Украденное детство
Шрифт:
И он отвечал ей взаимностью, вопреки желанию Светланы, он заботился о девушке, как о собственной дочери. Он расчесывал ее волосы, рассказывал ей сказки на ночь, по утрам приносил завтрак в постель. Называл ее: Солнышко и Родная. Мила тянулась к нему и возможно впервые в жизни чувствовала себя ребенком. Павел знал, что однажды девушка все расскажет ему и поймет всю правду. Но часть правды, которая уже открылась ему, не просто пугала его, она ужасала.
Теперь он был твердо уверен, что Светлана знала о кошмаре преследующим
Толстая папка, в которой были собраны все факты случившегося в 99 году несчастья, давно пожелтела от времени. Волков изучал его досконально.
Снимки тела, уже из морга. Снимки комнаты. Это было ужасно брызги крови, веером раскиданные по стенам. Темная постель. Разбитое окно.
Далее опись всего находящегося в комнате.
«Протокол осмотра места происшествия»
Г.Санкт-Петербург 27 мая 1999 г.
Осмотр начат: 05ч. 00 мин.
Осмотр окончен: 14ч. 45 мин.
Что можно было осматривать десять часов? – задал себе вопрос Волков.
Следователь следственного отдела Восточного административного округа г.Санкт-Петербурга отделения внутренних дел старший лейтенант милиции Атонов В.В. получив в 04 час. 10 мин. сообщение по телефону от дежурного УВД о покушении на убийство в доме по адресу: Ленинградская область Всеволожский район, Приозерское шоссе, д.№ 4-В, в 05 час. 00 мин. прибыл на место происшествия.
Далее следователь уточнял детали, Волков называл это лить воду. Его привлекли только две фразы. Та где было сказано про следы крови на оконной раме и осколках стекла на полу.
Волков еще раз посмотрел на снимки. На них ни следов ни осколков не было. Дальше описывался кровавый след ведущий к окну.
Волков задумался, если как утверждают родители, Мила убила брата и пыталась его похоронить, то по всей вероятности и по логике, девочка должна была вынести брата через входную дверь. Зачем она потащила его к окну?
И следующая строчка, повергла Волкова в шок – след от мужского ботинка, 44 размера. Значит в комнате был кто-то еще. Тот кто прокрался в комнату мальчика и напал на него.
Волков отложил в сторону дело об убийстве Немирова младшего и взял дело Немировой.
Миле было два года все случилось. Если верить документам, женщина была больна. Волков перелистывал многочисленные справки, выданные психиатрическими медицинскими учреждениями, но как ей позволили рожать ребенка, с таким запущенным диагнозом. Еще на ранних сроках беременности врачи должны были забить тревогу.
В приступе безумия выбросила из окна пятого этажа двухлетнюю девочку, дочь. Выбросилась сама. Заключение – самоубийство. Что же довело женщину до такого состояния? Что толкнуло на эту грань.
Волков отложил дела и посмотрел на Милу. Она как всегда находилась рядом преданно пожирая своего обожателя взглядом. Заметив что смотрит на нее Мила вытянулась в струну, сложила руки на колени и пристально посмотрела на доктора. Ее готовность позабавила Волкова.
– Мила, солнышко, мы сейчас поиграем с тобой в одну игру.
Мила застыла, радостное выражение лица сменилось непониманием и испугом, взгляд ее опустел и она вся внутренне сжалась, что было видно даже не вооруженным взглядом. Волков понимал, что такой способ слишком жесток, но он должен был знать что случилось той ночью, и должен был узнать это, от единственного живого свидетеля. Если в деле четко прописано присутствие постороннего, отчего в заключении убийцей признали девочку, и навсегда забыли об этом факте.
Мила потупила взгляд.
Волков взял стул и сел напротив.
– Ты готова?
Мила дернула плечиками, что означало: «Да.»
– Хорошо. Посмотри на меня.
Мила продолжала сидеть опустив голову.
– Мила, солнышко. Я хочу чтобы ты посмотрела на меня.
Мила подняла на Волкова свои ясные глаза и он заметил в них застывший страх. Слишком часто он видел этот взгляд, и к своему сожалению знает ему цену не по домыслам.
– Мила. А теперь, я хочу чтобы ты закрыла глаза и внимательно слушала мой голос.
Мила послушно выполнила его просьбу и слегка откинув голову назад закрыла глаза. Веки ее задрожали, руки она крепко сцепила пальцами и нервно сжимала и разжимала.
– Представь себе место, которое ты любишь больше всего на свете.
Через мгновение лицо Милы просияло. Она расслабилась и томно улыбнулась.
– Представила?
– Да.
– Где ты сейчас?
– Я на ромашковом поле.
– Рядом с твоим домом?
– Нет. Это дом моей бабушки. В деревне. Там хорошо. Во дворе у нас живет корова. Ее зовут Маша.
– Ты выросла в этом доме?
– Нет. Мы с мамой приезжаем туда на лето.
– Сколько тебе лет?
– Не знаю.
– Ты видишь свою маму?
– Нет.
– Ты помнишь свое детство?
– Да.
– Расскажи мне о маме, она часто ругала тебя?
– Моя мама никогда не ругала меня.
– Эта мама не ругала. А та другая, из твоего далекого детства. Она ругала тебя за каждую провинность.
– Нет. Мама была красивой и доброй. – Мила трогательно потерлась головой о правое плечо.
– Ты помнишь ее?
– Да.
– Какая она?
– Она пахнет ромашками.
– А что еще ты помнишь о маме?