квадрата лунного света на стене.– Это я, не шуми! – раздался голос эльфа.
Весьма своевременно, до того, как сыщица успела пустить в ход кастет. Как остроухий пробрался в комнату, можно не спрашивать. Не иначе, сквозь стену прошел, да не один, а с багажом – на плече сумка, ножны тесака блестят заклепками в темноте.
– Вставай, мы уходим! – велел Арман.
– Почему ночью? Собирались же утром!
– Потом объясню. Может, от хвоста оторвемся.
Пока напарница одевалась, Арман деликатно отвернулся, встал сбоку от окна, осторожно поглядывая наружу – не следит ли кто за домом. Небось, еще с вечера планов понастроил, только попутчикам не сказал. Или сказал, но не всем. Снова отопрется – для естественности, чтобы по сторонам не смотрели, не искали слежку. Зря он так любит играть втемную, командир доморощенный. Когда-нибудь доиграется… Настя нашарила сумку возле кровати и прошептала:
– Я готова!
– Выходим. Только тихо.
Вместо того чтобы прокрасться к двери, Арман распахнул окно.– Ты первая!
За окном почти до земли свисала узкая лестница, никак не закрепленная, будто выросшая прямо из подоконника. Да еще так похожая цветом на стену, что без подсказки не заметишь. И тени не отбрасывала, наводя на мысли о происхождении от графа Дракулы.
Под окном маячил силуэт, смутно похожий на восьмого помощника министра – значит, есть, кому ловить, если что. С этими мыслями Настя выбралась в окно. Арман выскользнул следом, и едва он оказался на земле, лестница растаяла в воздухе.
Вокруг гостиницы было темно, как в могиле. Ни фонаря, ни факела, ни хоть какого захудалого огонька от тлеющей сигареты. А может, оно и к лучшему, темнота, как известно – лучший друг императорской курьерской службы.
Беглецы миновали сараи на задворках, проскочили мимо конюшни и свернули в лес. Под ногами зашуршала невидимая трава, по одежде царапнули ветки. Арман вывел спутников на небольшую, залитую лунным светом поляну, а сам вернулся немного назад, присел на корточки и принялся колдовать. Во всяком случае, Настя так подумала. Не нужду же справлять понесло ушастого в такое неподходящее время. Едва напарник вернулся, она все же спросила:
– Что ты там делал?
– Следы заметал, – проворчал эльф.
Настя привстала на цыпочки, посмотрела сквозь частые кусты в направлении покинутой гостиницы, и увидела на земле цепочку следов от трех пар сапог, сияющую так, что по ней хоть самолет сажай.
– И это называется "заметал"? – хмыкнула сыщица, но тут светящиеся пятна начали таять, и вскоре совсем исчезли.
– Эй, Лорина Альстен! – тихо позвал Арман, – Иди сюда, дело есть. Вчера хотел отдать, но не сложилось. Дай руку!
– Зачем?
– Сейчас узнаешь.
Эльф крепко схватил напарницу за руку, отодвинул повыше рукав и плотно застегнул на запястье соединенные между собой ремешки, унизанные металлическими пластинками. По коже будто скользнул электрический разряд, пластинки мгновенно согрелись.
– Вообще-то с этой штукой лучше переспать, – как ни в чем не бывало, пояснил Арман, – но сойдет и просто погулять до утра.
Настя озадаченно уставилась на приобретение, повертела рукой, полюбовалась, как блестят в свете луны чередующиеся в причудливом орнаменте квадратики, сделанные, кажется, из золота и серебра. Она ослышалась, или эльф действительно сказал то, что сказал? Кто их разберет, эти обычаи братских народов и трудности перевода с эльфийского на понятный.
– Хм, это… один вопрос, – осторожно уточнила сыщица, – Дохлые девушки по вызову, теперь шнурки с железячками… Слушай, а у вас тут нормальным сексом заниматься умеют?
Напарник опешил:– О чем ты?
– Ты же сказал – надо переспать с этой штуковиной.
Скорбный вздох был красноречивее громкого вопля о том, что и за триста лет благородный сын Эль-Антеамона не разучился восхищаться изощренным ходом человеческой мысли.
– Я надел тебе специальное устройство, чтобы ты могла понимать чужую речь, и быстро освоить ее. Это здесь говорят почти как у тебя на родине, но дальше все будет не так просто. Лучше всего браслет настроился бы на твое восприятие во сне, но раз уж мы не спим, носи так, к утру все будет в порядке.
– Надо же, – восхитилась Настя, – а выглядит, как обыкновенный браслет.
– Между прочим, это очень дорогой браслет. Стоит почти как летающий экипаж, а магия здесь еще сложнее.
Сыщица не удержалась, поддела остроухого:– И работает как тот экипаж?
– Да, – надменно отозвался эльф, – если враги не подгадят.
Нет на свете человека, который хоть раз в жизни не мечтал бы оказаться в местах, напоминающих старые добрые фильмы ужасов. Чтобы была и ночь, и дорога в неизвестность, зловещие шорохи из темноты, и переплетение ветвей на фоне звездного неба. Чтобы душа уходила в пятки от предвкушения встречи с неведомым.
Впрочем, Арман и Флур вели себя так, будто вышли слегка размяться и поиграть в шпионов. Эльф шел первым, показывая путь, напарница шагала за ним, замыкал процессию восьмой помощник министра, который тащил на себе еще и сверток со злополучной почтой, которую император Феликс выдал в нагрузку.
И авангард, и арьергард шли так легко и бесшумно, будто парили над землей, только Настя чувствовала себя слоном на лесоповале. То ветка хрустнет, то грязь чавкнет, то слова, подходящие обстоятельствам, вырвутся сами собой. А ведь в городе она славилась умением подкрадываться незаметно и не оставлять следов. Вот что значит работать не на своей территории!