Украденные воспоминания
Шрифт:
— Заткнись! — приказал ему Лейбошиц.
— Я вроде согласилась, а сама сказала Хосе, который за баром смотрит, что меня подозрительный тип снял. Мужик за угол завернул, я следом. Там у него машина стояла. А Хосе решил, что мужик в машине хочет свои дела сделать и потом свалить, подскочил к нему и схватил. А этот, с перебинтованной-то рукой, ка-ак даст ему! Хосе в стену влетел, а мужик ему еще и ногой добавил. Хосе мордой в асфальт лег и не шевелился больше.
— Это который Хосе? — поинтересовался Верблюд. — Здоровый
— Ну, — подтвердила Строчила. — У него кулак, как твоя голова.
— Моя голова тверже, — не понял Камаль.
— Дальше-то что? — не выдержал Лейбошиц.
— Мужик меня спросил, сколько я отстегиваю Хосе с каждого клиента. Я сказала, что сотню. Тогда достал сотню, скомкал, поднял голову Хосе и запихал купюру ему в рот…
— Классно! — оценил Миша. — Так мужик тот кто, америкос местный?
— В том-то и дело, что он из Раши. Но и это не все. Он у меня вчера спросил, есть ли у меня люди надежные, которые с оружием умеют обращаться и не побоятся одну хату взять.
— И ты, конечно, назвала наши фамилии? — возмутился Камаль. — Тебя, как последнюю лохушку, копы развели!
Лейбошиц остановил машину и приказал ему:
— Выходи, ты меня достал.
— Я-то чего? — обиделся Камаль. — Это она на туфту купилась…
— Молчи, или я тебя на ходу выброшу.
«Мерседес» продолжил движение.
— Я сказала, что серьезных людей знаю. Но если надо пойти на мокруху, то пусть сначала назовет цену вопроса. И он обещал… только вы не удивляйтесь… десять лимонов баксов на всю бригаду. Потом объяснил, что потребуется машина ремонтной службы, спецодежда, оружие, само собой, и взрывчатка.
— Десять миллионов — это серьезно, — согласился Михаил. — Однако если он такой крутой, неужели у него своих людей нет? Зачем с кем-то делиться?
— Мужик сказал, что из Раши прилетел и что его людей пасут, потому он к ним не рискнул соваться. А дело срочное. Дом находится в пригороде. Денег там немного, но ценных бумаг немерено. Их он забирает сам, а деньги отдает сразу после того, как все будет сделано.
— Десять лимонов — это ровно центнер получается, если бумажки по сто баксов, — не выдержал Верблюд. — Откуда он этот центнер достанет? Из кармана, что ли, вынет?
— Вот именно, — согласился с ним Лейбошиц.
— Я не знаю. Но мужик просил меня свести с надежными людьми, и только. Наверное, понял, что я из Раши, и специально ко мне подсел в баре.
— Кент у тебя сейчас?
— Нет, я его к подруге определила, та в Майами укатила, а мне ключ от своего флэта оставила. Ко мне уже и так мексиканцы приходили, по поводу Хосе интересовались. Он в госпитале сейчас, плохо ему — затылком о стену ударился и до сих пор без сознания.
— Лихо! — восхитился Миша.
«Мерседес» остановился у шестиэтажного кирпичного дома.
— Посиди здесь, — приказал Ирке Лейбошиц, — мы быстро обернемся.
— О’кей, —
У парадной на деревянном стуле сидел Гонсалес и, подставив лицо солнцу, грелся.
— Вива, Куба! — поприветствовал старика Лейбошиц. Затем добавил: — Но пасаран!
— Повторите, пожалуйста, вопрос, — попросил старик. И тут же скривился: — Да пошел ты!
Элина ждала Брука, чтобы попросить у него деньги на салон. На самом деле она рассчитывала провести этот вечер в баре, но не говорить же Яше, как жена собирается тратить его деньги. Хотя деньги не только Брука, деньги общие, и неизвестно, кто имеет больше прав на них: тот, кто жмется, или тот, кому они действительно нужны.
В дверь позвонили. Элина бросилась открывать, даже не запахнув халатик. И немного завозилась с задвижкой, боялась повредить лак на ногтях. Прозвучал второй звонок, еще более пронзительный и долгий, и она крикнула через створку:
— Еще раз надавишь на кнопку, я тебе, гаду, всю рожу расцарапаю!
Наконец открыла дверь и увидела Лейбошица.
— Какие люди!
Женщина изобразила радость и сделала вид, что замешкалась с халатиком.
— Прикройся, — сморщился Миша, — а то меня сейчас стошнит.
Он прошел внутрь и прислушался.
— Где Яша?
— Понятия не имею! Что я ему, сторож? Ты же знаешь, бегает по всяким пустякам, как обычно.
— Он по моим пустякам бегает, только медленно как-то. Позвони ему и спроси, когда дома будет. Скажи, Миша Лейбошиц его срочно разыскивает.
Элина достала из кармана халатика мобильник, набрала номер и прижала телефончик к уху.
— Не отвечает, — удивилась она. — Может, случилось что? В его-то годы носиться не так уж и полезно для здоровья…
Вдруг женщина посмотрела на Лейбошица, прикрыла трубку ладошкой и шепнула:
— Ответил, гад.
И тут же включила кнопку громкой связи.
— Ты чего звонишь? — услышал Миша голос Брука. — Когда надо будет, я сам выйду на контакт.
— «Выйду на контакт…» — передразнила Элина. — Придумал тоже! Кто тебя учил говорить так? Шпион из тебя все равно не получится, ты любое задание проваливаешь…
— А ты ноги побрила сегодня? — вдруг шепотом поинтересовался Брук.
— Сволочь! — закричала Элина. — Миша Лейбошиц поручил тебе…
— Передай ему, что…
Наступила пауза, послышались какие-то шорохи, треск. Потом донесся шепот Яши:
— Я же…
И пошли гудки.
— Ладно, — махнул рукой Лейбошиц, — когда появится, пусть позвонит.
Мужчины вышли из парадного, и Миша достал из кармана сигару. Откусил кончик и выплюнул его под ноги продолжающему греться на солнышке Гонсалесу. Какой-то невзрачный человек, проходя мимо, остановился, посмотрел на Мишу, на Камаля, а потом наклонился к уху Гонсалеса.
— Вам нужен славянский шкаф? — шепнул он.